- Что, дед? - встревожился тот не на шутку.

- Даже не знаю, как и сказать... Помнишь, я тебе про Иволгина говорил?

- Из угрозыска?

- Да, - кивнул Георгий Степанович, обреченно вздохнув. - Илюша, знает он, что это моя инициатива.

- И что?! - выдохнул внук с ужасом.

- Сказал я ему, почему решил парня из больницы выкрасть.

- Ну, что ж, ты, так, дед! - в отчаянии воскликнул Илья. - И что теперь?

- Илюша, он слово офицера дал, что не выдаст. И, знаешь, поверил я ему. Он ведь не спрашивал, что и как: кто помогал и куда увезли. А напоследок, мы даже выпили с ним - за то, чтобы парень этот выдюжил.

- Странно, - удивился Илья. - Темнит, наверное.

- Нет, Илюша, - покачал головой Георгий Степанович. - Чувствую я, хороший он человек. Не из тех, кто ради места доходного и чинов по головам идти будет. Среда у них, конечно, с гнильцой, но и там есть офицеры, для которых слово чести - не пустой звук.

- Будем надеяться, дед. Но, если что - сразу звони, слышишь? А лучше, я пока у тебя поживу. Сейчас только за вещами сгоняю.

Артемьев несказанно обрадовался решению внука, вскочил, засуетился.

Илья встал и, наблюдая за ним, рассмеялся:

- Но предупреждаю, дед: всю пенсию, до копейки - мне; к девкам моим чур, не приставать; на дружков-дебоширов в милицию не жаловаться и по утрам за портвейном бегать будешь.

- Да полно тебе! - смеясь, отмахнулся Георгий Степанович. - Знаем: и "девок" твоих, и "друзей". Небось, компьютер привезешь и все ночи напролет с Виктором сидеть возле него, как няньки, будете. Мать и так жаловалась: умру, мол, и внуков не дождусь.

- Так, у нее, может, пол-Белоярска уже внуков или внучек бегает. Пусть внимательнее присмотрится.

- Езжай, Дон Жуан! Да возвращайся скорее, я пока на стол соберу, чайку попьем.

- Как чайку?! - деланно возмутился Илья. - Не-е-т, дед, чаек не принимается. Мы с тобой сегодня просто обязаны до потери памяти напиться. Ты Витька пригласил? - Артемьев кивнул. - Вот мы на троих и сообразим! Побежал я. Жди, - он чмокнул деда в щеку и выскочил за дверь...

Глава десятая

Малышев, массируя широкой ладонью лоб, внимательно читал новые материалы по "делу Свиридова". Оторвавшись, поднял голову и взглянул на мочаливо сидевшего напротив Стрельцова:

- Розыск вы провели блестяще. Есть все основания заняться парнем вплотную. Только где его искать теперь? Как это произошло?

- У его палаты из наших дежурил старший лейтенант Корнеев. Астахова два дня возили на каталке на рентген. Якобы, готовили к повторной операции. Сегодня, как и вчера, подняли на четвертый этаж. В рентген-кабинете находилась женщина в кресле-каталке. Охрану попросили подождать в коридоре, а Астахова завезли в кабинет. Сопровождали его от самого отделения двое: в масках и халатах...

- То есть лиц их, практически, никто не видел? - уточнил Малышев.

- В городе - эпидемия гриппа, больница закрыта для посещений родственников, чрезвычайный санэпидрежим. - Пояснил Стрельцов и продолжал: - Через какое-то время эти двое вывезли женщину в кресле-каталке. У обоих больных на головах - частично бинты. На это и был расчет. Тем более, в коридоре горела всего одна лампочка, да и та - в другом конце. Они, конечно, сильно рисковали...

- Дерзко, - не удержался Малышев. - Дальше...

- А дальше, выскочил рентгенолог и стал на чем свет стоит крыть наш "извечный российский бардак". Когда охрана, наконец, поняла в чем дело, рванула в кабинет...

- И нашла там женщину, но уже на каталке, - закончил за него Роман Иванович.

Стрельцов кивнул и виновато опустил глаза:

- Пока разбирались, те двое успели увезти из больницы Астахова.

- Молодцы, оперативно сработали, - с некоторым уважением заметил Роман Иванович. - Что с персоналом?

- Этим двоим кто-то помог, без сомнений. Скорее всего, среди персонала нейрохирургического отделения. Они прекрасно ориентировались как в стационаре, так и в больнице. Знали расписание работы кабинета. И главное были в курсе, что Астахова сегодня повезут на рентген - в последний раз перед операцией.

- В ней, действительно, была необходимость?

- Мы изъяли его историю болезни, чтобы провести независимую экспертизу. Но не думаю, что к этому причастен заведующий отделением Артемьев Георгий Степанович. Он - известный, заслуженный нейрохирург, кандидат медицинских наук. Среди коллег слывет человеком исключительно порядочным и честным. Лично ему это, вряд ли, надо было. Абсурд!

- Вот нам, Владимир Александрович, и предстоит выяснить: кому выгодно похищение Астахова Сергея Михайловича, молодого ученого-археолога из Ашхабада? С довольно расплывчатой биографией.

С архивами выяснили?

- Часть архивов детского дома, где он воспитывался, погибла во время одного из землетрясений. Прдолжаем искать родственников Астахова и людей, знавших его лично. По последним данным, кто-то из его родных жил в Ленинграде. В военкомате, где он был приписан, не так давно случился пожар. Пока восстановят личные дела, пройдет, минимум, год.

- Из Минобороны пришел ответ на наш запрос?

- Ждем.

- Что дал обыск на квартире Разиной?

- Практически, ничего: вещи, документы; много книг по истории Забайкалья, взятых на абонементе Публичной библиотеки. Есть, правда, одна странность, - заметил Стрельцов. - В эту "историческую панораму" немного не вписываются две записи в формуляре Астахова из читального зала. Для каких-то целей ему понадобились материалы Хабаровскго процесса 1949 года по обвинению военнослужащих Квантунской армии, сотрудников отряда № 731, а также отчеты экспедиции русских врачей в Маньчжурию в 1910 году во время вспышки там эпидемии чумы.

- А вот это, действительно, интересно. - Малышев встал, подошел к сейфу. Открыв, вынул тонкую папку. Вернувшись с ней к столу, достал несколько листков и положил перед собой.

- Владимир Александрович, к нам из Москвы поступила интересная информация. О том, что канадские спецслужбы с недавнего времени начали проявлять повышенный интерес к Забайкалью: а именно к Белоярску и его окрестностям. Как вы думаете, что их могло заинтересовать?

- Во всяком случае, не думаю, что белогвардейские клады, - сдержанно улыбнулся Стрельцов.

Малышев принял шутку, но, сразу став серьезным, заметил: