Почему-то этот протест практически дословно повторяет заявление, поданное в суд Якухиным.

Люди, которые хотят много и сразу, часто бывают непоследовательны.

Взять того же Якухина.

Настаивая на разделе имущества, Якухин утверждает, что они с Ириной вели совместное хозяйство, как и положено супругам. Но как только речь заходит о ребенке, Анатолий Николаевич спохватывается: в последнее время они с Ириной жили порознь. Если так, стоило бы указать, когда конкретно куплен тот или иной ночной горшок из списка спорного имущества, чтобы все было по справедливости. Но это к слову.

Якухину не хочется платить алименты. Это бывает. Но каждый мужчина выбирает свой путь. И иногда система защиты от новорожденного ребенка представляет собой перл творения.

В нашем случае в создании перла принимали непосредственное участие Анна Максимовна Горбунова - представитель небесного воинства, и профессор Животовский.

Генетическую экспертизу на установление отцовства провели в Российском центре судмедэкспертизы Минздрава России. В заключении говорится, что при значении вероятности 99,908% отцовство следует считать практически доказанным. Эксперт, проводивший экспертизу, был допрошен в суде. Наталья Соловьева пояснила, что такая вероятность является очень высокой. Исследование было проведено в единственном российском экспертном учреждении, лаборатория которого имеет международный сертификат соответствия мировым стандартам. К тому же это учреждение государственное, а руководитель лаборатории - ученый с мировым именем профессор Павел Иванов, лауреат Государственной премии России. Его имя стало известно в связи с исследованием останков семьи последнего российского императора.

Оппонентами Центра судебно-медицинской экспертизы в суде выступили профессор Животовский, сотрудник Института общей генетики РАН, и некто М.Ф. Верещака, предприниматель-одиночка с экспертным уклоном.

На основании длинного списка "разоблачений" делается убийственный вывод: экспертиза, проведенная в Центре СМЭ, является некачественной.

Стоит ли нам разбираться в правилах и способах проведения экспертиз? Не стоит - если в них разберутся в суде. Но разбираться надо обязательно.

Потому что слишком мал ребенок, вокруг которого развернулась баталия, и вряд ли он знает столько ученых слов, сколько приводят в своем отзыве профессор Животовский и его помощники.

Жаль только, что все это больше подошло бы карточному кидале, который берет одну карту, рисует на ней, что надо, и получается совсем другая, но тоже красивая карта.

Но кто же этот ученый, так смело опровергающий экспертизу, проведенную в ведущем экспертном учреждении России? В учреждении, куда направляются все самые сложные и спорные экспертизы страны. Последние дела, бывшие в центре внимания не только российской, но и мировой общественности: дело Шпигуна и дело Гонгадзе. И в результатах исследований никто пока не усомнился. Ни одна экспертиза, вышедшая из этих стен, оспорена до сей поры не была. А тут - подозрения, да какие серьезные.

Знакомьтесь: профессор Животовский, специалист по популяционной генетике. Вот всего лишь несколько названий работ профессора Животовского: "О возможности использования генетических маркеров для оценки продуктивности животных", "Влияние массового отбора на изменчивость количественных признаков у свиней", "Структура стада крупного рогатого скота по группам крови", "Дальневосточная горбуша: два взгляда - два решения", "Взаимодействие направленного отбора в популяциях дрозофилы" и т.д.

Лев Анатольевич Животовский - специалист по братьям нашим меньшим. Да, в круг его интересов входят ещё сосны. Но к какому же виду насекомых относится, с точки зрения Животовского, человек? Хоть люди иногда и ведут себя как свиньи, но Животовский не провел ни одной судебно-медицинской экспертизы. И не мог провести, поскольку, согласно протоколу судебного заседания (лист дела 82), в лаборатории, где он трудится, нет необходимого оборудования.

Да, правильно. Оборудование есть в специализированном учреждении, оно и проводит экспертизы. А Животовский присутствовал в суде в качестве представителя Якухина. И только. Однако на его отзыве на заключение судебно-медицинской экспертизы, как на мнении авторитетного специалиста, практически основан протест прокурора города.

Что бы это значило?

* * *

Восьмого февраля состоялось заседание президиума Московского городского суда. Там среди прочего рассматривался и протест прокурора Москвы на решение Зеленоградского суда по делу об отцовстве Якухина.

Я там была, хоть простым смертным путь туда закрыт, как в цех, где гранят алмазы. Как это получилось? Их чести спешили, потому что конвейер правосудия должен работать бесперебойно. Мужчины, казалось, дремали, а женщины, как красные мотальщицы, ударницы труда, дрожали от напряжения, точно на электрических стульях.

- Быстро проходите! - закричала нам с порога председатель высокого собрания, держа на отлете руку с часами. - Рассказывать ничего не нужно, мы все знаем! Вы кто? Представители истца? У вас минута!

Не успел адвокат Ирины открыть рот, как председатель президиума, она же - председатель Московского городского суда О. Егорова, закричала:

- Вы по экспертизе? Не нужно! Экспертизу никто не оспаривает! Ответчик утверждает, что он болен!

- Да, я болен. Я не могу иметь детей, - почтительно подтвердил Якухин.

- Но у него же есть ребенок от первого брака, - успела вставить Ирина.

- Что, серьезно? - Это было единственное мгновение, когда на лице О. Егоровой отразился неподдельный интерес к происходящему.

- Этот ребенок усыновлен, - мужественно соврал Якухин. - У меня снижена фертильность.

- Неправда, это его ребенок, есть документы! - последнее, что дали произнести Ирине.

- А, усыновлен, - сказал Егорова, не отрывая глаз от бумаг. - Всё, идите. Можете подождать в коридоре.

В зале заседания мы пробыли две минуты. На то чтобы выйти в коридор, где нам предстояло дождаться решения президиума, ушло ещё две. Итого четыре минуты плюс мгновения на то, чтобы услышать: решение Зеленоградского окружного суда отменено и дело направлено на новое рассмотрение в тот же суд в ином составе.