Давая оценку обстановки на фронте на 10 декабря, начальник разведки 1-й армии писал:

"Совершенно очевидно, что фон Рундштедт руководит боевыми действиями без интуиции и с большим умением бережет свои войска, готовясь применить все боевые средства на важнейшем направлении и в нужный момент, чтобы обеспечить оборону Рейха западнее Рейна путем нанесения союзникам максимальных потерь. Есть основания полагать, что этим важнейшим направлением явится пространство между Рурмондом и Шлейденом, и сосредоточенные в этой вилке силы немцев будут брошены против армий союзников, которые, по мнению германского верховного командования, являются самой опасной угрозой для успешной обороны рейха"{44}.

Под "вилкой" командование 1-й армии подразумевало 72-километровый участок, простиравшийся от плотин Рура севернее Арденн до того места, где Рур впадает в Маас в полосе Монтгомери.

Оценив силы и средства противника, которые он мог выставить против 1-й армии, Ходжес сделал следующие выводы относительно возможных действий немцев:

1. Противник может задержаться на рубеже, где он находится в данный момент, то есть на реке Рур и южнее, на линии Зигфрида.

2. Он может перейти в контрнаступление силами авиации, танков, пехоты, применив секретное оружие на одном из важнейших направлений в момент, когда сочтет это целесообразным.

3. Он может отойти на рубеж реки Эрфт - неширокой водной преграды между реками Рур и Рейн, а затем отступить за Рейн, самую неприступную оборонительную позицию в Западной Европе.

4. Он может признать себя побежденным и капитулировать.

Командование 1-й армии пришло к выводу, что из всех этих четырех возможных вариантов наиболее вероятным является второй.

"Есть все основания полагать, - писал Диксон, - что, если наши главные силы форсируют реку Рур, не обеспечив контроль над плотинами, противник затопит долину Рура и перейдет в контрнаступление". Ожесточение, с каким фон Рундштедт отбивал наши атаки на плотины, свидетельствовало о том, что он ясно отдавал себе отчет в том, какое мощное тактическое оружие держал он в своих руках.

Я согласился с выводами командования 1-й армии и стал изучать возможность решающего сражения, как только мы форсируем Рур. Желая обеспечить своевременное прибытие подкреплений, достаточных для восполнения наших предполагаемых потерь, я дал О'Хэйру распоряжение запросить соответствующие инстанции о внеочередном направлении пополнений из Соединенных Штатов. Он должен был также настаивать, чтобы Вашингтон не ограничивал наши требования на пехоту и немедленно направил нам соответствующие пополнения.

О'Хэйр должен был покинуть Люксембург 16 декабря и перед вылетом из Парижа побывать в верховном штабе экспедиционных сил союзников. Я согласился сопровождать О'Хэйра до Версаля, надеясь дать почувствовать верховному штабу, насколько серьезной была задача, возложенная на О'Хэйра. Ведь от успеха его миссии зависел успех нашего январского наступления.

В субботу утром 16 декабря город Люксембург был затянут серой пеленой тумана. Из окна отеля "Альфа", выходившего на вымощенную булыжником площадь, я смотрел на поврежденный бомбардировкой склад, наполовину скрытый в тумане. Я не удивился, когда во время завтрака позвонил Хансен и сообщил, что сегодня авиация не может действовать. Мой шофер подал "Кадиллак" и поставил четыре угольные грелки за задним сидением.

Желая пораньше отправиться, в четырехчасовую поездку до Парижа, я решил на этот раз не проводить в 9 часов инструктаж в оперативной комнате штаба, располагавшегося в четырех кварталах от моей квартиры. Дорога между Верденом и Шалоном обледенела, и мы снизили скорость до 80 километров в час. Из переулка выскочил крохотный "Рено" и чуть не заставил нас свернуть в канаву.

Улицы Парижа были пустынны. Голые деревья мокли под холодным дождем, и весь город, казалось, съежился от холода. Па предложению О'Хэйра мы остановились позавтракать в отеле "Ритц", где командование транспортной авиации реквизировало один зал, под свою столовую.

Прибыв в Версаль, мы встретили ожидавшего нас Эйзенхауэра. За день до нашего приезда он получил официальное уведомление о присвоении ему пятой генеральской звезды.

* * *

Гром грянул в конце этого же дня. Полковник из разведывательного отдела верховного штаба экспедиционных сил союзников вошел на цыпочках в комнату, где шло совещание, и подал своему шефу телеграмму. Генерал-майор Кеннет Стронг, английский начальник разведки в штабе Айка, взглянул на телеграмму и прервал совещание. В пять часов утра противник перешел в контрнаступление на пяти отдельных местах на участке фронта 1-й армии.

К вечеру уже не оставалось никаких сомнений относительно характера контрнаступления немцев. Оно отнюдь не было демонстрацией. Было установлено, что в контрнаступлении принимают участие восемь новых немецких дивизий. Противник нанес удар на фронте 8-го корпуса Миддлтона, в глубине Арденн, на самом уязвимом участке всего фронта союзников.

- Ну, Брэд, - сказал Беделл Смит, положив руку мне на плечо, - вы хотели контрнаступления. Кажется, вы получили его.

Я криво усмехнулся при этих словах.

- Да, я хотел, но будь я проклят, если я хотел его в таких масштабах.

21. Контрнаступление

Арденнский участок фронта, на котором началось наступление фон Рундштедта, удерживали на севере две еще не обстрелянные дивизии, а на юге - две более опытные дивизии, которые целый месяц вели бои в Гюртгенском лесу и были сильно потрепаны Однако такое расположение сил не было случайным. Участок Миддлтона был единственным спокойным местом на нашем фронте, и мы направляли туда вновь прибывшие соединения, которым недоставало боевого опыта, а также соединения, вышедшие из боя и нуждавшиеся в отдыхе и пополнении. Четыре дивизии занимали в глухом лесном районе участок фронта протяжением 140 километров. В резерве была сосредоточена необстрелянная бронетанковая дивизия.

К югу от Арденн 3-я армия вклинилась в линию Зигфрида, создав плацдарм на восточном берегу реки Саар. Правее 3-й армии 7-я армия занимала фронт, который тянулся от реки Саар в восточном направлении, упираясь в Рейн в районе Карлсруэ. 6-я группа армий Деверса вышла на западный берег Рейна напротив гор Шварцвальд, и только в районе Кольмара противник продолжал удерживать значительный плацдарм западнее Рейна (схема 41).