Тут и начнет она со зла возиться. Хвостом бьет, пасть разевает, головой в куст лезет. Ну, Жнивин все эти повадки знал, сидел себе, покуривал и спокойно на рогульки жерлиц поглядывал. И его пес Жулик, знавший все охотничьи и рыболовные правила, лежал спокойно и прищуренным глазом тоже поглядывал на удочки.

И вдруг удилище, что стояло под кустом, сильно нагнулось, бечевка выскочила из зажима, и рогулька начала разматываться. Размотавшись до отказа, бечевка натянулась, как струна, а вода так и забурлила.

Афанасий схватил удилище, да погорячился - думал, как потянет, так щучку сразу и вымахнет. Но ошибся.

Леска лопнула, рыбак с размаху сел на берег, а из глубины озера до половины высунулась огромная щука, глянула на Афанасия Жнивина злыми глазами, лязгнула пастью и погрузилась обратно в пучину озера.

Поглядел незадачливый рыбак на Жулика, пес на него.

- Какую мы с тобой рыбу упустили-и! - протянул Афанасий.

Жулик даже отвернулся, как бы говоря: "Я тут ни при чем, но разве серьезные люди так щук таскают. Вымахивают рыбешек через себя только мальчишки".

Афанасий погоревал немного, надвинул на глаза старенький картузик, смотал жерлицы. Уж если первая щука в озере сорвалась, вторая ни за что не попадется. Такова примета.

Решил егерь попробовать счастья в соседнем озере. Недолюбливал он Черную заповедь. Что-то в этом темном озере было нечисто. Рыбаки в нем почему-то тонули. Было оно какое-то неприветливое. Но щуки в нем еще крупней, чем в Белой заповеди, пудовые.

Захватил он ведерко с живцами и осторожно подошел к крутым берегам глубокого озера.

И только настроил жерлицу, только забросил первого живца, веселенькую красноперку, как вода под берегом забурлила, как от пароходного винта, и какое-то чудовище, схватив рыбку, чуть не вырвало у него удилища из рук.

И началось: Афанасий тянет к себе - щука его тащит к себе. И еще неизвестно, кто сильнее. Крепкая леска напряглась, звенит, как струна. Жулик по берегу прыгает, лает. Чайки целой стаей налетели. Любопытствуют, громко кричат сверху, словно советуют, как лучше тащить.

Темная тень под водой так и ходит, так и вздымает волны. Несколько раз высовывалась наружу огромная зубастая морда и снова уходила в глубину, лязгнув зубами.

Наконец понатужился Афанасий - вымахнул добычу на берег. Громадная щука, стараясь снова попасть в озеро, делала прыжки, ходила среди высоких трав колесом.

Жулик бросился прочь, поджав хвост. Рыбак боялся подступиться - еще хватит зубастой пастью. Наконец утихомирилась. Подошел Жнивин, посмотрел в ее злые глаза и попятился: это была та же самая щука, которую он упустил в Белой заповеди. Из ее пасти торчал обрывок лески и якорек его самодельной работы.

Афанасий почесал затылок: уже не оборотень ли это?

Как может обыкновенная рыба попасться подряд два раза в разных озерах? Перекрестил ее - ничего, не исчезла, как привидение. Проколол он ее для верности осиновым колышком и, взвалив на плечо, пошел на Волчий остров.

"Председатель велел. Зайду, посмотрю, нет ли там ребят, а потом пойду на старый пчельник", - решил он.

Сзади бежал Жулик, довольно помахивая хвостом.

НАЧИНАЮТСЯ РАЗГАДКИ

- Стой, тише! Не брыкайся, сети не порвешь, только больше запутаешься! - услышал Петя. Сквозь звон бубенчиков и колокольчиков до него донеслись собачий лай и чей-то смех.

Прекратив возню, он огляделся. Из кустов сбегались мальчишки и девчонки с веревками в руках. На голых шеях у них висели красные галстуки. Значит, это были те, кого он искал. Но вместо того чтобы обрадоваться, Петя ужасно рассердился.

- Стыд! Позор! Безобразие! Поймали вожатого, как перепела, и рады?

Какое радоваться! Ребята, увидев, кого они поймали, онемели.

- А мы думали, это Неходихин вслед за Жнивиным крадется, - сказал лобастый паренек, распутывая Петю.

Тут Петя увидел бывшего барского егеря.

- Почему Неходихин? Откуда взялся Жнивин? Где я крался?

- Под корытом-то было не видно.

- Под корытом? Так это вы мне шест подсунули? Но как же вы сами не увязли в трясине? - Петя встал, принял бодрый вид.

Ребята молчали... Жнивин хитро улыбался.

- На линейку построиться! - скомандовал Петя, решив сразу взять в руки отряд. Ребята команду выполнили.

Стоят босоногие, простоволосые, настороженно поглядывая на вожатого.

- Ну, давайте знакомиться. Вожатый Петя!

- Председатель совета отряда Павел Кашин, - сделав шаг вперед, сказал лобастый паренек.

- Звеньевой Яков Волчков, - представился черноглазый мальчишка, похожий на цыганенка.

- Звеньевой Иван Бабенчиков! - звонко отчеканил вихрастый рыжий паренек с округлым лицом, щедро разукрашенным веснушками.

- Звеньевая Нюра Савохина, - сказала стриженная под мальчишку девочка, потупив лукавые глаза. Ее все еще разбирало от смеха при взгляде на вожатого - уж очень смешно он запутался в ловчих сетях.

Когда все представились, Петя строго спросил:

- Зачем вы удрали из колхоза, дорогие товарищи?

"Дорогие товарищи" промолчали. Кто принялся разглядывать птиц в небе, кто лягушек в траве, а кто шлепать комаров, липнувших к голым ногам.

- А вы знаете, сколько шуму наделало ваше бегство?

- Вот и хорошо, - сказал Паша Кашин, - дойдет шум до начальства, глядишь, помогут другого председателя выбрать. Не хотим мы жить под Вильгельмом!

- И Неходихина слушаться не хотим, он двурушник! - сказал Яша Волчков. - Хвалится тем, что от отца отказался, а потихоньку ему посылки шлет!

- А может, и ты искал нас, чтоб обратно под власть Вильгельма привести? - ехидно прищурилась Нюра Савохина. - Может, где слаще кормят, там тебе и лучше?

Петю бросило в краску при напоминании о званом обеде в барском доме.

- Мне хорошо там, где мои пионеры!

- Ура! - закричали при этих словах ребята и, нарушив строй, бросились к Пете.

Все расселись вокруг вожатого на траве.

- Ну вот, - сказал Петя, - главное сделано, я вас нашел. Теперь будем думать, как жить дальше.

- Думать надо, - сказал Степан, - парламентер нашего ответа ждет!

- Так это вы парламентер?! - воскликнул Петя, обращаясь к Жнивину. Как вы сюда попали?

- Так же, как и вы, ввалился в сети.

- Вместо фрикадельки! - засмеялся Петя. - Той самой, которая с крылышками?

Ребята рассмеялись. А Нюра Савохина уперла руки в боки, притопнула ногой, встряхнула головой и лихо отчеканила звонкую частушку:

Председатель наш зазнался,

На господ во всем равнялся,

По господскому меню

Съел колхозную свинью!

Поросяток с хреном съел,

Фрикаделек захотел.

Фрикадельки, фрикадельки,

Фрикаделечки мои!

Она прошлась, пританцовывая и помахивая сорванным лопухом, как платочком.

- Вот они откуда, "фрикадельки"-то, вылетают, слыхал теперь? - и Афанасий расхохотался. - А ты и поверил, будто старый егерь не знает, что к чему?

Однако ребята не поддержали веселья Жнивина.

- Ладно, - сказал Паша, нахмурившись. - Не фрикадельки, а нас он искал. Посмеемся потом. Вначале давай о деле говорить.

- Вначале парламентера надо отпустить, - сказал Петя.

- Отпустишь, а он и откроет, где мы скрываемся, - усомнился Яша Волчков. - Глаза ему завязать.

- Что ж, парламентеру, говорят, так полагается, - усмехнулся Афанасий. - Мне даже интересней потом рассказывать будет, как я переговоры вел, словно Гулливер у лилипутов... - И егерь взглянул в сторону Пети.

Когда-то помещичьи дети, которым он рассказывал разные сказки и байки, читали ему интересные книжки, и Афанасий мог щегольнуть не только Гулливером, но и Санчо Пансой, которого он обожал.

- Ну, если вам хочется донкихотствовать, пожалуйста, разговаривайте в таком виде. - Петя пожал плечами, стараясь скрыть свое смущение.

А Жнивин как ни в чем не бывало говорил:

- Сказ мой таков: побаловались, ребята, и будет, возвращайтесь домой. Председатель наш Василь Василич, по вашему-прозвищу Вильгельм, согласен на мировую. Допекли вы его, что уж там... Ни тебе поросенка с хреном съесть, ни тебе фрикаделек заказать... каждый шаг его предаете гласности.