2

Наиболее ценные разведданные шли в первую очередь от Кузнецова. Вращаясь в компании гитлеровских армейских офицеров и гестаповцев, пользуясь их полным доверием, он узнавал, где и какие немецкие части дислоцируются на территориях Ровенщины и Волыни, какие из них и когда отправляются на фронт и в каком направлении. Николаю Ивановичу удалось получить сведения серьезного военно-технического характера - речь шла о самолетах-снарядах ФАУ-1 и ФАУ-2, производившихся на немецких секретных заводах и предназначенных для бомбардировки городов Англии. Еще весной 1943 года Кузнецову стало известно, что гитлеровское командование готовит небывалую по размаху операцию в районе Курска.

Трудно переоценить важность этих данных. И тем не менее Кузнецов не хотел довольствоваться чисто разведывательной деятельностью, а настойчиво требовал разрешить ему боевые операции по уничтожению гитлеровских палачей. Но Медведев неизменно отвечал: "Продолжайте вести разведку".

И Кузнецов ее вел. Кроме сведений стратегического порядка, разведчик оповещал Медведева и о том, что замышляют гитлеровцы против отряда. В гестапо давно уже было известно о его существовании, но ничего поделать с отрядом они не могли - медведевская разведка раскрывала замыслы гитлеровцев.

Так, в гестапо работала уборщицей девушка Лариса. Задача ее была очень скромной: во время уборки она выбирала из корзин для бумаг использованные листы копировальной бумаги. Таким образом, в руки разведчиков попадало множество копий гестаповских документов, которые легко читались с помощью зеркала.

Очень важные сведения поступали из райцентра Гоща. Через Гощу проходило стратегическое асфальтовое шоссе Ровно - Киев. На окраине городка находилось русское кладбище, напоминавшее собой зеленую рощу, в которой легко было укрыться, а главное - сюда постоянно заходили люди. Кладбище служило надежной маскировкой: здесь было место явки ровенских подпольщиков, тут хранился архив подполья, но главное - оно являлось важным разведывательным пунктом. Сторож кладбища Николай Иванович Самойлов большую часть дня просиживал у окна своей сторожки и отмечал на бумажке, сколько проехало машин и что они везут.

Медведев надежно "оседлал" также крупный стратегически важный железнодорожный узел Здолбунов. Подпольщики и разведчики, работавшие там, регулярно присылали сводки. В них указывалось не только число прошедших за сутки поездов, но и маршруты - откуда и куда следуют эшелоны, что в них перевозится: если техника, то какая и в каком количестве, если войска, то род и количество, а иногда и наименование частей.

Разведчица Ванда Пилипчук-Ступина вспоминает:

"Как-то на вечеринке у знакомых в Ровно весной 1943 года меня познакомили с неким Владеком Янкевичем. Жила я тогда со своей семьей в Здолбунове. После вечеринки Владек взялся меня проводить, нанял дрожки и отвез домой. По дороге мы условились, что он приедет ко мне с товарищем в ближайшее воскресенье. И действительно, в ближайшее воскресенье утром он приехал в сопровождении Яна Багинского, который представился как работник железной дороги. Оба они были в шляпах, хороших костюмах, шелковых рубашках и галстуках, подобранных с большим вкусом.

Мы пошли гулять. Потом Янкевич извинился и ушел по делам, а я пригласила Багинского в дом. Мы сидели в столовой за столом, и я рассказывала о себе - о том, как год назад фашисты у меня на глазах расстреляли моего жениха, как меня вывозили в Германию и мне удалось бежать, как трудно жить при оккупантах, постоянно чего-то опасаясь, прячась и дрожа. Багинский внимательно меня слушал, облокотясь на стол, борта его костюма немного оттопырились, и я заметила, что из внутреннего кармана у него торчит рукоять пистолета. Я заплакала, подумав, что он служит у немцев, а я чего только о себе не рассказала - скрыть свою тревогу не могла, ведь мне в ту пору было семнадцать лет.

Багинский стал меня успокаивать, а потом, видимо поняв, почему я плачу, сказал:

- Не думайте, что пистолет мне дали немцы. Если бы его дали они, мне не нужно было бы прятать его от вас.

И тут он мне рассказал, что он партизан, их много вокруг Ровно, и предложил работать с ним. А в следующую встречу дал уже задание. Я должна была записывать количество проходивших через Здолбунов поездов и зарисовывать знаки, стоявшие на вагонах, - лошадиные головы, кресты, лопаты, гаечные ключи, много других изображений. Знаки стояли в правом нижнем углу вагона: квадрат, в нем знак и номер или отдельно знак и отдельно номер.

Железная дорога проходила недалеко от нашего дома. Я ходила к железнодорожному полотну с книгой, в ней лежал листок бумаги и карандаш, и записывала все, что требовалось. Если поблизости появлялись немцы или люди, я уходила. Записанные сведения в тот же вечер передавала Багинскому. Так продолжалось месяца три. Потом обстановка сложилась так, что мне пришлось уйти в отряд. И лишь в отряде я узнала, что настоящее имя Владека Янкевича - Михаил Шевчук, а Яна Багинского - Николай Гнидюк".

Однажды из Здолбунова поступили исключительно важные сведения. Мимо станции проследовали поезда с гитлеровскими солдатами из-под Ленинграда. Шли они в сторону Винницы. В этом же донесении указывалось, что через Здолбунов ежедневно проходит эшелон с пятнадцатью вагонами цемента, а также с платформами, на которых лежат готовые пулеметные гнезда железобетонные колпаки с амбразурами. Указывалась станция назначения Белая Церковь. Это предвещало, что вскоре бои произойдут под Киевом близилось полное освобождение Украины.

Данные были немедленно зашифрованы и отправлены радистами в Москву, а ночью из столицы пришел ответ: "Сведения о поездах через Здолбунов весьма ценны. Спасибо товарищам! Продолжайте интенсивную разведку! Привет".

Луцкие подпольщики не могли, к сожалению, похвастаться сбором таких важных и многочисленных разведданных, как ровенские коллеги, - Луцк стоял немного в стороне от железнодорожной магистрали Ровно - Ковель, сюда подходила лишь небольшая одноколейная ветка со станции Киверцы. Поэтому сколько-нибудь значительные воинские части здесь не останавливались. И тем не менее...