Но нам даже думать об этом противно, неужели в конечном счете Малыш должен нас слушаться только потому, что мы до сих пор его содержим.

По-видимому, его жена не хочет ехать. Мы только на это и надеемся. У неё на апрель намечены какие-то выступления в полдень и в полночь со стихами на Фермерской ярмарке, и она не хочет упустить такой случай.

Да, но все зависит от того, любит ли её Малыш по-настоящему.

Откровенно говоря, мы считаем, Малыш просто не знает, что такое любовь. В этом вся его беда.

Среда Мы вот чего боимся, доктор... страшно сказать... Малыш хочет нас отравить. На днях мы обнаружили - он в своей лаборатории в гараже пробовал получить метацид. Спрашиваем, что это он делает, а у него лицо стало испуганное, и он сперва ничего не отвечал.

Вы правы. Нам бы надо раньше вам сказать. Но иногда слишком горько смотреть правде в глава. Даже самые храбрые люди иногда ведут себя, как страусы, верно?

Мы слышали, достаточно трех капель.

Он ведь, когда учился в средней школе, получил на городском конкурсе премию фирмы "Бауш и Лом" за успехи в науке, мы разве вам не говорили? И организовал у себя в школе клуб химиков.

И ещё астрономия. Малыш просил на Рождество подарить ему телескоп.

Конечно, он все-таки мало читает. То есть беллетристику. Наверно, в этом смысле он пошел в одного из нас. Его нипочем не засадишь за книжку, если это не какой-нибудь справочник со схемами и формулами. Хотя увлекаться науками - это полезнее, в жизни пригодится.

А вы в детстве никем больше не хотели стать, только доктором?

Вот странное желание.

Малыш такой однодум. Уж если что решил, упрется - не сдвинешь. Вы не представляете, до чего он упрямый.

Ясно, ошибаться каждому неприятно. Но Малыш слишком болезненно к этому относится.

Переменили разговор? Как так?

Но что же нам делать? У нас нет никаких доказательств. Не звать же полицию.

Ну, мы все это выбросили. Когда его не было. Он пока про это ни слова не сказал.

Да, конечно, мы теперь спим не так спокойно.

Не гасим свет.

Конечно, мы сегодня вечером идем к Тернелам. Если отменить, Малыш наверняка что-то заподозрит. Нельзя показать, что мы знаем.

Это у нас сейчас единственное преимущество. Он думает, мы тупицы безмозглые, думает, мы ничего не замечаем.

Нет, как же доктор Гринвич может помочь? Он Малыша и не видал никогда.

Что ж, если мы завтра к вам не явимся, доктор, по крайней мере вы будете знать, что к чему.

Вы не выносите шуточек, а, доктор? Послушайте, если б мы все время относились к этому серьезно, мы бы спятили.

Да вы не беспокойтесь. Вы, значит, хотите, чтоб мы вам позвонили около полуночи, и тогда вы будете знать, что нам не досталось на орехи?

Нет. Малыш собирался с Бертом в театр Уилшайр Эбелл смотреть состязания в йо-йо.

Малыш воображает, что он всемогущий.

Нет. В более узком смысле. Он думает, всякий, кого он видит, обретает блаженство от одного его взгляда. Даже если просто глянет мельком, в толпе. Ну и вот, он старается побольше всюду ходить и ездить, чтобы одарить взглядом как можно больше народу.

Он говорит, такая на нем ответственность.

Ну, не совсем блаженство. Но стоит ему поглядеть на человека, и у того вся жизнь переменится. Всем, на кого он хоть раз поглядел, воздастся по заслугам. Хорошие люди будут вознаграждены. А дурные в конце концов понесут наказание.

Мы тоже так думаем, доктор.

Нет. Он говорит, он ещё не решил, действует ли его взгляд на тех, кого он видит только на фото или по телевидению.

Тогда бы его могущество стало почти безграничным, правда? Пожалуй, нам надо радоваться, что он хоть в этом сомневается.

Справедливость! При чем тут справедливость? Вот уж что Малыша ни капельки не волнует.

Он хочет, чтоб мы были несчастны. Чтоб чувствовали себя лишними в своем доме.

Четверг Почему вы так воинственно настроены, доктор? Если вы не уверены, что можете нам помочь, мы найдем кого-нибудь другого.

Ну, пускай защищаетесь.

Что ж, конечно, все на свете относительно. Верно, доктор?

Мы хотим, чтоб Малыш был более независимым.

Он неискренний. Это точно. Никогда нам ничего не говорит.

Водяной матрац. Приходится держать Малыша подальше, а то он его испортит.

Он хочет, чтоб мы чувствовали себя отверженными.

Мы погибаем. Неужели вы не понимаете, доктор? Помогите нам.

Вы и терапевт тоже?

Да. Гораздо лучше.

Кстати, у Малыша в шкафу есть пистолет, мы вам не говорили? Он состоит в Национальном стрелковом обществе, отличился на состязаниях юниоров.

Значит, по-вашему, с набором "Юный химик" вполне можно получить яд? Большой набор, дорогой.

У него вся лаборатория в гараже. Пo крайней мере, не взорвет весь дом. Один раз он чуть себя не спалил бунзеновской горелкой.

Малыш участвовал в антивоенной демонстрации перед базой военного флота на Лонг-Бич, и их там травили газом.

Он по самой природе своей пацифист. Когда ему было четыре года, мы ему прочли переложение "Илиады" для детей, и он расплакался из-за смерти Патрокла.

Мы прячем от него эту книжку, пока не подрастет.

Малыш носит в бумажнике фотографию Стива Маккуина. Вот кем он теперь восхищается.

Он старается отрастить усы.

Может, ему надоело быть чувствительным ребенком. Но вам не кажется, что он ударился в другую крайность? Мы никогда не требовали, чтоб он был гением, но мы и не требовали, чтоб он стал тупицей.

Сегодня утром к нам пришла учительница Малыша и сказала, он поколотил маленького мальчонку из своего же класса и отнял у него деньги на завтрак.

Мы не удивимся, если он вступит в банду Ангелов Преисподней. Или что-нибудь похуже.

Если они его примут. Малыш не такой герой, как сам воображает.

Ox, доктор, это ужасно, когда хочешь чего-то от ребенка. Малыш прав. Нам бы надо с ним обращаться, как с пришельцем с другой планеты. Не обращать внимания, что бы он ни делал. Надо бы для разнообразия подумать о себе и не швырять деньги на ветер.

Это не про вас, доктор.

Четверг Нам пришлось отрезать у Малыша правую руку. Иначе невозможно. Никак не бросит эту, знаете, вредную привычку.

Мы завели для Малыша инвалидную колясочку. И кровать с высокими бортами, чтоб не вывалился.