- Мотивы ее величества нам неизвестны, - произнесла Ананда. - Пожалуй, я могла бы поделиться с вами кое-какими мыслями насчет того, как убедить ее, что у ваших посланий совсем иной смысл.

"Особенно если вы готовы поделиться парой-тройкой своих бриллиантов с советниками Медеан".

Отблески пламени сверкали на перстнях лорда Уло. Ананда машинально пересчитала их: два витых кольца из золота, два - из серебра, один перстень в рубином, один - с изумрудом и мелкими сапфирами и на пухлом большом пальце еще один - с огромным топазом.

- Это было бы просто замечательно, Ваше Величество! - воскликнул он, вновь выпучив глаза. - Особенно ради блага этих несчастных в темницах. Но, боюсь, - он повернул вокруг пальца рубиновый перстень, - боюсь, это принесет лишь незначительное облегчение.

- Может, и незначительное. Но я уверена, это было бы весьма существенное облегчение для семей этих людей, - возразила Ананда. - Кто будет заботиться об их наделах, пока они сидят за решеткой, из-за того что кто-то недостаточно вежливо выразился?

- Госпожа императрица, - начал лорд Храбан безупречно дипломатичным тоном, - я хочу спросить вас прямо: как чувствует себя государь император?

В памяти Ананды возникла нелепая фигура, беззвучно шепчущая ее имя... Ананда до боли закусила губу, и лгать после этого было уже бессмысленно.

- Император по-прежнему нездоров.

Лорд Храбан придвинулся ближе, словно опасаясь, что стены замка могут его подслушать:

- Есть ли надежда хотя бы на временное улучшение?

- Этого я сказать не могу, - подчеркнуто сдержанно ответила Ананда. Императрица Медеан советуется с искуснейшими чародеями и ученейшими докторами со всех концов империи.

Такова была официальная версия, и, очевидно, все присутствующие понимали это. Еще много лет назад Медеан избавилась от всех чародеев ради своего фаворита Калами, это было общеизвестно. Только благодаря этому Ананде до сих пор удавалось изображать из себя великую волшебницу.

- Ей известно о болезни сына намного больше, чем мне. - Она искоса взглянула на Храбана. "И мне, и вам известно, что это правда - во всех смыслах".

- Во многих волостях нездоровье императора и решения его матери вызывают сильную тревогу, - сказал Пешек. Голос у него был такой же серьезный, как и лицо. - Кое-где даже начинаются волнения по этому поводу.

- Волнения - привычное состояние для провинций Изавальты, - с улыбкой ответила Ананда. - Так мне кажется, во всяком случае.

Лорд Храбан захихикал:

- Нельзя с вами не согласиться, Ваше Величество. Однако волнения можно остановить, скажем, изменением внутренней политики государства или решением Совета.

- Это вам не Хастинапура, - проворчал Пешек. - Здесь должны править правители.

Ананда нахмурилась:

- Разве мы собрались здесь, чтобы обсуждать различия наших народов, лорд Пешек?

"Из-за чего вы так переживаете, сударь? Из-за клятвы верности, данной императрице? Или из-за того, что обстоятельства заставляют вас обратиться за поддержкой к чужестранке?"

Пешек опустил глаза:

- Я не хотел оскорбить вас, госпожа императрица. Я имел в виду... - Он понизил голос, но слова были слышны вполне отчетливо. - Если бы вы поступили так, как предлагают лорд Храбан и его товарищи, если бы на троне рядом с императором вместо его матери сидели вы, то мы смогли бы вернуться к разумному существованию. Тогда мы смогли бы поддерживать тот мир, который сама Медеан когда-то завоевала для нас. А как на это смотрите вы?

"И что же расскажут о нашем разговоре эти стены еще до того, как я уеду?"

Ананда начала готовиться к этому разговору несколько месяцев назад сразу после того как лорд Храбан начал делать недвусмысленные намеки и по очереди представлять ей своих единомышленников. И вот ответственный момент наступил.

- Лорд-мастер Храбан, лорд-мастер Уло, доблестный капитан, я - законная супруга вашего императора. У меня есть корона, скипетр и прочие регалии, но, - Ананда подняла указательный палец, - из-за душевного недуга император все еще не признан совершеннолетним. До тех пор пока это решение не будет отменено Советом лордов и Хранителем императорского святилища, или до тех пор, пока не будет назначен другой регент, Изавальтой правит вдовствующая императрица Медеан. Это положение дел может быть изменено голосованием Совета, но, как вы сами знаете, в Изавальте такие вещи не делаются без совещания и поддержки. - Она оглядела присутствующих. - Без согласия Совета лордов и посредничества Хранителя Бакхара ничего, подчеркиваю, ничего нельзя сделать в этом направлении.

Мужчины переглянулись.

- Но если бы удалось получить согласие... - предположил лорд Храбан.

- Если бы удалось получить согласие, это было бы совсем другое дело. Ананда скрестила руки на груди. - Это все, что я могу сказать по этому поводу, лорд Храбан, и прошу вас довольствоваться этим.

Лорд Храбан кивнул:

- Поверьте, я вполне доволен, госпожа императрица.

"Благодарение Семи Матерям!" Ананда выпила пива. "Вы ведь в любом случае собираетесь это сделать. Вы хотите свергнуть императорскую семью и посадить меня на престол. И самое ужасное - это то, что я, наверное, позволю вам это сделать". Рука Ананды дрогнула, и она с громким стуком опустила кружку на стол.

- Что-нибудь не так, госпожа императрица? - искренне забеспокоился Храбан. Ананда кивнула:

- Мне немного нехорошо, лорд-мастер. Я пойду прилягу. - Не успела она встать, как Кирити и Беюль уже были подле хозяйки. - Я не хочу пропускать развлечения, которые вы запланировали на вечер, потому мне лучше отдохнуть сейчас.

Мужчины разом вскочили на ноги, но Ананда жестом приказала им сесть. Она не могла больше выдержать и секунды в их обществе.

- Не нужно меня провожать. Увидимся за ужином. Господа лорды, капитан. - Ананда кивнула каждому в отдельности, пока Кирити подбирала ее шлейф.

Лорд Храбан самолично поспешил вперед, чтобы распахнуть дверь, и пока Ананда и ее многочисленные фрейлины проходили мимо, стоял согнувшись в глубоком поклоне.

"Да-да, позвольте мне просто уйти. Я не желаю иметь ничего общего с вашими планами и амбициями. Я хочу только одного: свободы для Микеля и для себя. И еще... Святые Матери, я так хочу домой!"