...То и дело вдоль дороги - памятники погибшим в виде искореженных взрывами машин. Мапятник строителям и защитникам Иерусалима - огромные серебряные стрелы, выступающие прямо из горы.
...Подъезжаем к Иерусалиму. В самом начале города - огромная бетонная плита, на которой на иврите, русском, английском и каком-то еще (не помню), выгравировано: "Сады Сахарова". Да-да, того самого. Они были посажены в его честь несколько лет назад на склоне горы и сейчас постепенно разрастаются...
...Город весь построен из т. н. иерусалимского камня (или облицован им). Весь бежевато-белый и блестит на солнце. Как и многие другие города Израиля, расположен он на склонах горы... Видимо, очень красиво ночью... Не удалось повидать...
...Начинаем с христианского квартала. Бастион. Огромное каменное укрепление. Много тысяч лет назад здесь была граница города. Нижний слой заложен около трех тысяч лет назад и не до конца раскопан. Второй - что-то около двух. Третьий еще сколько-то. А четвертый, говорит Валентина, - это неинтересно, это семнадцатый век. :-)
...Храм Гроба Господня на Голгофе... Интересно, что теперь этот храм принадлежит какой-то турецкой семье, и каждое утро повторяется один и тот же ритуал: христианские священники приходят к дверям храма и стучат, после чего кто-то из представителей семьи открывает им дверь изнутри. Дальше до вечера он свободен, а денежки-то идут... ;-)
...Что интересно, что внутри храма различные его части принадлежат (в аренду они его, что ли, взяли ? ) различным христианским конфессиям. То же касается и самого Гроба Господня, изголовье которго принадлежит какой-то конфессии, название которой я никогда раньше не слышал, а теперь забыл...
...Переход под сводами крытой улочки, и мы - в еврейском квартале. Я миную рассказ об арабских торговцах, пристававших на каждом шагу, пока мы не оказались в ервейском городе, и заставивших-таки меня купить малахитовые четки (правда, мне удалось предварительно понизить цену с 20 шекелей до 4 баков, при курсе 1/3.5).
...Пару минут ходу, и с горы открывается вид на стену плача и раскинувшийся на противоположном склоне город. У меня очень плохая зрительная память, я не смогу описать, как это выглядит. Но помню, что очень красиво и необычно. Плюс к тому осознание того, что это - Иерусалим, город, из которого мои предки ушли две тысячи лет назад, и куда я теперь _ВЕРНУЛСЯ_.
...Стена Плача. Мне жестоко испортили впечатление в самом начале. Подошел какой-то пейсатый #$%#$%^ и стал спрашивать меня по-английски еврей ли я, откуда я и т.п., говорил, как он любит "котель" (так называется Стена на иврите). Потом стал молиться, видимо за меня, потому что при этом держал свою руку у меня на голове, а в какой-то момент остановился и спросил, как зовут меня и мою маму. И вот, когда я уже почти поймал настрой, он попросил у меня деньги за свои услуги. Мне стало так погано, что я даже не догадался послать его на #@$, и сунул пять баков, после чего он начал рассыпаться в благодарностях, и пятиться задом, как и положено правоверному еврею отходить от Стены - не теряя ее из виду. Воистину, чтобы не перестать воспринимать эту страну как святыню, надо жить далеко от нее, подумал я, пятясь и оглядываясь на кружащих вокруг пейсатых людей в черных одеждах. Женщины молились отдельно...
...Я не оставил в Стене записку.
...Кнессет. Один этаж. Остальные пять - под землей. Нашей экскурсией не был предусмотрен заход вовнутрь...
...Есть место в Израиле, куда я все это время хотел попасть больше всего, и куда я попал. Яд-Вашем. "Память и Имя" в дословном переводе. Музей Катастрофы и Героизма Европейского Еврейства во время Второй Мировой Войны. Музей, который не обходит ни один иностранный государственный деятель, посещающий Иерусалим (хотя других музеев в Иерусалиме хватает).
...Зал Погибших Детей. Темная не слишком динная галерея, облицованная полупрозрачными зеркалами. Несколько свечей, горящих где-то внутри, многократно отражаются в стенах и потолке, образуя бесконечную череду огоньков, каждый из которых горит в память о погибшем ребенке. Люди медленно проходят, наощупь находя поручни, а голос из ниоткуда читает имена. На идише, иногда - по-русски или по-польски. 365 дней в году, 24 часа в сутки в этом зале звучат имена погибших детей, год рождения и место смерти - родной городок или местечко. Не думаю, что за год имена успевают повториться несколько раз... Знаете, мне даже сейчас тяжело писать об этом...
...Зал Имен. Этот зал призван не дать осуществиться самой циничной идее нацистов - стереть с лица Земли даже память о еврейском народе. Это живая человеческая память (для сравнения - тут недавно в BEL.GENERAL спорили о стелле на площади Победы).
...Длинный, в несколько десятков метров зал. Вдоль стены - стеллажи. Высокие стеллажи с несколькими рядами длинных полок. На каждой - десятки толстых папок. Очень толстых. В каждой из них - триста листов. Каждый такой лист - это памятник. Чаще всего - единственный памятник об одном из _ШЕСТИ_МИЛЛИОНОВ_. Это анкета, которую заполнил родственник или знакомый погибшего, с указанием имени, возраста, места рождения и гибели, и пр.
...Работники музея смогли собрать по всему миру более_трех_миллионов_ таких анкет. Остальные три миллиона человек - просто ИСЧЕЗЛИ ! После них не осталось ни детей, ни памяти, ни даже могилы. Дым из трубы, кожа для детских барабанов, жир для мыла... Анкеты продолжают приходить, но увы, с каждым днем в живых остается все меньше свидетелей.
...Знаменитая Аллея Праведников. Деревья, посаженные в честь людей, спасавших евреев во время войны. Дерево Шиндлера... Валленберга... Сотни деревьев... Кто-то спас одну семью, кто-то - тысячи.
...Я взял с собой несколько чистых анкет Зала Имен. Как только я начал заполнять их с дедом, понял, что их не хватит... Не хватит и двадцати...
...Знаете, этот зал и ночная Хайфа - два самых сильных впечатления, оставшихся у меня от Израиля. Именно там, в Яд-Вашеме, мне почему-то было стыдно, что через неделю я уеду назад, в Беларусь...
Часть 5. Климат.
...В Израиле тепло... Именно тепло, хотя и жарко...
...Нормальная температура днем - 35ьС. Машина, оставленная на солнце на 10 минут превращается в печку. Обычная картинка: на стоянке - новая роскошная машина, лобовое стекло которой закрыто развернутой картонной коробкой, чтобы солнце не проникало в салон. Ездить с открытыми окнами днем практически невозможно. В Израиле запрещены к ввозу автомобили, не оборудованные кондиционерами (AKA мазганами). Как правило, все закрывают окна и включают мазган. Через 5-10 минут в машине - приятная прохлада.
