В 12 часов ждали вертолет. Он прилетел в час и тут выяснилось, что шар не привезли. Мне словно кувалдой дали по голове. Я побежал к Гонтаровскому. Перематерившись, он попросил найти его через час. Мы были с Шуриком, прождали минут 40, Шурик ушел, а я дождался его через час. Еще два часа потребовалось, чтобы дозвониться до аэродрома и кое-как назначить вылет в Сургут на завтра в 10. Результат моих трудов - за полет платит не Мухин, а Березовский Совет, а это 1200 тысяч рублей. Все это время, три часа подряд, Гонтаровский крутился около Владыки из Тюмени и обсуждал вопрос поголовного крещения. Сам Гонтаровский по телефону приравнивал его к секретарю райкома и выше. Ничего не меняется.
Вечером выяснилось, что Дергиенко в 4 часа утра ушел пить с Володей, и поэтому не пошел ни на завтрак, ни на обед, ни на ужин. Болел. Вечером опять пил с Володей. Уже вовсю пахнет фестивалем. Едут гости, иностранцы. Утром в машине вместе с Гонтаровским ехал англичанин Дэвис. Ночью опять не дали спать за стеной. Музыки не было, но зато девчонки опять громко говорили до двух. Завтра в пять жертвоприношение. Встать нужно в 4 утра. Нормально.
26.06.93.
Встал в четыре, организм еще спал. В половине пятого и я, и организм, собрались вместе. Шурик встать не смог. Пошел на жертвоприношение один. Говорить нечего, все на пленке. Весь ужас. Не вошло только то, что после всего этого подошел один хант (*съемки вели несколько человек, мы все стояли кучкой, и видеооператоры, и фотографы) и сказал "больше не снимать", поскольку, судя по обилию водки, они упьются в умат. Вернулся в шесть (проговорили долго с англичанином Дэвисом, этнографом и писателем). (*из всего разговора я запомнил только то, что он никак не мог понять - что такое "воздушный шар". Я ему говорил и "дирижабль", и "монгольфьер" - бесполезно. В итоге выяснилось, что у них в Англии это звучит, как "баллон горячего воздуха". Нашел я его визитку: Dr. David Lewis. ......Tunbridge Wells, Kent....)
Не смог уснуть, так как уже в семь надо было делать съемки кают. Перекусили у Светы, на камбузе, и в 8-30 были в аэропорту. В суматохе забыли взять деньги на машину, чтобы везти шар от теплохода до аэропорта. Мне пришлось еще сделать прогулку. Дали мне 4 бутылки водки и 20 тыс. рублей. Примерно в 10 взлетели с Шуриком и видеокамерой.
Красотища, пилоты сделали круг над Березовым, мы сняли. Летим на МИ-8. Грохот жуткий. Я пробовал уговорить пилотов сесть на пристань (*в Сургуте, чтобы не искать машину для перевозки до аэродрома), или на дебаркадер. Пообещали помочь. Когда подлетели к Сургуту, то выяснилось, что сесть поблизости нельзя. И тут пилоты сообразили, сели напротив теплохода, на острове, на свою оборудованную площадку. Около берега попросили катерок помочь. Слава Богу, есть еще хорошие люди (*стоял на берегу острова только один катер. На нем был спокойный, примерно моего возраста, армянин (!) с маленьким сыном). Как выяснилось, мы успели тютелька в тютельку. "Калинин" через полчаса уходил в Урай. Шар через реку переправили, а до площадки еще триста метров. И тут опять помогли пилоты. Они посадили вертолет на самом берегу, и шар тащили всего метров 40. Когда они садились, пошел песок (*ведь эквивалентное давление воздуха составляет восемь тонн - вес вертолета!). Я думал, он меня изрешетит насквозь. Ошибся... (*блин, я тогда думал, что от рубашки будут одни лохмотья!). Есть что вспомнить. Прилетели примерно в шесть, предварительно заправившись в аэропорту Сургута. И опять головная боль: как везти на катер. Но тут подошла машина, нас ждали. Оставили шар в здании Совета.
В 16-30 должны были приехать все звезды. Но к половине седьмого, когда мы пришли на теплоход, их еще не было - самолет задержался в Москве с вылетом на три часа. Мы привели себя в порядок, сходили в душ... побрились, одели фраки. Со звездами должен был придти на теплоход и Гонтаровский. Шар в Березово, и теперь вопрос номер один - финансовый. До этого о нем и говорить было нечего. Звезды эстрады, мать их, прибыли в девятом часу, ближе к концу. Без Гонтаровского. И почти сразу их увезли обратно, в ресторан. Еще одна головная боль - это отсутствие защиты (*специальный тряпочный экран из пожаробезопасной ткани, который стоит в области пламени горелки, и закрывает пламя от ветра, без него даже при легком ветре работать на веревке не возможно). Насчет брезента я договорился с Мухиным в первый день. И вот теперь, по месту, надо его шить. В начале одиннадцатого пришли в здание Дома Советов. Пока вытащили купол, разложили, сообразили, разметили, прошло часа полтора. И самое главное - даже здесь Дергиенко отказался помогать, хотя это его прямая работа. Он опять напился пьяный. Каждый день он спит, еще ни разу не ходил на завтрак, обед и ужин. Даже не знает, где едим. Ночью он пьет, днем спит и болеет. Причем мы договаривались вместе идти, он согласился.
Да, чуть не забыл. Только мы прилетели, мне Мухин сразу сказал, что с этим Дергиенко проблемы. Днем было открытие фестиваля, он ушел в город и напился. Пришел пьяный, с двумя местными: мужиком и бабой, пытался провести их в бар. Мухин его не пустил. Дергиенко появился часа через два, более-менее отрезвев. Вот это - уже прямой удар в пах, поскольку затрагивает репутацию фирмы. И вот второй - к вечеру опять напился и не стал помогать.
На теплоходе лишь в половине третьего приступили непосредственно к шитью. За час вырезали защиту и пришили лямки крепления. К половине четвертого все сделали. Завтра нужно встать в семь, придется опять завтракать на камбузе, поскольку в 8-15 будет планерка у Гонтаровского. Лег в четыре часа.
27.06.93
Проснулся от стука в двери. Шурик тоже подскочил. Глянули на время и остолбенели - без десяти двенадцать. Дергиенко встал утром, принял душ, побрился, позавтракал. Нас не стал будить, как он сказал: "Вы спите и спите". Я удивляюсь себе, как я сдержался. Интересно, как на это прореагирует Захаров? И кто же из нас был прав там, в Новосибирске? (*Я наотрез отказывался ехать с Дергиенко. Но Захаров сказал: "Дергиенко командир, а ты - начальник штаба". В итоге я и командир, и начальник штаба получился.) Теперь я точно могу сказать, что с Дергиенко "Летучий корабль" загнется. В половине второго был в Доме Советов. Концерт идет во всю, лил дождь и только что кончился. Я в ужасе еще и потому, что хотели взлетать со стройплощадки - она ближе всего к Дому Советов, но там грязь, бревна с гвоздями, кучи щебня. Утром планировали все это расчистить! Ведь Сергею Михайловичу (режиссеру и ведущему) нужно поднять шар и провести его по Центральной улице к Дому, а там кругом провода. Думали тянуть его методом переброски фалов.
Теперь вообще ничего не понятно. Этот Сергей Михайлович стал сразу орать. Москвич, как-никак. Но не на того нарвался. Я орать не стал, но отпор дал. Зато Гонтаровский встретил меня спокойно. Пообещал дать солдат в помощь и машину в мое распоряжение. Сказал подойти через полчаса. Я побежал за мужиками. И по дороге, решил запускать шар в другом месте - чистое ровное поле с травой и песком. Правда, площадка тоже маленькая, но нет забора и столбы с проводами чуть подальше. И видно прекрасно с улицы, идущей от пристани - все как на ладони. Это внутренний двор школы. По размерам эта площадка чуть поменьше, чем на Сибирской ярмарке (*после того, как мы с Захаровым подняли шар на Сибирской ярмарке, даже москвичи стали называть нас "Короли малых площадок"!), с одной стороны очень близко стоит трансформаторная будка. А теперь о погоде. С 24 июня, когда шли на "метеоре", пришел циклон, низкая облачность, кромка (*нижний уровень облачного слоя) метров триста, периодически идет дождь, порывистый ветер умеренной силы. И сегодня тоже самое. Даже, когда вчера летели на вертолете, попадали постоянно под дожди.
В общем, мы подошли через час: пока я собрал мужиков (Сергея и Шурика), пока пообедали, пока дошли. Гонтаровский на взводе, смотрит волком. Начал объяснять, что начальство сорвал с праздника, они ищут солдат. Но, честно говоря, мы тут уж не виноваты - на корабле никого лишних нет, те, кто в увольнении, их не найти, остальные на вахте.
