Я позвонил ему, потому что мне снова понадобилась его помощь.

- Надо найти вдову некоего Марка Сегюра. Он работал в "Либерасьон" и погиб в пятьдесятом при загадочных обстоятельствах. Это срочно.

- Ладно, - согласился Артур без энтузиазма, - Рассказывай поподробней.

Я выложил все, что знал, и он так же вяло пообещал позвонить в отель, если что узнает.

- А ещё мне нужен полный перечень лиц, работавших с Маршаном. Сколько найдешь. По идее хотелось бы получить телефоны его секретарш и начальников канцелярии за весь период службы.

- Что ты собираешься с этим делать?

- Буду звонить, пока не наткнусь на кого-то, кто согласится со мной побеседовать. Представлюсь корреспондентом агентства "Рейтер" - собираю, дескать, материал для статьи.

- Наше лондонское начальство этого не любит.

- А им и знать незачем.

Артур покачал головой:

- Вам только время дай - вы бы всех нас к рукам прибрали.

Однако от поручения он, слава Богу, не отказался.

- Спасибо, Артур.

- Мне не "спасибо" твое нужно, а материал для статьи.

Но этого я ему не пообещал и ушел, а Артур остался за стойкой бара со своей рюмкой - хитрый паук, поджидающий беспечную муху.

Все произошло секунд за пятнадцать - не больше. Выйдя из такси возле "Sexy-Bizarre", я протянул водителю деньги, сдачу велел оставить себе, открыл дверцу, чтобы помочь выйти Изабел, - и тут с обеих сторон меня стиснули полицейские в штатском. Они предъявили удостоверения. Вид у них был решительный.

- Господин Пэнмур?

- Да. В чем дело?

- Мы из министерства внутренних дел. Вы должны поехать с нами.

- Плевал я на ваше министерство! Никуда не поеду!

К этому моменту меня уже держали за оба локтя, заводя их за спину.

- Руки уберите, - рявкнул я, но это была чистая бравада. Меня буквально сорвали с места, подтащили к стоявшей у обочины машине и втолкнули на заднее сиденье. Я успел только заметить номер - наверняка фальшивый, хотя и полицейский. Локтем я ударился о дверцу и взвыл от боли. Это оказалось лишь началом. Тот, что влез следом за мной, пнул ботинком мою не успевшую подтянуться ногу и врезал кулаком по физиономии. Я сразу почувствовал вкус крови на губах. Следующий удар пришелся по ребрам и у меня перехватило дыхание. Пока я судорожно пытался вдохнуть, что-то тяжелое обрушилось на затылок и я полностью отключился.

Когда сознание вернулось ко мне, мир вокруг оказался изломанным и туманным. Первым делом я ощутил терпкий табачный дым, смешанный с парами бензина. Потом понял, что вокруг темно и только где-то позади светит слабая электрическая лампочка. Рядом кто-то разговаривал. Постепенно память возвращалась. Изабел! Что с ней? В полицейской машине её, слава Богу, нет. Почему меня били? Куда везут? Что собираются сделать? Но я тут же перестал задавать сам себе дурацкие вопросы: времени нет, надо оценить свое положение.

Итак, я все ещё в машине, на заднем сиденье, и оба моих мучителя по бокам. Машина стоит, уличного шума не слыхать. Это гараж - очень плохо освещенный. Мои спутники переговариваются, но слов не разобрать, в черепе будто молот стучит. Шевельнувшись, я не смог удержаться от стона.

- Оклемался, - сказал чей-то голос, и меня грубо встряхнули, - Давай выходи!

Я застонал громче и почувствовал, что меня тащат из машины, волокут по бетонному полу. Голова кружилась, меня тошнило, ногами я не владел. Мы очутились в лифте - я на полу, скорчившись. Но сознание уже включилось, и я заметил, когда лифт остановился, как над дверью зажглась цифра "семь". Седьмой этаж. Меня рывком подняли на ноги и поволокли по коридору знакомое место, точно таким же коридором, только подлиннее, я шел недавно, направляясь в кабинет шефа контрразведки Вавра. Грязно-серые стены, одинаковые фанерованные двери с обеих сторон, неопрятный дешевый линолеум на полу. Вот куда меня доставили - в штаб-квартиру ДСТ на улице Соссе!

Момент, когда из коридора я попал в комнату, где меня долго и старательно избивали, выпал из памяти. Помню только редкие вспышки сознания, когда я видел вдруг тяжелые черные ботинки, над ними темно-синие брюки, ещё выше чей-то мощный торс в рубашке с закатанными рукавами и совсем под потолком - голову. Я лежал на полу и, должно быть, стоило мне прийти в себя хоть чуть-чуть, они снова принимались за дело. Болело все голова, ребра, ноги. Кажется, меня вырвало прямо на черный ботинок. Я и сам пытался драться, но это было просто смешно. Я ведь не супермен из кино, а рядовой обыватель, которого истязают специально тренированные гориллы, получившие инструкцию научить этого дурня уму-разуму. Если профессионал нападает первым, то практически нет шансов ему противостоять. А уж если тебя бьют просто ради того, чтобы бить, не пытаясь вырвать какое-нибудь признание, то остается только надеяться, что эти ребята устанут или побоятся забить клиента насмерть. Если бы я не терял то и дело сознания, мне досталось бы ещё больше. Стоило чуть оклематься - они воспринимали это, как приглашение к дальнейшим действиям.

Не берусь судить, как долго все это продолжалось, но в какой-то момент я пришел в себя и не получил оплеухи по физиономии и пинка в бок. Наверно, у них перерыв на обед, решил я. С трудом дополз до ближайшей стены, кое-как сел, прислонясь к ней спиной, и огляделся. Типичный министерский кабинет дешевая копия начальственного. В данный момент тут царил жуткий беспорядок. И все по моей вине - на полу кровь смешалась с прочими выделениями человеческого тела. Меня все ещё тянуло блевать, но я не мог, холодный пот ручьями катился по лицу, по животу и спине.

Я подвигал ногами - переломов вроде бы нет. Судя по свету из окна и по доносившемуся с улицы шуму, было раннее утро. На минуту пришла в голову безумная идея - взять да и выйти отсюда. Дверь, коридор, лифт, улица... Рукой подать до посольства Великобритании. Дежурному у входа махнуть рукой небрежно: я, мол, весь в крови и передвигаюсь на четвереньках, но не обращайте внимания, мне так нравится... А, может, воспользоваться тем ходом, которым меня сюда притащили, через подземный гараж. Это, пожалуй, лучше, если, конечно, в лифте никого не окажется.

Я с трудом добрался до двери, будучи в душе уверен, что она окажется запертой. И не ошибся. Зато окно расположено удобно, выходит на крышу, причем крыша эта сначала плоская, потом отлогая: типичная парижская мансарда, в таких обычно размещаются комнаты для прислуги. Широкий карниз и надежный парапет...

Вылезти наружу стоило немалого труда, но я одолел препятствие в виде подоконника и очутился на карнизе. Первое окно слева заперто изнутри. Второе открыто, кабинет пуст, даже стул заботливо оставлен под окном, чтобы мне было удобнее перевалиться на пол. Помещение - точная копия того, откуда я смылся: мерзкие серые стены, обшарпанный письменный стол, пара стульев, металлический шкаф с полками и сейф в углу.

Надо спешить - с минуты на минуту появятся сотрудники, работать здесь начинают между восемью и девятью. Я отворил дверь - в коридоре никого. Нет, не бывает таких удач! Металлическими цифрами на дверной панели обозначено: 719. А пониже в рамке карточка: "Начальник службы документации А. Баум".

Плотно прикрыв за собой дверь, я вернулся в комнату. Подождать здесь? Меня могут обнаружить до того, как появится хозяин кабинета. Попробовать все же уйти через гараж? Допустим, Баум придет и увидит меня - как он отнесется к появлению в его кабинете постороннего? Захочет ли помочь? Мои сомнения разрешились сами собой: здание ожило. Заработал лифт, раздались шаги и голоса в коридоре. Стало быть, ничего не остается, как дожидаться Баума. Я уселся за стол и сидел так, прислушиваясь к шуму в коридоре, минут пятнадцать. Вот лифт остановился на седьмом этаже, шаги, ручка двери поворачивается. И входит человек в желтовато-коричневом плаще. С виду лет шестидесяти, лицо худое, острое, волосы редкие... При виде жалкого калеки, устроившегося в его кресле, он остался невозмутим, только одна бровь поднялась в знак некоторого интереса. Он поставил на стол свой кейс и задал вопрос: