Прокурор взял в руки маленькую записную книжку:
- Так, десятого ноября подсудимый делает такую запись: "Под Москвой стало дьявольски жарко и чертовски холодно. Жару поддают русские. Холод подпускает мороз. От жары вряд ли что поможет. Разве что собственные ноги. Ах как жаль, что у меня нет ног страуса! А что спасет от мороза? На мне же легенький мундирчик. Гнусь, как собака. Надо что-то придумать".
Прокурор перевернул три странички:
- Двумя днями позже подсудимый делает новую запись: "Хох фюреру! Придумал. Вчера на кухне раздобыл два мешка из-под картошки, прорезал дырки для ног и влез в эти мешки, надев сверху мундир. Сразу потеплело. Но проклятой ночью уснул и чуть не отдал богу душу. Спасибо русской "катюше". Она разбудила. Бежали три километра и хорошо согрелись".
Войдя в азарт, прокурор начал читать далее без выбора, все подряд:
- "Сегодня ночью на правом фланге роты задубел весь блиндаж. Остался в живых, да и то с отмороженной конечностью, мой старый приятель Глобке. Его спасли... о, кто бы мог подумать! Обыкновенные блохи. Глобке всю ночь ворочался, чесался, не заснул и уцелел".
"Не сплю вторые сутки. Меня все время гложет дума:
"А нельзя ли пустить блох на службу фюреру?" Сейчас ему так тяжело! Может, помогут блохи?"
"Сегодня у меня большой праздник. Запустил под мундир первого клиента первую партию блох. Пока бесплатно, а дальше даром ни блохи. Раз с землей ничего не вышло, надо поднакопить побольше марок".
"Блохи пошли в ход. Клиентов полно. Только успевай задирать рубахи. Все страшно благодарят и несут что попало - шнапс, мыло, эрзац-сыр, губные гармошки..."
"Вчера у одного ефрейтора выменял за пять блох лисий воротник. Хлюпик скулил: "Дорого". А самому, собаке, этот воротник достался вовсе бесплатно. Он содрал его с женщины, которую встретил на дороге".
"Спрос на паразитов все больше растет. Я не успеваю их отлавливать. С завтрашнего дня придется повысить цены. Конечно, клиенты взвоют. Но ничего. Не захочешь задубеть - купишь".
"Выменял три блохи на пуховую шаль и дамские рейтузы. Отослал первую посылку тетушке Кларе. Теперь ей надо соорудить посылку с продовольствием и теплыми вещами.
"Торговля блохами совсем приостановилась. Не до блох. Адский огонь. Контратаки. Сильно нажимает конница генерала Доватора. О, если б нам заячьи ноги!"
"Мы наконец-то остановились. Надолго ли? Русские дьявольски наседают. Молю бога, чтоб дали передышку. Снова бы пошли в ход мои милые, славные блохи".
"Морозы усилились. Пять солдат отвезли на кладбище, восемь - в лазарет с отмороженными конечностями. Я срочно возобновляю торговлю. Первая партия распродана за полчаса. Мой рюкзак не вмещает выручку".
"Сегодня был крупный разговор с фельдфебелем. О моем бизнесе он, собака, все пронюхал. Дал ему взятку - теплое трико и бюстгальтер. Придется теперь все половинить. Бесчестный мерзавец".
"На блошином фронте новая победа. Сегодня запустил восемь блох под мундир господина майора. Он тоже боится уснуть и замерзнуть. В награду дал бутылку рома, хотя мог бы заплатить и больше. Адъютант говорил, что у него награблено два чемодана барахла".
"Боюсь разоблачения. Живу мечтой. Одной мечтой. Как бы запустить блох под мундир..." - тут стоят точки и далее: "У этого гусака тоже много нахапано барахла, есть даже трофеи с храмов".
Прокурор оторвался от дневника, поднял глаза на подсудимого, который, казалось, забыв о суде, что-то жевал!
- Кто кроется за этими точками? Ответьте, подсудимый.
Карке встал, опустил глаза долу.
- Я вас спрашиваю. Отвечайте!
- Вы, господин прокурор. Извиняюсь! Прокурор взметнул кулаки:
- Мразь! Грабитель! Вы потеряли облик доблестного солдата германской армии. У вас нет ничего святого. Именем закона я требую, господа судьи, для этого растленного типа смертной казни!
Перечисляя статьи, на основании которых грабителя Карке надлежало казнить, прокурор несколько раз обращался к судье, но тот так увлекся просмотром вещественных улик, главным образом чернобурок, что ни разу и не взглянул на обвинителя.
Ах какие это были славные чернобурки! Какие роскошные меховые воротники! Судья то дул на лежащий перед ним отливающий сизью мех, то ласково гладил его, как кошку. Потом пальцы левой руки правосудия как-то тихонько, по-рачьи уцепились за кончик хвоста и этак незаметно стащили чернобурку под стол, а затем также незаметно препроводили ее в собственный портфель.
Заполучив воротник, судья как-то сразу повеселел и, потеряв интерес к мехам, занялся теперь куклами, матрешками и прочими пустяковыми вещицами. Когда же иссяк интерес и к этим уликам, судья взял в руки коробку с надписью "Блохен", повертел ее, постучал по ней ногтем, и тут произошло нежданное. Крышка с банки свалилась, и блохи все враз сиганули на судью и заседателей. Ошарашенный судья вначале сделал вид, что ничего не произошло, но вскоре он не утерпел и начал ерзать, чесать то шею, то бока, то лопатки, а вслед за судьей заерзали, зачесались заседатели и даже прокурор, произносящий речь на отшибе.
Не выдержав атаки изголодавшихся блох, судья поспешно встал:
- Подсудимый Карке! Ваше последнее слово! Да не тяните. Короче! Так же быстро, как ловили блох!
- Совсем коротко, господин судья, - подхватился Карке. - Всего два слова. Не смею отрицать, я подлец, разбойник, грабитель, которого надо вздернуть на перекладину. Но прошу учесть, господин судья, что я патриот. Я использовал паразитов только во имя победы и обожаемого фюрера.
- Короче, Карке!
- Совсем коротко, господин судья. Я прошу сохранить мне жизнь. У меня любящая жена. Ей трудно. У нее квартируют штурмовики. Что будет с нею, если меня...
- Короче, Карке! - выходя из терпения, крикнул судья, которому было уже невмоготу от блох.
- Еще словечко, господин судья. Всего полслова. К ней, то есть моей жене, сейчас напрашивается на постой еще один штурмовик. Его тоже надо будет кормить. А без моих посылок...
- Суд удаляется на совещание! - оборвал судья и, подхватив портфель, из которого предательски торчал хвост чернобурки, рысью поспешил в алтарь для совещаний.
Приговор военного трибунала слушался стоя. - "Именем третьей империи и фюрера, - читал возвышенно судья, все еще поеживаясь от блох, - военный трибунал в составе председателя трибунала майора Шторре, судебных заседателей Нормана и Штурмбумбахера, рассмотрел уголовное дело по обвинению рядового пятой роты сто пятого пехотного полка Фрица Карке в преступлениях, предусмотренных статьями сто тридцать девятой, двести пятнадцатой и семьсот десятой пунктов пятого и сорок шестого, признал подсудимого Карке виновным по всем статьям за исключением пунктов пятого и сорок шестого, и постановляет. Пункт первый. Руководствуясь законом, рядового Карке лишить Железных крестов, как приобретенных незаконным, мошенническим путем, а именно путем обмена на блох-паразитов".
