Он переспал с секретаршей из прокуратуры по той же причине, по какой протоптал дорожку к соседке, — его измучила неопределенность в отношениях с Клэр. Но обе попытки вычеркнуть ее из своей жизни оказались неудачными. И хотя секретарша была наверху блаженства от близости с ним, ее обнаженное тело не вызвало в нем таких эмоций, какие рождали фантазии о Клэр. Он вел себя в постели безупречно, но мысли его в тот момент были далеко и совсем с другой женщиной.

И вот сейчас, не встретив ответного порыва Клэр, он страшно разозлился. Он ведь с ума сходил все эти дни.

— Так вы именно здесь избавились от оружия?

— Что?

Поскольку до этого они молчали, внезапно заданный вопрос застал Клэр врасплох.

— Вы слышали меня. Вы пришли сюда прямо из «Фэрмона" и выбросили пистолет в реку?

— Но у меня никогда не было оружия.

— Это не ответ на мой вопрос, Клэр, — сказал он, повысив голос. — У вас полно друзей, и любой из них не отказался бы приобрести для вас револьвер.

— Но никто из них этого не делал. Кроме того, я даже не умею стрелять.

— Разнести в прах мужские яйца с близкого расстояния — здесь особого снайперского искусства не требуется. Клэр прижала к груди руки и поежилась.

— Становится прохладно. Мы уже можем идти? Кассиди был до крайности раздражен и ситуацией в целом, и Клэр. Тем не менее он снял с себя пиджак и накинул ей на плечи. Его руки скользнули по ее волосам, задержались на плечах. Затем он осторожно взял ее за подбородок и приподнял голову.

— Если вы все-таки сюда приходили в ту ночь, Клэр, что же вы делали?

— Сидела на одной из этих скамеек и смотрела на реку.

— Сидели на скамейке и смотрели на реку?

— Именно так я и сказала.

Кассиди согласился бы отдать все на свете, лишь бы узнать, что же на самом деле скрывается за этим прямым взглядом янтарных глаз. Но этого ему было не дано. Поэтому он играл с огнем, переступая дозволенные рамки.

— Нам лучше пойти.

Молча они прошли весь обратный путь. Подойдя к двери ее дома, Кассиди, резко притянув к себе Клэр, сказал:

— Клэр, я настоятельно требую, чтобы вы наняли себе адвоката.

— Насколько вы близки к тому, чтобы арестовать меня?

— Очень близок. В ваших показаниях чересчур много загадочных совпадений. Даже если вы и не лжете, то, во всяком случае, явно скрываете правду. Может быть, покрываете кого-нибудь. Не знаю. Но вы со мной не откровенны. Я знаю, вы рассчитываете на везение, но по делам, связанным с убийствами, не существует срока давности. Пока убийство не раскрыто, я буду продолжать расследование. Рано или поздно у меня будет ключ к разгадке, и все встанет на свои места.

Он сделал паузу, предоставляя ей возможность опровергнуть его слова. Но она, к сожалению, молчала.

— Наймите адвоката, Клэр.

Она какое-то мгновение стояла, уставившись в пространство, потом взглянула на Кассиди — в лице ее была твердая решимость.

— Нет, я не буду этого делать. Она глубоко вздохнула.

— Я не могу вручить свою судьбу незнакомому человеку. В том, что касается меня лично, я доверяю лишь своим инстинктам. Когда я была ребенком, взрослые дяди и тети — работники социальных служб, судьи, так называемые эксперты — уверяли, что самое лучшее для моего блага — это разлучить меня с людьми, которых я любила. С тех пор не доверяю людям, облеченным хоть какой-нибудь властью, Кассиди. — Клэр скинула с плеч пиджак и швырнула ему. — Спасибо за бесплатный совет, но мне адвокат не нужен.

— В таком случае поступайте как знаете, — раздраженно сказал он. — Но думаю, вы делаете большую ошибку.

— По крайней мере, это моя ошибка.

— И не уезжайте из города.

— Послезавтра я еду в штат Миссисипи.

Это известие прозвучало как гром среди ясного неба.

— Какого черта?

— Натурная съемка для весеннего каталога.

— Отмените. Или отложите.

— Не может быть и речи. Это было запланировано еще несколько недель назад. Нанята съемочная группа. Ясмин уже не может отменить договоренности. В любом случае мы должны успеть все снять до наступления осени, пока листва еще зеленая. Нельзя же снимать весенний каталог на фоне осеннего пейзажа.

— Интересная мысль, но юридическая практика не учитывает проблем фотосъемки.

— А я не собираюсь согласовывать свои деловые интересы с вашим юридическим распорядком. К тому же ваши возможности не беспредельны, Кассили. Чтобы арестовать меня, у вас мало фактов, так что вам ничего не остается, как разрешить мне ехать.

У него действительно были связаны руки. Она знала это так же хорошо, как и он сам. Без каких-либо доказательств, на основании которых можно было бы выстроить обвинение, он не имел права задерживать ее дольше, чем, скажем, Ариэль и Джошуа Уайлд.

Разгадав мучившую его дилемму, она улыбнулась.

— Спокойной ночи, Кассиди.

— Проклятье. Вы, гляжу, очень довольны собой, не так ли? — Он вдруг резко схватил се за лицо, впившись пальцами в щеки. — Послушайте, — сказал он, приблизившись к ней почти вплотную, — до сих пор я из кожи лез вон, чтобы подыскать хоть какие-то оправдания, заставить себя сомневаться в вашей виновности. Все, с этим покончено, вы поняли? — Он наклонился еще ближе, его голос срывался. — Да, я хочу трахнуть вас, но не особо обольщайтесь на этот счет. Прежде всего и больше всего я хочу поймать и привлечь к ответственности убийцу Джексона Уайлда. Так что не забывайте об этом, Клэр. Для вас это может быть лишь игрой, но запомните: с этой минуты я буду играть по-черному.

Она тряхнула головой, освободившись от его хватки, и отпихнула его:

— Спасибо за оладьи и кофе с молоком, мистер Кассиди.

Хотя это мне следовало бы угощать вас.

Она проскользнула в дверь и захлопнула ее прямо перед его носом. Услышав стук засовов, Кассиди громко выругался. Ариэль с раздражением отшвырнула журнал в сторону. Было поздно, и она нервничала. Человек из Нью-Орлеана обещал позвонить в любом случае, независимо от времени дня или ночи. Сейчас было уже далеко за полночь.

Внизу, в гостиной, Джош играл на рояле. Он часами торчал за инструментом. Эта мерзкая музыка! Ариэль никак не могла запомнить ни одной мелодии. Она никогда не понимала, что люди находят в такой музыке. Взять хотя бы Джоша: когда он играл классику, он забывал обо всем — о сне, еде, даже о сексе.

Нельзя сказать, чтобы ей не хватало сексуальных удовольствий и она переживала из-за этого. У Ариэль сейчас были дела посерьезнее. Затея с пикетированием потерпела фиаско. Она хотела, чтобы ее люди выглядели посланниками господа, исполняющими священную миссию. Вместо этого из-за какой-то сумасшедшей старухи они предстали тупыми, подлыми головорезами. Чтобы восстановить свое доброе имя, она организовала интервью с Си-эн-эн, которое, по ее мнению, прошло исключительно хорошо. Ариэль повезло: в Нью-Орлеане нашелся «доброжелатель» из числа сторонников Уайлда, который знал о внебрачном рождении Клэр Лоран. Ариэль планировала продолжить свою кампанию, теперь уже под лозунгом «Безнравственность порождает безнравственность».

Но сегодня Клэр Лоран вдруг появилась на экране в программе Си-эн-эн — величественная, словно принцесса Грэйс в лучшую свою пору. Она тактично намекнула, что Ариэль, вероятно, заблуждается в своих предположениях, но вместе с тем не оставила сомнений в том, что предпримет соответствующие меры, если клеветническая кампания не прекратится.

Уже во второй раз ей удалось представить министерство Джексона Уайлда как сборище фанатичных глупцов. Ариэль не могла просто так смириться с этим. У таких, как Клэр Лоран — хладнокровных, уверенных в себе, всегда есть что-то за душой, какая-то тайна. И откуда у этой Лоран такие аристократические замашки?

Итак, Ариэль наняла человека для слежки за новоявленной мстительницей и рассчитывала получать ежедневные отчеты от своего агента. Когда наконец зазвонил телефон, она тут же бросилась к нему. Именно этого звонка она и ждала.

— Нам повезло с первой же попытки, — раздался в трубке сдавленный смешок. — Несмотря на все ее заверения по телевидению, она остается подозреваемой номер один. Сегодня вечером Кассиди опять наведывался к ней.