- Уши открыты?
- Да, шеф.
- Хорошо слышишь?
- Да, шеф.
- Тогда я тебе объясню.
Он даже не шевелится, только глядит на меня своими глазищами, в которых виден страх; даже посерел весь. Три новичка стоят в сторонке и приглядываются.
- Альбана, Джеки сказал мне, что ты ничего не делаешь. К Раз и Два, которые являются моими работниками, относишься как к дерьму, опять же, ты украл у них деньги. Это уже три ошибки с твоей стороны. И это мое последнее предупреждение. Еще одна ошибка, и я увольняю тебя, независимо от того, где будем находиться. Ясно?
- Да.
- Понял?
- Да, шеф.
- Тогда двигай задницей и берись за работу.
Свесив голову, с шапкой в руках, он медленно идет к грузовикам.
- Альбана.
При звуке моего голоса он весь трясется и поворачивается.
- Повтори, что ты меня понял.
- Да, понял.
- Тогда шевели задницей, сволочь.
На сей раз он движется гораздо живей и исчезает за машиной. Вскоре оттуда доносятся удары молотком, из чего следует, что он меня хорошенько понял.
Ему еще повезло. Пару лет назад я еще не предупреждал никого, прежде чем перейти к рукоприкладству. Это был гораздо более скорый и действенный метод. Трое французов просмотрели всю сцену, и она произвела на них соответствующее впечатление. Валлид, прекрасно ознакомленный с моими привычками, подходит поздороваться, как будто ничего и не случилось. И в этот момент Джос решается:
- С чего начинаем, шеф?
Один - ноль в его пользу. Я показываю на кучу барахла, занимающую половину ангара. Все это нужно разместить на грузовиках. Тот осматривает фронт работ и спокойно спрашивает:
- В какой последовательности?
Два очка.
- А ни в какой. Все грузишь в максимальном бардаке. Тогда будет полегче с таможенниками. Чем больший балаган, тем меньше проверяют.
Он смеется и тянет за собой других двоих. Начинается работа.
***
Грузовики поставлены под стенкой ангара. Пока что это просто груза железа непонятного цвета. Все дополняется ржавчиной и вмятинами.
Все это развалины, устаревшие модели, которые свое уже отъездили. Мне они стоили копейки, опять же, меня не интересует ни их происхождение, ни состояние их кузовов. Самое главное, чтобы двигатели продержались до Мали. Даже старый мотор может еще хорошенечко поработать, если не жалеть масла и воды для радиатора.
Этому я научился в Африке.
С другой стороны, занимая существенную площадь ангара, лежат наши товары. Здесь сотни шин, уложенных по пять и шесть штук, для самых различных типов машин и грузовиков, в самом разнообразном состоянии. Тут можно найти шины новые, но можно и лысые, не говоря уже просто о рваных. Три четверти из них - это шины, бывшие в употреблении; в Африке ни одна из них долго не продержится, тем не менее - продать их там можно. Кроме всего прочего, здесь находится целая куча запчастей, все то, что Шотар скупает на автомобильных кладбищах по цене лома, разложенных по маркам или моделям машин. Несколько сзади стоят ящики с самыми различными товарами.
Шотар представил мне список всего того, что мы будем перевозить. На бумаге это выглядит столь же внушительно, как и в действительности. Все изложено по позициям, что в сумме дает опись на тридцати страницах.
Здесь имеется даже карабин для слоновьей охоты, новенький "Уэзербай 458". Это подарок для малийского приятеля, желающего половить бабочек.
***
На свободном пространстве под стенкой я приказал устроить нечто вроде салонного уголка. Вокруг найденных на нашем складе автомобильных кресел поставили несколько железных печек. Именно здесь я собираю свой штаб для рассмотрения ситуации.
Джеки с Шотаром садятся рядом со мной. Самуэль Граповиц тоже держится рядом с нами. Уже темно. В ангаре пульсируют отзвуки закрученной мною деятельности Самуэль Граповиц открывает было рот, чтобы дать выход собственной фантазии, но я прерываю его.
- А теперь, ребята, серьезно. Сколько нужно времени, чтобы все подготовить?
Шотар отвечает, что дней двенадцать, чтобы все погрузить, закончить работу с корпусами и техосмотром грузовиков, опять же, покончить с бумажками... Одной из черт характера Шотара является вечный пессимизм. Подобное отношение меня выводит из себя. У Джеки настроение более оптимистичное, и он рассчитывает дней на десять.
- Хорошо. Выезжаем через пять дней.
Джеки соглашается со мной. Шотар не так уверен, но уже начинает привыкать. Тут же составляем список проблем и распределяем задания. Шотар должен заняться тем, чтобы достать водительские права для всех.
- А это означает, что нужно сделать фотографии всех наших ново принятых. Затем пошли их домой, чтобы они попрощались с женами, собачками и кошечками. Завтра, в семь утра все должны быть на месте.
На следующие дни перед нами стоит задача найти двух дополнительных водителей, профессионалов, если никого другого обнаружить не удастся, но, по мере возможности, не совсем уж полных тупиц. Чтобы выехать побыстрее, нам нужно максимально шевелиться, и мне не хочется торчать на месте по причине отсутствия рабочих рук. Опять же, Шотару еще придется заняться снабжением. Нам необходимо есть два раза в день, прямо здесь, в ангаре, еды должно быть много и питательной. Мне хочется, чтобы мои люди питались хорошо. Шотар резервирует ставшими уже привычными номера в мотеле, располагающемся в паре километров отсюда. Работники будут спать на месте. Потом вместе с Джеки иду глянуть на погрузку.
- Тебе, браток, прежде всего нужно будет заняться обучением вождению.
- Никаких проблем.
- Только поосторожней, у нас нет времени.
- Согласен.
- Ты берешь европейцев. Лично я беру Раз и Два, в противном случае они просто перепугаются. Ладно, что еще?
Джеки с Шотаром мотают головами.
- Поехали.
***
Подготовить все за пять дней - это вам не фунт изюму. Подобный резкий рывок - это наилучший способ, чтобы все тронулось с места.
Уже на следующий день Шотар привел мне двух молодых парней. Это профессиональные водители большегрузных автомобилей. Спасает их только то, что они преодолели массу дорог в Иране, Сирии и других говенных странах. Это два брата, и выглядят они одинаково: высокие, худощавые, длинноволосые, в джинсах и кроссовках. Мне они представились как Жан-Поль и Оливье, и тут же приступили к работе. Мне они не совсем симпатичны, но выбора у меня нет.
