© Женя Маркер, 2016

© Евгений Августович Кащенко, дизайн обложки, 2016

© Женя Маркер, иллюстрации, 2016

Редактор Анна Николаевна Котенёва

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

– Тарик?! Тарик? Ты куда запропастился? – Святослав Сергеевич Ахов или Свят, как его называли близкие люди, поднялся из-за компьютера. Сделал несколько шагов к двери научной лаборатории и остановился. Потом еще раз позвал Тарика, почесал затылок, и вернулся на свое вращающееся кресло. Сосредоточенный взгляд ученого был направлен на монитор так, как смотрят люди, которые задумались о чем-то важном.

– Куда ты пропал, дружок? – Грустно и чуть растерянно спросил Святослав Сергеевич. – Ау, Тарик?

Совсем недавно Свят придумал и создал биомеханического робота-таракана по новой нано-технологии. Ученый хотел изучить поведение насекомых на примере одного из самых древних представителей этого мира. Его робот-таракан смог не только шевелить усами, ползать по неровной поверхности и зависать на потолке. Он умел переносить на голове маленькую видеокамеру и передавал снимки из труднодоступных мест. Мог жить без питания долгое время, а главное – умел рассказывать о том, что слышал и видел. Правда, на близком расстоянии, когда собеседник рядом.

Робота-таракана Святослав Сергеевич назвал Тариком. Вместо двух усиков-антенн, сделал ему четыре, увеличив тем самым количество принимаемой и передаваемой информации. Подкармливал сладкими крошками. Выпускал свободно бегать по лаборатории. Даже успел полюбить свой маленький опытный образец.

Эксперимент закончился неудачно.

Таракан убежал.

Святослав Сергеевич заглядывал во все щели, ходил по лаборатории с пылесосом, постоянно давал роботу-таракану сигналы на возвращение, искал везде, где только мог.

Все безрезультатно.

Как сквозь землю провалился! – вздыхал Свят. – Сидишь ты, Тарик, теперь где-то в темной щели, и не видно ничего с твоей видеокамеры на экране моего монитора…

Опыт с тараканом навел ученого на мысль о том, что можно создать биомеханического робота из любого животного, только размером больше. Чтобы не потерялся.

Но больше всего Святославу Сергеевичу хотелось научить подопытного зверя говорить по-человечески. Слово, речь – главное условие человеческого общения, считал Свят. Он все предыдущие долгие годы проводил эксперименты в этом направлении, сам знал несколько языков и общался без переводчиков с иностранцами. Несколько его статей в научных журналах заметили коллеги, предложили работать в специальной лаборатории, и дела ученого пошли быстрее, чем прежде. Правда, на пути встречались ошибки, неудачи и даже поражения. Но жизнь в науке – это вечный подъем в гору, который не может быть таким же легким, как спуск вниз по ровной дороге.

Так рассуждал человек, который прожил на свете больше тридцати лет, обзавелся женой, сыном, и жил с ними в небольшой городской квартире на втором этаже с балконом. Основное время ученый проводил в научной лаборатории, редко бывая с родными. Но без жертв ничего не добьешься, думал Святослав Сергеевич, часто жалея, что уделяет мало времени своему сыну – школьнику Тёме.

Потеря робота-таракана подтолкнула Святослава Сергеевича к осуществлению давно задуманной идеи – сделать животного-телепата, который мог бы понимать людей и говорить по-человечески.

Телепатия – сложное явление. В научном мире к нему относятся скептически, но допускают не ординарную способность передавать на расстоянии мысли, эмоции и чувства. В переводе с греческого языка это слово означает «чувствование на расстоянии». Как происходит это чувствование, никто не может объяснить с научной точки зрения, а потому большинство ученых сомневаются или не верят в телепатию.

– То, что получается у некоторых людей, должно получиться у животных. Птицы узнают о приближении грозы заранее. За десятки километров куница чует сородичей. Звери различают друг друга, не изучая зоологии. Значит, телепатия им ближе, чем людям, – решил для себя Святослав Сергеевич, и создал прибор, который при вживлении в тело должен был активизировать эту уникальную способность.

Научить говорить опытные образцы оказалось довольно сложно. Пробовалась на эту роль канарейка, но от избытка певучести она заговаривалась. Попугай оказался глупым. Жаба постоянно закрывала глаза и прыгала в воду. Лучше всего принимать чужие мысли удавалось таракану, но уверенно телепатировать свои у него не получалось. К тому же Святослав Сергеевич не учел трусливый характер Тарика, который попросту сбежал и где-то притаился.

Эта ошибка не повторится. Сегодня же начинаю новый эксперимент, – уверенно и громко сказал Свят и позвал домашнего кота. – Кис-кис-кис!!!

Тёплым осенним вечером по телевизору показывали передачу о животных. На экране несколько зеленых крокодилов выползли на охоту в поисках пропитания. Страшные, зубастые аллигаторы плыли по мутной воде. Их глаза выглядывали из-под нависших век, и зорко рассматривали соседние берега в поисках пищи. Музыка из передачи «В мире животных» тихо растекалась по комнате.

Напротив телевизора в широком мягком кресле устроился кот по кличке Ксяп. Святослав Сергеевич месяц назад встретил этого белого кота с черным хвостом на улице и принес домой. В поисках подопытных он часто привозил разных животных. Некоторое время в квартире жили канарейка и попугай, хомяк и белка, маленькая болонка и ханурик, лягушки и тараканы. Потом они куда-то исчезали, как, например, Тарик, а на смену появлялись другие.

Святослав Сергеевич хорошо кормил Ксяпа, сделал ему мягкую лежанку и поставил ящик с гранулами – кошачий туалет. Тихо, спокойно, без тревог и забот лежал Ксяп дни и ночи у телевизора и радовался жизни:

– Хорошо здесь, – вытягивая спинку, выставляя и вбирая когти, часто думал кот. – В тысячу раз лучше, чем в холодном подъезде.

Имя «Ксяп» придумал Тёма. Назвал просто так, и все домашние подхватили. Белобрысый мальчик с первой встречи полюбил кота, и тот отвечал ему взаимностью. Тёма часто гладил белую шерстку, нежно и приятно чесал за ушком, а Ксяп мяукал и ложился на спинку, подставляя круглые пушистые бока. Тёма привязывал к веревочке газетный бантик, а Ксяп этот бантик ловил. Они вместе бегали часами по квартире, потом ложились на ковер и отдыхали.

Тёма любил кататься на качелях и роликах, ездил на самокате и хорошо умел свистеть. Ксяп смотрел на него в окно и удивлялся, как можно так быстро кататься и не падать. По вечерам мальчик сидел дома, учился считать и писать – он учился в первом классе.

Святослав Сергеевич иногда брал чернохвостого белого любимца на работу в свою лабораторию.

Ксяп должен привыкнуть к новой жизни и не бояться моих приборов и инструментов, – объяснял он Тёме. – Стресс, даже самый незначительный, для него может быть губительным.

В квартире Ксяп вел себя очень спокойно и уверенно, как будто бы здесь родился. Правда, по ночам прыгал через форточку на балкон, с балкона на ветку огромного платана, а с нее – на землю. Этот путь он изучил очень хорошо и часто возвращался лишь под утро. Ему нравились приключения, хотелось чего-то новенького и интересного. Ксяп посмотрел подъезд и двор, бывал за гаражами, на крыше дома и в соседних подъездах. Только через дорогу не бегал – боялся машин.