— Сэм? — Ее улыбка перестала быть профессиональной и стала просто улыбкой. — Вы знаете, как смешно! Я даже не вспоминала о нем в последние четыре или пять лет.

— Однако не забывали ежемесячно получать свои алименты?

— Конечно нет. — Ее глаза холодно блеснули, оценивая меня. — Вы его адвокат, мистер?..

— Холман, Рик Холман, — представился я. — Тот самый парень, который пытается установить, кто из его бывших трех жен собрался убить его.

— Вы полицейский? — пожелала уточнить Линда Гейлен.

Я отрицательно покачал головой.

— Сэм снова наверху, обрел прежнюю славу, — пояснил я. — Если бы он обратился в полицию с подобными проблемами, то получил бы нежелательную известность, которая только навредила бы ему.

Так вы что-то вроде частного детектива, мистер Холман?

— Можно сказать и так, — согласился я. — Нельзя ли нам поговорить немного о Сэме? Дело в том, что кто бы ни хотел убить его, даже имея, возможно, на то основания, Сэм просто не может себе представить, за что такого славного парня, как он, можно желать убить.

— Что ж, в это время я обычно пью кофе, — прервала она меня. — Вы можете приписать эти расходы к счету Сэма, мистер Холман. — Брюнетка повернула голову и окликнула:

— Андреа!

— Да, дорогая? — Из задней комнаты появилась изящная блондинка с длинными прямыми волосами, ниспадавшими почти до самой кромки ее крошечной юбчонки.

— Я собираюсь выпить кофе, — обратилась к ней Линда. — Ты могла бы побыть в магазине в мое отсутствие?

Блондинка, откинув волосы с лица, с надутым видом некоторое время рассматривала нас обоих.

— Ты уходишь надолго? — наконец спросила она.

— Минут на двадцать, — отрывисто бросила Линда голосом хозяйки заведения. — У меня есть дело, которое я должна обсудить с мистером Холманом.

Через пару минут мы уже сидели в кафетерии отеля. Линда Гейлен заказала сливки к кофе, — может быть, ее бедра и не нуждались в строгой диете? — и удобно устроилась на своем стуле.

— Вы сознаете, что только что поставили под угрозу мою репутацию? — Она старалась говорить небрежно и насмешливо, но у нее это плохо получалось. — Я теперь безнадежно скомпрометирована, поскольку в это замешана Андреа!

— Полагаю, у нее есть и свои проблемы, — шутливо заметил я. — С такой копной волос, которая закрывает лицо, она, должно быть, представляет угрозу для транспорта.

— Из-за юбчонки, урезанной до пупа, она еще более опасна, если за рулем сидит мужчина. — Линда пожала плечами и резко сменила тему:

— В моей голове все время крутится одна и та же фраза: «Домоседка, привязанная к семейному очагу». А что еще Сэм говорил обо мне?

— Он говорил, что вы слишком заботились о домашнем комфорте и удобствах, — процитировал я. — Затем начали придираться к нему, причем обычно вязали, когда нападали на него. Клик! — звякали спицы, ни на секунду не умолкая. Клик! — и ваш язык тоже работал, не умолкая. Клик! И Сэм наконец не вытерпел, вышел через входную дверь и больше не вернулся.

— Я любила Сэма, поэтому и вышла за него, — охотно призналась она. — Но затем поняла, что ему нужна не жена, а мать. Я бы предпочла вести его дела. Но ему-то как раз требовались клетчатый передник вместе с заготовленными впрок бутылками и банками с вареньем и наливками. Я не очень-то возражала, когда он действительно нуждался в материнской опеке, если вспомнить ночные кошмары, которые его мучили. Но, вечно играя роль матери парня, который на тринадцать лет старше тебя, можно полностью превратиться в домашнюю прислугу. — Она слабо улыбнулась. — А вы знаете? Теперь, когда я об этом вспоминаю, я таки действительно вязала и бранилась одновременно! Так что, выходит, он довольно точно описал мое поведение.

— Вы, кажется, говорили о каких-то кошмарах? допытывался я.

— Сэм был им подвержен. Он боялся замкнутого пространства. Всегда открывал все окна и двери, не выносил самолетов, не терпел закрытых окон в автомобиле. Даже в оборудованном кондиционером! Кошмары были всегда одни и те же: ему, видимо, снилось, что его погребают заживо.

Официантка, обслужив нас, удалилась. Я закурил и наблюдал за Линдой Гейлен, которая наслаждалась, смакуя свой кофе со сливками. Безусловно, Линда не принадлежала к типу домашних хозяек в том виде, в каком ее описал Сорел. Но я сомневался в том, что она была такой уж деловой, какой хотела казаться. Возможно, здесь была бы полезна небольшая шоковая терапия, решил я.

— Вы можете назвать хотя бы одну серьезную причину, по которой вам хотелось бы убить Сэма? — спросил я.

Линда задумалась, допивая свой кофе. Лицо ее стало сосредоточенным.

— Может быть, всего одну. Именно Сэм убил идею брака для меня — и навсегда. — Она пожала плечами. — Но кто знает? Этим он, возможно, оказал мне большую услугу.

— Вы никогда не помышляли о том, чтобы снова выйти замуж?

— Никогда. Этот бутик не приносит мне больших денег, но обеспечивает небольшую прибыль. Я руковожу магазином, веду расходные книги, заказываю товары и все такое прочее. — Она улыбнулась. — И я не стану притворяться, что не рада также и алиментам.

— Вы их потеряете, если выйдете снова замуж?

— Естественно.

— Это превращает вас в девушку мечты для целой кучи парней, — холодно сказал я. — Вы — редкий тип женщины, которая не заинтересована в том, чтобы увидеть завершение своей карьеры в успешном браке.

— Не думаю, что я настолько знакома с вами, чтобы обсуждать мою личную жизнь, мистер Холман, — небрежно заметила она.

— Вы жалеете о том, что разошлись с Сорелом?

— Нисколько не жалею! Но я бы пожалела об алиментах, если бы потеряла их: они помогают мне руководить магазином и осуществлять заманчивые проекты. Пока поступает ежемесячный чек, я могу особенно не беспокоиться относительно прибыли.

Мгновение она колебалась, затем обратилась ко мне:

— Вы уверены, что именно кто-то из бывших жен угрожает убить Сэма? Я просто не могу себе представить, что другие его жены тоже захотели бы отказаться от алиментов.

— Конечно, — согласился я. — Но когда это было, чтобы разум мог одолеть чувство?

— Вот глубокая мысль! — проговорила она с сарказмом. — Что ж, сожалею, что не смогла помочь вам найти предполагаемого убийцу.

Это был очевидный намек на то, чтобы нам распрощаться. Но я проигнорировал его.

— Вы сказали, что Сэм навсегда убил в вас идею брака. Убил ли он также идею другого мужчины для вас?

Ее глаза внезапно насторожились.

— Почему вы об этом спрашиваете?

— Вы очень привлекательная женщина и, должно быть, встречаетесь со многими обеспеченными мужчинами в таком отеле, как этот. Брак с одним из них с лихвой возместил бы потерю алиментов.

— Спасибо за кофе и за этот комплимент. — Линда начала выбираться из-за стола. — Я надеюсь, вам удастся сохранить Сэма живым ради всех нас. А теперь, извините меня, мистер Холман, но мне пора возвращаться.

— Конечно. — Я добавил толику патоки в тон своего голоса. — Искренне надеюсь, что, когда вы вернетесь, Андреа не устроит вам сцены ревности!

Брюнетка испепелила меня взглядом, а затем отчалила с такой быстротой, словно кто-то только что сообщил ей, что бутик охвачен пламенем.

Я остался, чтобы рассчитаться за кофе, терзаемый неприятным чувством, что упустил что-то важное. Тем не менее, утешал я себя, осталось всего две предполагаемые убийцы. Выпив еще чашку кофе, я закурил сигарету, мысленно возвращаясь к тому, о чем только что поведала мне Линда Гейлен. Ее рассказ о Сэме Сореле и его потребности в материнской опеке, должно быть, был недалек от истины. Особенно если припомнить ту, мягко говоря, необычную сцену, которой я стал свидетелем, вернувшись накануне вечером в его уборную. Но то, что действительно заинтересовало меня, так это ее вполне разумный вопрос: зачем кому-то из бывших жен Сэма лишаться своих алиментов, устраняя их источник? Пять минут спустя я все еще обдумывал это, не приходя ни к какому выводу. Как вдруг изящная блондинка обрушилась на свободное место напротив меня, подобно своеобразному торнадо в мини-юбке, собравшемуся передохнуть.