Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Тех же послов рассерженный Кощей, и та же всё песня:

Буду; а нет никого. Взбесился Кощей. "Насмехаться,

Что ли, он вздумал? Бегите же; дверь разломать и в минуту

3а ворот к нам притащить неучтивца!" Бросились слуги...

Двери разломаны... вот тебе раз; никого там, а слюнки

Так и хохочут. Кощей едва от злости не лопнул.

"Ах! он вор окаянный! люди! люди! Скорее

Все в погоню за ним!.. я всех перевешаю, если

Он убежит!.." Помчалась погоня... "Мне слышится топот",

Шепчет Ивану-царевичу Марья-царевна, прижавшись

Жаркою грудью к нему. Он слезает с коня и, припавши

Ухом к земле, говорит ей: "Скачут, и близко". - "Так медлить

Нечего", - Марья-царевна сказала, и в ту же минуту

Сделалась речкой сама, Иван-царевич железным

Мостиком, черным вороном конь, а большая дорога

На три дороги разбилась за мостиком. Быстро погоня

Скачет по свежему следу; но, к речке примчавшись, стали

В пень Кощеевы слуги: след до мостика виден;

Дале ж и след пропадает, и делится на три дорога.

Нечего делать - назад! Воротились разумники. Страшно

Царь Кощей разозлился, о их неудаче услышав.

"Черти! ведь мостик и речка были они! Догадаться

Можно бы вам, дуралеям! Назад! чтоб был непременно

Здесь он!.." Опять помчалась погоня... "Мне слышится топот",

Шепчет опять Ивану-царевичу Марья-царевна.

Слез он с седла и, припавши ухом к земле, говорит ей:

"Скачут, и близко". И в ту же минуту Марья-царевна

Вместе с Иваном-царевичем, с ними и конь их, дремучим

Сделались лесом; в лесу том дорожек, тропинок числа нет;

По лесу ж, кажется, конь с двумя седоками несется.

Вот по свежему следу гонцы примчалися к лесу;

Видят в лесу скакунов и пустились вдогонку за ними.

Лес же раскинулся вплоть до входа в Кощеево царство.

Мчатся гонцы, а конь перед ними скачет да скачет;

Кажется, близко; ну только б схватить; ан нет, не дается.

Глядь! очутились они у входа в Кощеево царство.

В самом том месте, откуда пустились в погоню; и скрылось

Всё: ни коня, ни дремучего лесу. С пустыми руками

Снова явились к Кощею они. Как цепная собака,

Начал метаться Кощей. "Вот я ж его, плута! Коня мне!

Сам поеду, увидим мы, как от меня отвертится!"

Снова Ивану-царевичу Марья-царевна тихонько

Шепчет: "Мне слышится топот"; и снова он ей отвечает:

"Скачут, и близко". - "Беда нам! Ведь это Кощей, мой родитель

Сам; но у первой церкви граница его государства;

Далее ж церкви скакать он никак не посмеет. Подай мне

Крест твой с мощами". Послушавшись Марьи-царевны, снимает

С шеи свой крест золотой Иван-царевич и в руки

Ей подает, и в минуту она обратилася в церковь,

Он в монаха, а конь в колокольню - и в ту же минуту

С свитою к церкви Кощей прискакал. "Не видал ли проезжих,

Старец честной?" - он спросил у монаха. "Сейчас проезжали

Здесь Иван-царевич с Марьей-царевной; входили

В церковь они - святым помолились да мне приказали

Свечку поставить за здравье твое и тебе поклониться,

Если ко мне ты заедешь". - "Чтоб шею сломить им, проклятым!"

Крикнул Кощей и, коня повернув, как безумный помчался

С свитой назад, а примчавшись домой, пересек беспощадно

Всех до единого слуг. Иван же царевич с своею

Марьей-царевной поехали дале, уже не бояся

Боле погони. Вот они едут шажком; уж склонялось

Солнце к закату, и вдруг в вечерних лучах перед ними

Город прекрасный. Ивану-царевичу смерть захотелось

В этот город заехать. "Иван-царевич, - сказала

Марья-царевна, - не езди; недаром вещее сердце

Ноет во мне: беда приключится". - "Чего ты боишься,

Марья-царевна? Заедем туда на минуту; посмотрим

Город, потом и назад". - "Заехать нетрудно, да трудно

Выехать будет. Но быть так! ступай, а я здесь останусь

Белым камнем лежать у дороги; смотри ж, мой милый,

Будь осторожен: царь и царица, и дочь их царевна

Выдут навстречу тебе, и с ними прекрасный младенец

Будет; младенца того не целуй: поцелуешь - забудешь

Тотчас меня, тогда и я не останусь на свете,

С горя умру, и умру от тебя. Вот здесь, у дороги,

Буду тебя дожидаться я три дни; когда же на третий

День не придешь... но прости, поезжай". И в город поехал,

С нею простяся, Иван-царевич один. У дороги

Белым камнем осталася Марья-царевна. Проходит

День, проходит другой, напоследок проходит и третий

Нет Ивана-царевича. Бедная Марья-царевна!

Он не исполнил ее наставленья: в городе вышли

Встретить его и царь, и царица, и дочь их царевна;

Выбежал с ними прекрасный младенец, мальчик-кудряшка,

Живчик, глазенки как ясные звезды; и бросился прямо

В руки Ивану-царевичу; он же его красотою

Так был пленен, что, ум потерявши, в горячие щеки

Начал его целовать; и в эту минуту затмилась

Память его, и он позабыл о Марье-царевне.

Горе взяло ее. "Ты покинул меня, так и жить мне

Незачем боле". И в то же мгновенье из белого камня

Марья-царевна в лазоревый цвет полевой превратилась.

"Здесь, у дороги, останусь, авось мимоходом затопчет

Кто-нибудь в землю меня", - сказала она, и росинки

Слез на листках голубых заблистали. Дорогой в то время

Шел старик; он цветок голубой у дороги увидел;

Нежной его красотою пленясь, осторожно он вырыл

С корнем его, и в избушку свою перенес, и в корытце

Там посадил, и полил водой, и за милым цветочком

Начал ухаживать. Что же случилось? С той самой минуты

Всё не по-старому стало в избушке; чудесное что-то

Начало деяться в ней: проснется старик -а в избушке

Все уж как надо прибрано; нет нигде ни пылинки.

В полдень придет он домой - а обед уж состряпан, и чистой

Скатертью стол уж накрыт: садися и ешь на здоровье.

Он дивился, не знал, что подумать; ему напоследок

Стало и страшно, и он у одной ворожейки-старушки

Начал совета просить, что делать. "А вот что ты сделай,

Так отвечала ему ворожейка, - встань ты до первой

Ранней зари, пока петухи не пропели, и в оба

Глаза гляди: что начнет в избушке твоей шевелиться,

То ты вот этим платком и накрой. Что будет, увидишь".

Целую ночь напролет старик пролежал на постеле,

Глаз не смыкая. Заря занялася, и стало в избушке

Видно, и видит он вдруг, что цветок голубой встрепенулся,

С тонкого стебля спорхнул и начал летать по избушке;

Все между тем по местам становилось, повсюду сметалась

Пыль, и огонь разгорался в печурке. Проворно с постели

Прянул старик и накрыл цветочек платком, и явилась

Вдруг пред глазами его красавица Марья-царевна.

"Что ты сделал? - сказала она. - Зачем возвратил ты

Жизнь мне мою? Жених мой, Иван-царевич прекрасный,

Бросил меня, и я им забыта". - "Иван твой царевич

Женится нынче. Уж свадебный пир приготовлен, и гости

Съехались все". Заплакала горько Марья-царевна;

Слезы потом отерла; потом, в сарафан нарядившись,

В город крестьянкой пошла. Приходит на царскую кухню;

Бегают там повара в колпаках и фартуках белых;

Шум, возня, стукотня. Вот Марья-царевна, приближась

К старшему повару, с видом умильным и сладким, как флейта,

Голосом молвила: "Повар, голубчик, послушай, позволь мне

Свадебный спечь пирог для Ивана-царевича". Повар,

Занятый делом, с досады хотел огрызнуться; но слово

Замерло вдруг у него на губах, когда он увидел

Марью-царевну; и ей отвечал он с приветливым взглядом:

"В добрый час, девица-красавица; все, что угодно,

Делай; Ивану-царевичу сам поднесу я пирог твой".

Вот пирог испечен; а званые гости, как должно,

3
{"b":"45956","o":1}