Но если послушать Пэрис, то Джейни Кемп святая. Красивая, очаровательная, дружелюбная, добрая. Американский идеал, да и только.

– Если бы ты видела ее сейчас, Пэрис, – сдавленно хихикнув, прошептал он.

Теперь Джейни внушала ему такое отвращение, что он заглянул к ней всего на несколько минут. Она больше не выглядела красивой и желанной. Ее волосы, некогда шелковистые и вьющиеся, напоминали старую веревку, обмотавшуюся вокруг ее головы. Лицо стало землистым. Глаза, раньше такие манящие или игривые, казались безжизненными и пустыми. Она едва осознала его присутствие в комнате, смотрела в никуда, не мигнув даже тогда, когда он щелкнул пальцами у нее перед носом.

Джейни вела себя как полумертвая, а выглядела еще хуже. Душ помог бы ей, но он не собирался утруждать себя и нести ее на руках в ванную, мыть, вытирать, укладывать обратно.

Он должен был найти выход из той ситуации, которую сам создал. Времени для принятия решения оставалось совсем немного. Он дал Пэрис срок – семьдесят два часа, и если у него есть характер и гордость, то он должен соблюдать собственные условия.

Джейни превратилась в большую помеху, чем он думал. И потом, еще оставался вопрос, что делать с Пэрис.

На самом деле он собирался только привезти Джейни в эту комнату и сделать с ней то, о чем она просила. Она была шлюхой, сама давала объявления и заявляла о своей готовности попробовать все, что ей могут предложить. Он всего лишь решил проверить, блефует она или нет. Нет, она не хвасталась. Джейни доказала свою склонность к тому, чтобы ее унижали.

Если говорить серьезно, он не планировал закончить с ней вот так. Впрочем, убивать Мэдди Робинсон он тоже не собирался. Просто к такому завершению пришли их с Мэдди отношения. Она же сказала: «Я больше не хочу тебя видеть». И он исполнил ее просьбу. Больше она его не увидит. Никогда. Если посмотреть на дело таким образом, то она сама решила свою судьбу, а он тут ни при чем.

А что касается Пэрис, то он собирался только позвонить ей и сообщить, что собирается предпринять против женщины, которая его обманула. Он хотел напугать ее, расшевелить в надежде, что она осознает собственное невыносимое самодовольство. Кто она такая, чтобы раздавать советы о любви и жизни, о сексе и чувствах?

Он и подумать не мог, что за этим звонком последует полицейское расследование и дело окажется на страницах газет. Кто мог представить, что все так всполошатся из-за Джейни, которая получила именно то, на что напрашивалась?

Нет, все оказалось куда серьезнее, чем он рассчитывал.

Он чувствовал, что теряет контроль над ситуацией. Чтобы выжить, он должен вернуть себе этот контроль. Но с чего начать?

Он, конечно, может отпустить Джейни.

Да, он может это сделать. Он выбросит ее возле родительского дома. Его имени Джейни не знает. Отсюда он уедет, так что, когда она приведет копов на «место преступления», его уже и след простынет. Он не будет больше ходить на тусовки «Секс-клуба», чтобы не рисковать встретиться с ней. Для него не проблема найти то, что ему нужно. «Секс-клуб» – это всего лишь один из вариантов.

План, возможно, не идеальный, но скорее всего наилучший для него. Он позвонит Пэрис в назначенное время и скажет, что хотел только заставить ее понять, что не следует играть чувствами людей и раздавать направо и налево сомнительные советы.

«Я и представить не мог, что ты примешь мои слова всерьез, Пэрис. Неужели ты не понимаешь шуток? Теперь мир, договорились?» – скажет он ей.

Да, это лучшее, что он может сделать.

– …на волне 101.3, – услышал он голос Пэрис, прервавший его мысли. – Оставайтесь со мной до двух часов ночи. Мне только что позвонила лучшая подруга Джейни, Мелисса.

Мелисса.

– Мелисса, что ты хочешь сказать нашим слушателям? – спросила Пэрис.

– Я, ну, это, хочу, чтобы Джейни вернулась, – сказала Мелисса. – Джейни, если ты меня слышишь и с тобой все в порядке, просто возвращайся домой. Никто не будет сердиться. И если кто-то держит мою подругу против ее воли, то я должна сказать, что это совсем не клево. Отпустите ее. Пожалуйста. Мы просто хотим, чтобы Джейни вернулась. Вот… В общем, все.

– Спасибо тебе, Мелисса.

Так-так, значит, в этой пьесе ему отвели роль злодея? Он не сделал с Джейни Кемп ничего такого, чего бы ей самой не хотелось. Да и сама Пэрис вовсе не белая и пушистая, какой хочет всем казаться. Она ничем не лучше остальных.

Он набрал номер, который помнил наизусть, отлично зная, что этот звонок с его сотового никто не сможет проследить. Он все сделал для этого.

– Говорит Пэрис.

– Сегодня мы будем говорить о Дине Мэллое.

– Валентино? Позвольте мне поговорить с Джейни.

– У Джейни нет настроения разговаривать, и у меня тоже.

– Родители Джейни хотели, чтобы я спросила у вас…

– Заткнись и слушай. Если ты и твой дружок не пошевелитесь, то у вас на совести будет две смерти, Джейни и Джека Доннера.

– Я чувствовал бы себя лучше, если бы до окончания этого дела ты пожила в моем доме. У нас есть свободная спальня. Ничего шикарного, но тебе будет удобно. И ты будешь в безопасности.

Дин настоял на том, чтобы проводить ее до дома и войти вместе с ней. Как и раньше, звонок Валентино проследили до пустого телефона-автомата. Ни свидетелей, ни улик. Теперь полиция была уверена, что он даже близко к ним не подходил.

Этот звонок оказался еще более тревожным, потому что голос Валентино был более раздраженным, чем раньше. Он снова намекал на смерть Джейни. И, разумеется, в намеке на Дина и Джека не было ничего хорошего. Либо Валентино отличался невероятной логикой и прозорливостью, либо знал наверняка, что смерть Джека имеет косвенное отношение к Пэрис и Дину.

– Спасибо за предложение, но я и здесь чувствую себя вполне безопасно. – Пэрис первая переступила через порог. В гостиной Дин зажег лампу, но она ее немедленно выключила. – Когда горит свет, я ощущаю себя рыбкой в аквариуме. С улицы все видно.

Дин посмотрел на полицейскую машину у тротуара.

– Я вижу, Григса кто-то заменил.

– У него сегодня выходной. Кертис предупредил меня, что полицейские будут меняться. – Когда Дин закрыл дверь, она спросила: – А как насчет Гэвина?

Валентино говорил о Дине с таким презрением, что они волновались не только о безопасности его и Пэрис, но и о Гэвине тоже.

– О нем позаботятся. Кертис послал патрульную машину к моему дому. Я позвонил Гэвину и предупредил его.

– А Лиза?

– Я не думаю, что ей необходима защита полиции, но ей я тоже позвонил и сказал, чтобы она была осторожна. Я напомнил ей, чтобы она не забывала включать сигнализацию и звонила мне, если случится что-то необычное.

– Возможно, именно ей надо ночевать в свободной спальне твоего дома.

Дин ничего не ответил на это.

– Сейчас речь не об этом, Пэрис, – сухо произнес он.

Она развернулась и ушла в кухню. Дин отправился следом за ней. Было половина третьего ночи, но они оба были слишком взволнованы, чтобы уснуть.

– Я приготовлю какао. Ты будешь? – предложила Пэрис.

Ее взгляд ясно дал ему понять, что он волен согласиться или отказаться от ее предложения.

– А сок есть? – спросил Дин, решив остаться.

Пока вода грелась в микроволновке, Пэрис налила ему стакан апельсинового сока и достала пакет с сухим печеньем.

– Почему ты решил, что он лжет?

– Валентино?

– Гэвин. Когда ты приехал сегодня вечером на студию, ты сказал, что сын тебя обманывает. Мы были заняты, отвечая на звонки, и у нас не было возможности закончить этот разговор.

Дин пожал плечами:

– В том-то все и дело. Я не знаю, в чем он меня обманывает, но уверен, что не говорит правду.

Размешав какао в горячей воде, Пэрис вернулась в гостиную, захватив печенье и знаком пригласив Дина за собой. Она уселась в одном углу дивана, он в другом. Пакет с печеньем лежал между ними. Лампа не горела, но через окно в комнату проникал свет от фонарей на крыльце, поэтому они хорошо видели друг друга. Пэрис сняла очки.