– На вечеринку?

– Да. Каждый год в это время владельцы нашей команды устраивают роскошную вечеринку. Форма одежды – парадная. Будет очень весело, и я хочу, чтобы ты пошла со мной.

– Не думаю, что это возможно, – быстро ответила Рэна.

– Почему? Может, у тебя уже появился кто-то другой? Тетя Руби не сдала, случайно, комнату какому-нибудь типу, похожему на Роберта Редфорда? Если тебе больше нравятся блондины, я могу перекраситься.

– Прекрати! Нет у меня никого. Просто роскошная вечеринка – это для меня слишком. Особенно та, на которую надо наряжаться.

– Послушай, расслабься. Ты будешь со мной, а я – звезда.

Рэна представила, как на том конце провода Трент самодовольно ухмыльнулся, и ее сердце переполнилось любовью. Что подумают его друзья и товарищи по команде о простенькой мисс Рэмси? Вспоминая выражение лица Тома Тенди при встрече с ней, Рэна решила, что больше никогда не поставит своего возлюбленного в столь глупое положение. С другой стороны, нарушить данный себе обет и пойти на вечеринку в виде Рэны она также не могла – Трент почувствует себя полным идиотом. Накануне решающего футбольного сезона Рэне не хотелось устраивать Тренту такую встряску. Сейчас он чувствовал себя на коне, и своим поступком Рэна боялась лишить его вновь обретенной веры в собственные силы.

– Я подумаю, – ответила она уклончиво, решая потянуть время и не отказываться сразу.

– Мама!

– Здравствуй, Рэна.

Рэна застыла в дверях, изумленно глядя на нежданную гостью, сидевшую вместе с хозяйкой дома в гостиной. Лицо Рэны стало мертвенно-бледным.

– Ваша мама приехала полчаса назад, – сообщила Руби, стараясь не замечать враждебности, с которой две женщины уставились друг на друга.

Сюзан Рэмси не понравилась Руби с первого взгляда, и в дальнейшем это впечатление не улучшилось, особенно когда она стала настаивать, что ее дочь зовут не Эна, а Рэна.

Только врожденное гостеприимство, присущее всем южанам, заставило Руби пригласить Сюзан в гостиную и предложить чаю, пока не появится Эна, или Рэна, – Руби теперь уж и не знала, как ее называть. Хозяйку раздражало, что Сюзан прямо с порога устроила ей допрос. На все вопросы Руби отвечала крайне уклончиво.

– Эна, дорогая, хотите чаю?

– Нет, Руби. Спасибо, – поблагодарила Рэна, не спуская настороженного взгляда с матери.

Та, в свою очередь, не пыталась скрыть недовольства крикливо одетой хозяйкой, интерьером дома и, самое главное, дочерью.

– Тогда я удалюсь и дам вам возможность пообщаться наедине. – И Руби поспешно направилась к выходу. Остановившись на мгновение подле Рэны, она положила руку ей на плечо и тихо сказала:

– Позовите меня, если что-нибудь понадобится.

– Ты отвратительно выглядишь, – с ходу выпалила Сюзан. – У тебя совершенно обгоревшее лицо.

– Мама, мы находимся на острове. Я часто загораю, и мне это нравится. Сюзан презрительно фыркнула:

– Руби сказала, что у тебя появился ухажер.

– Не могла она такого сказать, – спокойно заметила Рэна. – Очевидно, ты хитростью выудила у нее достаточно сведений, чтобы на их основе прийти к такому выводу. Но не говори, что Руби обо мне сплетничала. Я слишком хорошо ее знаю, чтобы поверить в это. Я также знаю, что у тебя природный талант к сбору самой разнообразной информации.

В ответ Сюзан приподняла тонкую бровь.

– Ты живешь здесь с мужчиной?

– Нет, но я влюбилась в мужчину, который здесь жил. Сейчас он в отъезде.

– Да, я слышала. Футболист? – Сюзан усмехнулась, всем своим видом показывая, насколько это нелепо. – Ты сходишь с ума из-за пары крепких ног. Мне давно следовало догадаться, что держит тебя в этом захолустье.

– Трент не имеет никакого отношения к моему отказу вернуться.

– Да ну?

– Я уже сказала.

– Мы говорим о Тренте Гемблине, не так ли?

– Да, совершенно верно.

– Судя по тому, что о нем пишут, на его спортивной карьере можно смело ставить крест.

– В прошлом сезоне он получил травму плеча, но сейчас здоров как никогда.

– Рэна, ради всего святого, перестань нести эту чушь. Меня уже тошнит от твоих глупостей. – Сюзан смахнула с юбки несуществующую пылинку. – Какое будущее у этого романа?

– Не знаю. Но могу заверить, что тебя это не касается, – сказала Рэна, четко выговаривая каждое слово.

Лицо Сюзан вытянулось от удивления.

– У меня новая жизнь, – спокойно продолжала Рэна, – новая работа. Мои дела идут неплохо. И даже если я вернусь в модельный бизнес, это никак не будет связано с тобой. – Рэна подалась вперед и, сорвав очки, смерила Сюзан свирепым взглядом. – Зачем ты заставила меня поверить, что Мори покончил с собой по моей вине?

Казалось, ничто не может заставить Сюзан потерять самообладание.

– Ничего подобного.

– Ты даже в этом не можешь быть честной. Ты не остановишься ни перед чем, правда, мама? Ты сделаешь все, чтобы добиться своего. Мне жаль тебя, мама. Ты, наверное, очень одинока.

Сюзан вскочила с места.

– Оставь свою жалость для кого-нибудь другого! Мне удалось кое-как наладить свою жизнь после того, как ты меня бросила. Я продала квартиру и не отдам тебе ни цента с полученной суммы.

– Поздравляю. Эти деньги – в твоем распоряжении. Я всегда ненавидела этот мавзолей, который ты по ошибке называла домом.

Но Сюзан не так-то легко было сбить с намеченного курса:

– Недавно я познакомилась с человеком, который помог мне привести в порядок мои финансовые дела, так что теперь я проживу и без тебя. Он пригласил меня погостить в его доме, а я вызвалась кое в чем помочь ему.

Услышав это, девушка улыбнулась. Как хорошо, что мать нашла, на кого переключить свое внимание, и наконец оставит ее в покое!

– Это прекрасно. Надеюсь, с ним ты обретешь счастье.

– За меня можешь не волноваться. А ты потратишь свои лучшие годы на какого-то недоумка, который только и умеет, что носиться по футбольному полю с мячом.

– Не знаю, есть ли будущее у наших отношений, но я как-нибудь сама в них разберусь.

– А он знает, кто ты на самом деле? Рэна метнула в сторону матери взгляд, полный ненависти, и Сюзан победоносно улыбнулась, определив, что попала в яблочко.

– Неужели не знает? – промурлыкала она. – Со слов его тети я поняла, что молодой человек страдает от уязвленного самолюбия, особенно когда речь идет о его карьере. Вряд ли он обрадуется, узнав, с кем имеет дело. Поэтому ты скрываешь свое настоящее имя?

– Нет!

– В любом случае это меня больше не интересует, – равнодушно сказала Сюзан. – У моего друга дела в Хьюстоне, и мы прилетели всего на пару часов.

Сюзан поднялась, взяла сумочку и, уже направляясь к выходу, добавила:

– Мне пора. Мы встречаемся в аэропорту, и мне не хочется опаздывать. Я дала тебе последний шанс, но ты им не воспользовалась. Больше я не стану тебя уговаривать. Если ты предпочитаешь жить в нищете, без всяких перспектив, пожалуйста, живи. Кстати, когда я съезжала с квартиры, я собрала твои вещи и отправила их на этот адрес. Скоро ты их получишь. Прощай.

Сердце Рэны сжалось. Это конец. Они прощаются навсегда. Неужели их последняя встреча так закончится? Судя по настрою Сюзан, она умывала руки и не намеревалась продолжать их отношения.

– Мама! – вырвалось у Рэны. Сделав несколько шагов, Рэна остановилась и протянула руки.

Сюзан обернулась, но лицо ее осталось каменным. Она казалась совсем чужой, но Рэна собралась с духом и сказала то, что давно хотела сказать:

– Ты говоришь, что я живу в нищете. Это не так. Никогда еще я не была так богата, как сейчас. – Рэна замолчала, отчаянно вглядываясь в глаза матери, пытаясь найти в них хоть толику тепла и понимания. – Я обрела истинную красоту. Я познала любовь. Всему этому, сам того не подозревая, научил меня Трент. Я думала, что ненавижу тебя, но теперь понимаю, что ошибалась. Я люблю тебя вопреки тому, какая ты есть. Я люблю тебя, мама, и мне жаль, что тебе не дано познать счастья, которое приносит это светлое чувство.