- Получается, что, помогая вам, я сражаюсь против нее?
- Это ее собственная вина, Орион.
Мне все равно, кто прав, кто виноват, подумал я. Я хочу найти Аню, даже если ради этого мне придется пойти против вас.
Атен видел меня насквозь, впрочем, я и не пытался скрыть от него свое мнение.
- Это стало бы твоей роковой ошибкой, Орион. Аня давно избавилась от своего мимолетного увлечения, - предостерег он меня. - Она обрела свою подлинную сущность богини-воительницы. Ее больше не интересуют человеческие существа. Она не любит тебя!
- Я не верю вам.
Он насмешливо развел руками.
- Мне безразлично, что ты думаешь, Орион.
- Неужели?
- Увы, но это так. Ты можешь думать обо мне все, что тебе угодно, можешь пересечь всю Галактику, но предупреждаю, что даже если тебе удастся найти ее, она убьет тебя, не раздумывая.
- Нет! Она любит меня!
- Правильнее сказать, что она когда-то любила тебя, - поправил меня Атен. - Но она давно успела забыть о своем нелепом увлечении. Она - богиня смерти, Орион. Твоей смерти. Тебе не остается ничего другого, как поверить мне.
ГЛАВА 14
Следующие несколько дней я работал вместе с учеными Гегемонии, но мои мысли были далеки от занимающих их проблем.
Поводов для раздумий у меня было больше чем достаточно.
Творцы раскололись на два противоборствующих лагеря и тем самым спровоцировали братоубийственную войну между людьми.
Позднее в нее оказались вовлеченными многочисленные негуманоидные цивилизации.
Аня находилась среди противников Атена и, по его словам, больше не любила меня.
Я не мог в это поверить.
Она могла возненавидеть Золотого бога, возглавить оппозицию против него, но она не могла стать моим врагом.
Разумеется, я оставался солдатом армии Атена. Война ожесточает людей. Реки крови могут заставить кого угодно позабыть о своих чувствах. Сотни раз меня могли убить, как, впрочем, и любого из моих товарищей, и она даже никогда не узнала бы об этом. Я навсегда остался бы всего лишь одной из многих миллионов жертв, до которых Творцам, в сущности, не было никакого дела.
И тем не менее я, даже мысленно, не мог допустить такой возможности.
Аня любила меня!
Мы любили друг друга, вопреки разделявшему нас расстоянию в несколько тысяч световых лет.
Были ли у меня шансы отыскать ее?
Чего ради я должен был сражаться в этой бессмысленной войне на стороне Атена, вместо того чтобы поддерживать свою возлюбленную?
Разумеется, все эти вопросы так и остались без ответа.
Мои новые коллеги были специально посланы на Лунгу, чтобы установить контакт с патриархами и заручиться их поддержкой в галактической войне против миров Содружества. Единственная стратегическая значимость планеты, собственно, и заключалась в том, что здесь находился город патриархов.
Цель моей собственной миссии была прямо противоположна и, грубо говоря, сводилась к тому, чтобы любой ценой помешать Гегемонии заключить союз с патриархами.
С этой точки зрения, мне удалось добиться почти полного успеха. Патриархи твердо объявили о своем нейтралитете и отказались поддержать какую-либо из враждующих сторон.
День за днем мы бороздили поверхность океана, погружались в его глубины, но так и не обнаружили никаких следов жизнедеятельности патриархов.
- Может быть, они уже покинули планету, - предположил доведенный до отчаянья Делос, тщетно изучая пустой экран своего монитора.
- По вашим словам, здесь должен был находиться целый город, язвительно напомнила Ранда.
В крошечной каюте подводной лодки мы сидели, тесно прижавшись друг к другу, и я ощущал терпкий аромат ее духов, смешанный с запахом пота.
- Большой город, - подтвердил я, - хотя правильнее говорить о скоплении огней, нежели каких-либо подводных сооружений.
- Но мы не заметили ни того ни другого, - возразил Делос.
- Может быть, они блокировали наши приборы, - предположил я.
Чтобы развеять свои сомнения, мы исследовали дно океана, но все с тем же нулевым результатом. Несмотря на все наши старания, мы не обнаружили никаких следов пребывания патриархов. Но вместе с тем меня не оставляло смутное ощущение того, что все это время они оставались где-то поблизости, наблюдая за нами, а может быть, и потешаясь над нашими потугами.
Единственное, чего мне удалось добиться за эти дни, так это обеспечить моим товарищам более сносные условия существования. Я сразу и наотрез отказался перебраться в помещение, отведенное специалистам Гегемонии, мотивировав свой поступок тем, что я солдат, а не ученый и обязан разделить участь своих товарищей.
Как-то однажды, когда я собирался на очередную подводную экскурсию, у ворот зоны появилось несколько солдат-скорписов с грузом разборных пластиковых конструкций.
- Можете соорудить себе навес, - объявил сержант. - Дело нехитрое, и в инструментах нет необходимости. Принимайтесь за работу.
К моменту моего возвращения в зону укрытие было уже готово. В нем были предусмотрены даже портативные перегородки, разделившие внутреннее помещение на несколько изолированных спальных кабин.
- Теперь мы снова сможем без помех заниматься любовью, - заявила Фреда, - я успела уже соскучиться по твоим ласкам.
Мне оставалось только удивляться неприхотливости моих товарищей.
Им приходилось спать на голой земле, довольствоваться скудным одноразовым питанием, и тем не менее они находили в себе силы радоваться жизни.
- Нам следует думать не об удовольствиях, а о бегстве, - оборвал я ее, - прежде чем скорписы отправят нас на бойню.
Она с недоумением уставилась на меня.
- Для скорписов мы всего лишь мясной скот, - объяснил я. Единственная причина того, что мы еще не попали в котел - это моя совместная работа с учеными Гегемонии.
- Но вашей работе не видно конца.
- Вряд ли она продлится слишком долго, - вздохнул я. - Скорписы начинают терять терпение. Они склоняются к мысли, что нам так и не удастся установить контакт с патриархами.
- В таком случае нам следует поторопиться и бежать отсюда сломя голову.
- Еще бы, - угрюмо согласился я. - Только вот знать бы, как это сделать.
Положение и на самом деле казалось мне совершенно безвыходным.
