Оказывается, мы очень мало знаем о людях, с которыми живем бок о бок. Часто мы их придумываем, иногда домысливаем, иногда просто ленимся или боимся искать объяснения поступкам, в которых не разобрались...
Лениному сыну 7 лет. Лена воспитывает и Таниного Сережу - он двумя годами старше. Один из её мальчиков никогда не улыбается так, как другие дети. Смеется, конечно, - но не так.
Страшно в один прекрасный день проснуться на совершенно пустом земном шаре.
Судебная коллегия Московского городского суда вынесла решение: Игорю Лендьелу и Александру Сидею - смертная казнь с конфискацией имущества, Андрей Хорев приговорен к 15 годам лишения свободы с конфискацией имущества.
Определением судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда России приговор оставлен без изменения.
Спустя 10 месяцев после решения судебной коллегии Верховного суда ко мне приходит отец убитого Вахатова. Неистовство, в котором он пребывал, никаким описаниям не поддается. Неистовство беспомощности...
Николай Иванович увидел в программе "Сегодня" специальный репортаж из Бутырской тюрьмы с участием Анатолия Приставкина, председателя комиссии по помилованию при Президенте России. Приставкин говорил, что смертную казнь необходимо отменить. Полноправным участником этой передачи стал Лендьел. Молодой, полный сил, осознавший и раскаявшийся...
И только на один вопрос я жду ответа: им не было тесно в эфире Лендьелу и Анатолию Приставкину?
Комиссия, которую возглавлял Анатолий Игнатьевич Приставкин, нужна как воздух. Всю жизнь я буду вспоминать с благодарностью, что именно эта комиссия способствовала освобождению женщины, делом которой я занималась целый год. Я убеждена, что эта женщина не совершила преступления, за которое была осуждена.
Да, осужденным необходима помощь. Я много лет пишу об этом, а надо будет - закричу. Но сейчас я хочу сказать о потерпевших.
Они, родители, мужья и жены, дети и внуки убитых, существуют в жизни общества, лишь пока длится суд, если кому повезло до него дожить. После оглашения приговора на них ставится точка. Ну что ещё общество может для них сделать?
А между тем они обречены жить без дорогих им убитых, и каждый день вместе с ними просыпаются непереносимые воспоминания. И никакие художественные произведения, никакие фильмы и песни не передают даже малой толики страданий безысходности, с которыми приходится жить.
В обществе, наэлектризованном крушением закона, нельзя делать таких ложных движений, нельзя рассуждать о милосердии, когда из-за плеча смотрит Лендьел. Нельзя фальшивить, когда все и так нестерпимо болит.
Да, убивать именем закона страшно. Но ведь они-то убивают уже без опаски и из подземелий вышли на улицы. А на улицах дети. Может, пришить каждому на курточку: "Пожалуйста, не убивайте меня, потому что убивать нехорошо..." Плакатик такой небольшой.
Последняя доза
В этот день Марина пришла домой поздно вечером, после девяти. Работа на телевидении раньше не отпускала. Сына Ильи дома не было. Она привычно набрала номер телефона в квартире 193, трубку взял хозяин, Эрик Саркисян. Марина спросила, нет ли у них сына.
- Илюша, - крикнул Саркисян, - возьми трубку, звонит твоя мама!
Марина сказала, что греет ужин, а сын ответил: иду.
Сколько времени прошло? Полчаса? Час?
На часы она не смотрела: сказал же Илья, что сейчас придет. Но тут взгляд её задержался на окне: почему на улице так много народу? Милиция, много милиции, вокруг - толпа... Она накинула пальто и спустилась вниз. Кто-то сказал: "Таню и Эрика убили". А Илья? Жив ли Илья? Ведь он был там, в этой квартире...
Она побежала к соседнему подъезду - дорогу преградила милиция. Кажется, уже там она услышала, что её сын заперся в квартире, на стук и звонки в дверь не отвечает, а телефон постоянно занят.
Марина сказала, что она мать запершегося в квартире парня. Ей разрешили подняться на 4-й этаж, она стала звать сына - в ответ ни звука. Тогда она зашла в соседнюю квартиру и позвонила бывшему мужу, отцу Ильи. Евгений Ильич спустя считанные минуты уже стоял возле дома.
На лестничной площадке лежал мертвый Саркисян.
Жена и сотрудники милиции стояли у двери запертой квартиры.
По движению людей в милицейской форме, по разговорам, которые они вели между собой, стало ясно, что квартиру будут штурмовать. Однако возникла заминка: на лестничной площадке явственно ощущался запах газа... Вырезать дверь с помощью специальной установки становилось рискованно: газ мог воспламениться. Решили штурмовать квартиру снаружи, через окна.
Вдруг из лифта вышел человек в милицейской форме и сказал, что парень выбросился из окна.
Они побежали вниз, не разбирая дороги.
Место падения было окружено плотным кольцом милиции. Как потом выяснилось, на место происшествия приехал начальник МУРа, а штурм квартиры снимал "Дорожный патруль". Но Илья всего этого знать не мог. Он лежал на снегу ничком, и когда к нему наконец пропустили отца, он сумел сказать ему всего несколько слов. Одно из них было - "Прости".
Марина и Евгений Алексеенко развелись, когда их сыну Илье было всего 8 лет. Ребенок пережил их разрыв как трагедию, хотя Евгений не переставал заботиться о сыне: ежедневно звонил, помогал деньгами, ездил с Ильей отдыхать, делал дорогие подарки.
Илья рано научился читать, в школу пошел в 6 лет, учился с удовольствием, однако родители знали, что он чрезвычайно самолюбив и горд.
Позже, в зале суда, отец вспомнит: когда сыну было лет пять, они поехали в гости, и кто-то сделал ребенку замечание. Евгений Ильич едва успел схватить мальчика, который выбежал на балкон и уже собирался прыгать вниз. Да, все его друзья и знакомые в один голос говорят о том, что основой его характера всегда была гордость, а идеалом - независимость.
И того, и другого, не ведая об этом, он лишился погожим майским днем, уколовшись героином у друга на даче.
Потом его спросят, зачем он это сделал. И он ответит: ни о каких последствиях не думал, главным было только то, что сейчас.
Тогда же он ушел с первого курса МАДИ. Почему? Из допросов на предварительном следствии нет-нет да и промелькнет объяснение: стал угасать интерес к жизни, все стало тускнеть...
