Она и впрямь ощущала особую приподнятость с самого утра и в глубине души не сомневалась - небесные светила благоприятствуют ей. Редко случается, когда действительность превосходит самые розовые мечты. Но, кажется, это был именно такой случай. Самолет не опоздал, Глеб появился тут же, в самом радужном настроении. Подхватив Ину, он оторвал её от пола и слегка подбросил в воздухе. В машине, вопреки обыкновению, не делал замечаний по вождению и даже приставал с поцелуями. Они не тараторили, перебивая друг друга рассказами, а в основном помалкивали. Но чувства выплескивались через край.

- Здорово, правда? - Сказала Полина, суммируя свои ощущения уже на подъезде к дому.

- Потрясающе, - честно согласился Глеб.

- Будет ещё лучше... - интригующе пообещала Полина.

Она сообщила свою главную новость, когда они сели за празднично накрытый стол и Глеб откупорил шампанское.

- Есть тост... - Полина подняла бокал и заглянула в его глаза. - У нас будет малыш!

Расправив плечи, он шумно вздохнул и покачал головой:

- Ай да молодец, Инка! - Метнулся, чтобы обнять её, но остановился, взял бокал и объявил, - Мы устраиваем грандиозную свадьбу и едем отдыхать на Болеарские острова. В общем, куда захочешь. Хочешь в круиз?

- Хочу! Круиз, острова, свадьбу, - все хочу! Обнять тебя, пить, есть тоже хочу! Господи, я же теперь все ужасно, ужасно, ну просто до смерти хочу... - Сев, Полина подперла щеки руками и сладко расплакалась.

... Через неделю Полине позвонила школьная подружка Изабелла Казакова, давно пропавшая с горизонта:

- Еле тебя нашла. Вы как уехали, так словно провалились. Мне телефон Ласточкина Вадькин папаша дал, он бывшего шефа из поля зрения не выпускает.

- Ой Беллка! С трудом твой голос узнала. Давно не виделись. Это отец тебе мои координаты выдал?

- Естественно. А что прячешься?

- Не от кого. Школьные знакомые не надоедают. Молодец, что разыскала, - без особого энтузиазма заверила Полина, удивляясь тому, как далеко уплыл в прошлое неказистый островок зареченской жизни.

- Короче. Мне на днях четвертак стукнет. Собираю своих, намерена мужем похвастать и парнем. Сашке третий год пошел. А мужик теперь на "вольво" разъезжает - предприниматель. Дачу недалеко от Залыгино строим. С финской баней. И вообще, потянуло, как говорят, "подвести итоги".

- Здорово, - коротко отреагировала Полина. Ей тоже приходила в голову шальная мысль явиться в один прекрасный момент перед давними знакомыми в полном блеске.

- Первого апреля у меня традиционный сбор. Ксюша с бойфрендом пожалует. Знаешь, кто он? - Певец! Ну, я фамилию забыла. У него диск есть. Она как позвонит, так сорок минут о своем милом рассказывает... А о тебе никаких сведений. Ужасно хочется повидаться. Подъезжай, не будь свиньей.

- Белка, я постараюсь. Может, тоже приятеля приведу. - Полина представила как войдет в Беллкин коридорчик под руку с Глебом.

- Вот уж ни к чему! - всполошилась Белла. - Не хотела тебе говорить, думала - сюрприз. Да теперь ладно: Вадька развелся. О тебе выспрашивает. Не сомневаюсь, он все по тебе сохнет.

- Исключено, - отрезала Полина. - У меня другие интересы. Мне с ним совсем встречаться не хочется. Может, я к тебе в другой раз заскочу?

- Зря дергаешься. Не собираюсь вас мирить. Посидим по-дружески. Ну чего тебе бояться? Надо все же, как приличные люди, интеллигентные отношения сохранять в любой ситуации.

- Ситуация нормальная. Обыкновенно встретились, обыкновенно разошлись.

- Тогда вообще трепетать нечего. Заедешь, блеснешь, поболтаешь - и к своему принцу. Пусть Еременко от тоски сохнет. - Белла что-то лихорадочно прикидывала. - А вообще, даже лучше, приезжай со своим любимым. Небось, ученый?

- Да нет... - Полина засомневалась, как назвать род деятельности Глеба. - Предприниматель.

- Отлично! Может, с моим Никитой общее дельце состряпают. Сообразительные мужики всегда договорятся.

- Ладно. Я постараюсь, - пообещала Полина, уже твердо решив, что в Зареченск она не поедет.

Глеб пришел домой поздно вечером, уставший и молчаливый. Полина знала - в такие моменты приставать с вопросами не имеет смысла. Сделав вид, что не замечает слабого запаха алкоголя, свидетельствовавшего о прошедшей в ресторане деловой встрече, она на всякий случай поинтересовалась:

- Ужинать будешь?

- Пожалуй, - неожиданно согласился Глеб. - Что-нибудь мясное, лучше с кровью.

Недоумевая, Полина быстро поджарила кусок слегка отбитой вырезки - в микроволновке, естественно, без масла. Поставила на стол острый соус чили и бородинский хлеб. Овощи и мучные гарниры Глеб не употреблял.

Придя домой, он всегда тщательно мыл руки, приводил себя в порядок, переодевался в удобный трикотажный костюм и спортивные тапочки на шерстяной носок. Полы в ванной и на кухне были покрыты мраморными плитами, а подогрев Глеб не сделал, о чем все время теперь жалел - ноги зябли да и спину прихватывал сквознячок - две лоджии. Рамы хоть и со стеклопакетами, но постоянно приоткрыты - Полина любительница прохлады, а теперь её порой и мутило от всяких запахов, даже приятно-парфюмерных.

Они молча сидели за столом друг против друга. Полина, сложив на столе руки, следила, как ходят желваки на щеках Глеба. Щеки мягкие, кругловатые, с нежной кожей, а челюсти работают с такой ожесточенностью, словно он жует не сочное мясо, а расправляется с заклятым врагом.

- Устал сегодня. - Справившись с лангетом, Глеб откинулся на спинку стула. - Мерзкие люди в нашем деле шуруют. У-у... сволота...

- Не связывайся с ними, Олежка.

- А с кем тогда? С кем? - Он моментально вспыхнул и даже двинул кулаком по столу. - Добрые дяденьки только в благотворительных комиссиях заседают. - Глеб ухмыльнулся уголком рта. - И те сильно верченые.

- Тебе осталось продержаться две недели до отпуска. У меня будет всего три месяца. Говорят, живота почти не видно, можно загорать в бикини. Полина не переставала думать о ждущих своего часа путевках на Мальдивы. Бог мой! Пляж и теплая волна, никаких проблем! Глеб в "бермудах" и бейсболке бродит с ней по разогретым улочкам уютных городков, сидит в ресторанчиках, подныривает под корявые валуны в прозрачной воде... А ночью за окном шелестит прибой и стрекочут какие-нибудь цикады... И, самое главное, он будет принадлежать только ей - этот вечно замотанный, перегруженный деловыми проблемами человек.