У вас когда-нибудь возникало ощущение, что в глобальной экономике происходит нечто странное? Замечали ли вы, что пока американцы зализывают нанесенные недавним кризисом раны, беспокоятся о потере рабочих мест и сохранности своих банковских счетов, мир вокруг нас меняется незаметным, но очень существенным образом? Вы были правы, если заметили перемены. Они действительно имеют место. Серьезные изменения экономической системы происходят по всему миру, многие из них заметны, в то время как другие скрыты от внимания прессы, правительств и, самое главное, обычных инвесторов. С декабря 2008 года, когда мировая финансовая система пошла на переплавку, экономический мир, каким мы его знали, перевернулся с ног на голову. Некогда доминировавшие страны и корпорации оказались среди аутсайдеров или были уничтожены. Их место тут же заняли другие утвердившиеся в глобальном масштабе державы. И хотя американская экономика демонстрирует признаки восстановления, хотя некоторые из нас начинают смотреть в будущее с оптимизмом, правда состоит в том, что в ближайшее время мы не сможем вернуться к прежней «нормальной» жизни.

Структурные изменения, происходящие в мировой экономике, приводят к появлению как опасностей, так и новых возможностей. Если мы будем игнорировать их, это нанесет серьезный ущерб прежде всего американским гражданам, работникам и инвесторам, но и не только им. Наши дети могут пострадать еще больше. Через несколько десятилетий Соединенные Штаты могут оказаться государством со слабой второсортной экономикой, измученным долгами и безработицей, зависимым от других стран, и при этом мировой резервной валютой станет вовсе не доллар США. Это действительно может произойти. Однако если мы возьмем на себя труд понять происходящие сейчас изменения, то сможем использовать их в собственных интересах. У нас есть шанс оседлать зарождающуюся экономическую волну. И некоторые из нас в результате могли бы даже разбогатеть.

Если представить ситуацию в двух словах, то произошло следующее: когда американская экономика рухнула, такие страны, как Китай и небольшие, но богатые нефтью государства Персидского залива, сосредоточившие в своих руках несметные богатства, вдруг осознали, что они действительно более богаты по сравнению с остальными странами мира. Тогда они начали использовать свои богатства для захвата геополитической власти. Деньги и влияние поползли на Восток. При этом Америке в буквальном смысле не хватило финансовых средств, чтобы спасти себя и остальной мир от финансового кризиса. Американские банки и инвестиционные компании отчаянно страдали от нехватки ликвидности. К концу 2008 года администрация Буша сосредоточила все свои усилия на том, чтобы предотвратить панику. Вы наверняка помните, что той осенью, когда фондовый рынок пошатнулся и крупнейшие американские банки оказались на грани банкротства, Министерство финансов США направило своих послов в Китай, Сингапур, Абу-Даби, Кувейт и Саудовскую Аравию с целью найти там необходимые инвестиции в сотни миллиардов долларов. Но посланцы Буша вернулись ни с чем. Проблема состояла в том, что каждая из этих стран ранее уже обожглась на американских инвестициях. Крах таких крупных американских инвестиционных банков, как Lehman Brothers и Bear Stearns, отбил у них всякое желание брать на себя дополнительные риски на американском рынке. В результате США погрузились в финансовый хаос, и правительство было вынуждено начать массированные финансовые вливания и реализацию стимулирующих программ, которые на десятилетия вперед тяжким долговым бременем легли на плечи американских налогоплательщиков.

Сегодня мы оказались перед доказанным фактом – эпоха американской экономической гегемонии закончилась. Проводимая в США налогово-бюджетная политика, а также структура потребления последних нескольких десятилетий вогнали страну в огромные долги и фактически угробили финансовую империю. На протяжении десятилетий большая часть ликвидности поступала на глобальные рынки капитала из международных финансовых центров, находящихся в Соединенных Штатах, Великобритании и Японии. Но на сегодняшний день глобальная потребность в инвестиционном капитале значительно превосходит тот объем средств, который могут обеспечить крупнейшие банки мира. Соответственно, для удовлетворения этого спроса на рынке появились новые лица, имеющие значительные финансовые запасы: представители нерегулируемого глобального «теневого рынка». С завидной ловкостью эта сеть сумела занять место Соединенных Штатов в качестве лидера мировой экономики. Для США такая потеря власти являлась серьезным ударом. Однако для остальной части планеты развитие теневого рынка означает лишь то, что в игру вступили новые глобальные экономические силы, с которыми придется считаться на протяжении ближайших десятилетий.

«Последние двести лет мировой истории сопровождались фундаментальными сдвигами, – говорит Кишоре Махбубани, декан Школы публичной политики имени Ли Куан Ю в Сингапуре и один из мировых авторитетов в области процессов глобализации. – Возникшие на Западе экономические трудности знаменуют собой один из очередных поворотных пунктов в истории. С 1 по 1820 гг. Китай и Индия представляли собой две крупнейшие экономики мира. Если вдуматься, то весьма удивительно, что относительно маленькая Европа сумела завоевать и колонизировать мир. По разным причинам глобальное доминирование Запада продолжалось удивительно долго. Но, на мой взгляд, теперь ситуация подошла к логическому завершению. Таким образом, вопрос, стоящий сейчас перед Западом, выглядит следующим образом: смирится ли он с утратой своей глобальной власти или постарается ее удержать?»

У теневого рынка нет конкретного лица. У него нет своей штаб-квартиры, торговой площадки или формального лидера. Его даже нельзя назвать финансовым рынком в привычном понимании. Скорее, можно говорить о неких глобальных взаимосвязях, которые приводят к смешению финансовой и геополитической власти. В более конкретных определениях теневой рынок представляет собой группу самостоятельных, чрезвычайно богатых стран и инвесторов, которые фактически имеют возможность управлять мировой экономикой через огромные запасы акций, облигаций, недвижимости, валюты и других финансовых активов, которые они держат по большей части в нерегулируемых инвестиционных структурах (хеджевые фонды, фонды прямых инвестиций, суверенные инвестиционные и стабилизационные фонды), а также в огромных государственных холдинговых компаниях. В 2009 году McKinsey Global Institute провел исследование, в ходе которого выяснилось, что по состоянию на конец 2008 года активы на сумму, превышающую 12 трлн долл., находились под контролем таких нефтедобывающих государств, как Саудовская Аравия, Кувейт и Абу-Даби[1]; богатых азиатских стран – Китая, Японии и Южной Кореи, а также хедж-фондов и фондов прямых инвестиций. Более того, McKinsey прогнозирует, что активы азиатских стран и богатых нефтью стран Персидского залива в течение ближайших пяти лет вырастут более чем на пятьдесят процентов.

Этот огромный капитал составляет основу влиятельности теневого рынка и является ключевым фактором для обеспечения потребности в ликвидности. Охватывая взглядом последние сто лет, можно сделать вывод, что практически каждый мировой финансовый кризис был вызван внезапной потерей ликвидности. Денежный дефицит обычно возникал в трудные для экономики времена, когда многих инвесторов охватывал страх. В такие моменты банки и другие финансовые компании начинали накапливать наличные, вместо того чтобы инвестировать их или заниматься кредитованием. В 2008 году Соединенные Штаты на собственной шкуре убедились: такая тенденция может задушить экономику.