Оглянувшись, я увидел нечто небывалое.

Отверстие в стене. Оно вело куда-то… но на комнату, которая была по ту сторону отверстия, я смотрел сверху. Голова сразу же закружилась, пришлось опереться о стену.

В помещении за отверстием царил полумрак. На меня смотрел, изумлённо открыв глаза, незнакомый мне человек и не нужно было быть лекарем, чтобы понять: ему, мягко говоря, плохо.

– Помо… гите, – выдохнул он, с трудом шевеля губами. Прыгнуть внутрь? А если отверстие закроется? Надо как-то по-другому. Я подошёл поближе. Если протянуть руку, то, скорее всего, он сможет за неё ухватиться. Рискованное дело, но другого выхода не вижу!

Человеку стоило немалого труда поймать протянутую руку. Потому, что для этого было необходимо приподняться, а он был совсем слаб. В конце концов, он поймал мою руку… и я – инстинктивно – схватил его кисть второй рукой, не то уронил бы незнакомца.

Представляю, как это выглядело со стороны. У стены стоит человек, упираясь одной ногой о край отверстия и, согнувшись немыслимым образом, пытается вытащить кого-то. Ну и положение! Хоть человек по ту сторону и выглядел исхудавшим, весил он немало.

Спина сейчас не выдержит.

Пришлось опереться о другой край коленом. Затем – видят боги, чего мне это стоило – встать на стену, расставив ноги по обе стороны от отверстия. Чем «выше» я его поднимал, тем тяжелее он становился.

Как я умудрился не свернуть себе шею, до сих пор не пойму. Мы вылетели с ним из этого горизонтально-вертикального колодца, как камень из пращи. Меня спасло то, что носком ботинка я зацепился за край, и на долю секунды удержался.

Человек почти не пострадал, даром что ударился о стену. Стало понятно, отчего он был таким тяжёлым: на спине его висел увесистый рюкзак. Не будь он так плох, я бы не на шутку разозлился.

Отверстие никуда не исчезало. Комната была видна не очень хорошо – видны полосы света, просачивающегося сквозь окно, тень от какого-то предмета (стол?)… Я опомнился и позвал на помощь.

Помощь была за соседним поворотом. Когда Д. и смотритель увидели нас, растрёпанных и растерзанных, оба потеряли дар речи.

Смотритель пришёл в себя первым и связался с Академией. Через пятнадцать минут прибудут спасатели, а пока можно заниматься чем угодно.

– Какое отверстие? – не понял Д. Смотритель чем-то поил незадачливого студента. Судя по состоянию последнего, как минимум неделю он сидел там без пищи, а последние три дня – без воды. Живуч человек, что ещё сказать…

В рюкзаке были «трофеи», вероятно – из места неожиданного заточения. Клеммен протянул руку, но Д. перехватил её, покачав головой.

– Извини. Вначале это осмотрят специалисты, – Клеммен выглядел по-детски обиженным и Д. вздохнул. – Мне самому интересно, но… не положено. Так где это отверстие?

– Да вот же, – Клеммен взял его за руку и указал. Д. изменился в лице.

– Глазам не верю, – он осторожно наклонил голову, всматриваясь «вниз». – Эиронтаи, это, наверное, и есть «спрятанный» дом!

– О чём вы? – ольт стоял прямо перед отверстием, не видя его. – Стена стеной.

– Клеммен, – до Д. начало доходить, – покажи ему, пожалуйста.

Юноша молча протянул руку ольту. Тот некоторое время колебался… руку Клеммен держал, как положено – ладонью вниз, пальцы чуть согнуты. Ольт в итоге решился и, широко раскрыв глаза, замер, отступив на шаг.

– Вот именно, – проворчал Д. – Ну, приятель, – он повернулся к Клеммену, – теперь держись. Скрытый дом искали десятки лет…

– Вот он, первооткрыватель, – Клеммен кивнул на спасённого, который дремал, прислонившись к стене.

– Он попал туда случайно, – смотритель поднёс трезубец к отверстию. Ничего не случилось. – А вы это видите. Подумать только, я ходил здесь почти каждый день!

– Ну ладно, – Д. взглянул на часы. – Пора. Сейчас здесь будет очень людно.

– Постойте! – Клеммен поймал его за рукав. – Я же могу спуститься внутрь!

– Не положено, – Д. энергично помотал головой. – Вначале туда войдут эксперты.

Он направился туда, откуда пришёл. Клеммен, мрачный как туча, последовал за ним.

– Экспертов! – фыркнул он за спиной Д. – Вот так всегда. Находят одни, вся слава достаётся другим.

– Что поделать, – вздохнул Д. – Таковы правила. Не огорчайся: тебя тоже не забудут.

– Послушайте, мы ведь оставили этого… студента! Может быть, перенести его к выходу?

– Не стоит, – Д. кивком указал вперёд. – Эиронтаи присмотрит за ним, а целители скоро будут здесь. Пусть разбираются. Мы с тобой те ещё лекари.

– Это верно, – вздохнул Клеммен, приглаживая волосы.

Эксперты пронеслись мимо, словно стая гончих. Д. и его ученик отступили в тень соседнего коридора. Во многом роль Бюро второстепенна: после того, как причина происходящего найдена, на сцене появляются другие персонажи. Не очень, наверное, честно, Клеммен прав, но – таковы правила!

Хотя порой хочется придушить тех, кто составляет все эти правила и должностные инструкции.

– Старый Дом? – Чёрточка выглядел заинтригованным. – Очень интересно. Я проходил Паррантин, три раза – честно говоря, там скучно. Вся эта бутафория… есть две или три комнаты, действительно занятных, но остальное – для маленьких детей.

Д. с трудом сдерживал улыбку. Настоятели этого монастыря славятся снисходительным, мягко говоря, отношением к достижениям других. Чёрточка не исключение.

Они сидели в небольшой беседке, в саду на заднем дворе монастыря, и пили зелёный чай под пение птиц.

– Если вы каждый день можете сидеть здесь, – заметил Клеммен, – то я сменю профессию.

Настоятель улыбнулся и сложил руки на животе.

– Для этого надо всего-навсего стать настоятелем.

– Ну что, У-Цзин, мы договорились? – Д. постучал пальцами по столу.

– Полагаю, да, – монах поправил очки. – Как только наш уважаемый молодой друг сможет уделить мне неделю-другую, я начну занятия.

– Хоть завтра, – пожал плечами Клеммен.

– Договорились, – Чёрточка приподнялся и взглянул в сторону тропинки, что подходила к воротам монастыря. – Это за вами. Было очень приятно поговорить.

И удалился, чуть поклонившись на прощание.

– Я же говорил, тебя не забудут, – поджал губы Д. – Ступай, пока они весь монастырь вверх дном не перевернули.

– Где вас искать? – Клеммен поднялся со спокойствием обречённого.

– Да здесь, наверное. Я Чёрточке тридцать монет проиграл. Надо бы реванш взять.

Усмехнувшись, Клеммен поправил куртку, привёл, как мог, в порядок волосы и направился вниз, по тропинке, обозначенной белой галькой.

На Академию лучше всего смотреть с берега, из порта (как и остров, он сохранил старое имя, Тишартц – «каменный стол»). Впечатляющее зрелище. Несколько десятков зданий, все, как одно, белоснежные, видны и ночью, и днём. Главная башня – с обсерваторией. В северо-западном углу острова у них полигон – для магических испытаний. Тоже своего рода Паррантин. Сам я там пока не был, но Д. и его знакомые рассказывали об этом полигоне.

Строили Академию более сорока лет. Поначалу это кажется странным – давно уже никто не строит так долго. Подлинной причины никто не объясняет. Говорят что-то про тектонику, про силовые линии, про точки равновесия – не понять, шутят отвечающие или издеваются. Но построена Академия на совесть. А уж внутри… бродить там можно несколько месяцев. Не счесть музеев, выставок, учебных помещений… Как-нибудь попрошу устроить экскурсию. Моё звание ненгора, открывает вход за белые ворота, но как-то неловко идти одному.

В этот раз мы переместились через портал, не пришли на своих двоих. Где именно со мной разговаривали, понять было трудно: в комнате не было окон, и поначалу я даже подумал, что меня арестовали. Собеседники выглядели грозными, недовольными, на мои вопросы отвечать не торопились.