На другой день мой сын Сема с кем-то договорился в порту, и к нам прибыл бот с товарами для колонии. Среди фруктов и овощей оказались два довольно тяжелых ящика. По совету сына Амирама многоопытного Игаля, мы выбрали огневую точку не на Мраморной горе - самой высокой точке острова Мрым, где ее тут же начнет искать полиция, а на другом холме, среди оливковой рощи. Таня тут же придумала, как замаскировать дот - мы подкопали одно из деревьев так, чтобы его корни оказа-лись на спешно изготовленной в моей мастерской стальной раме. Эта рама, поста-вленная на ролики, могла сдвигать взрослое дерево над свежим карьером, обнажая ствол крупнокалиберного турельного пулемета в сторону рейда. А сдвинешь раму обратно - растет себе дерево рядом с производственной ямой. А из той потайная дверь под корни. Конечно, секрет полишинеля, если придут с миноискателем, но лучше замаскировать так, чем никак. "Рыбаки" так же открыто наблюдали за наши-ми строительными работами, как подглядывали за каждым еврейским поселением в Израиле. И хорошо, что видят что-то непонятное, думал я. Меньше вероятность нападения. И, как всегда, ошибся...
***
"Ты узнал меня, аба? - парень со шрамом из Газы нагло присел за наш столик в пор-товом ресторане. - Я слышал, у тебя есть еще несколько моделей вроде той, что прозевали мы, а? Говорят, ты на деньги, полученные от продажи "Арабеллы" купил целый остров? Видишь, я хорошо знаю про твой бизнес. Как насчет того, чтобы продать или подарить мне пару таких же моделей?" "Я тебя узнал давно, - наугад сказал я. - На палубе сейнера, что околачивается у наших берегов." "Да ну? - замет-но смутился он. - У вас что, особая оптика, адони?" "У нас все необычное, - зло ска-зала Таня. - Поэтому передай своему болгарину, чтобы уносил ноги, если ему дорога его жизнь и имущество. И чтобы он больше не связывался с такими тупыми подон-ками, как ты." "А тебя, Бергер, - нисколько не смутился уважаемый во всем мире те-ррорист, - мы тоже не забыли. Мой брат до сих пор хромает после встречи с тобой на том пляже. И двое других наших ребят... Когда я приду за моделью этого толстяка, я не забуду побеседовать с тобой лично. И наша встреча очень тебе не понравится. Ты меня надолго запомнишь." "Еще меньше понравится тебе встреча со мной, пари-ровала Таня. - Жаль только, что ты не сохранишь о ней память вообще." Араб в яро-сти схватил Таню за кисть на столе. Я сходу врезал ему кулаком прямо по шраму, пока Феликс отбивался от троих, вскочивших с соседнего столика. К нам на помощь поспешили мужчины нашей колонии. Арабов мы вышвырнули за дверь, оказавшись все на берегу, где у самой воды стояли столики. Летели стулья, визжали женщины, где-то уже выла полицейская сирена.
Когда показалась мигалка, наш катер уже отходил в море. Следом к сейнеру шел катер с орущими нам что-то "рыбаками".
***
Наутро пираты сменили место стоянки и бросили якорь прямо напротив поселения. Пушку нагло расчехлили и нацелили на только что построенную крохотную синаго-гу - гордость Офира. Как и в Газе, тут же началась эвакуация женщин и детей в древные катакомбы, а Рома, Сема и Игаль отодвинули маслину и прицелились в артиллерийский расчет на вражеском корабле. Там в неестественном возбуждении носились десятки обвешанных оружием палестинцев.
В полиции на бесконечные звонки Амирама отвечал автоответчик. "Если бы они хо-тели нас защитить, - сказал он, - то их патрульный корабль был бы здесь с ночи - по-сле вчерашней драки. Кому-то выгодно оставить нас один на один с этим зверьем... Все как всюду и всегда!"
Мы с Таней уселись на ее мотороллер и уехали в неизвестном для Амирама направ-лении. Он только проводил нас недоумевающим взглядом.
В гроте так же тихо стояла подсвеченная голубым синяя вода, в которую была слов-но впаяна лодочка. Мы впрыгнули на ее крышу, откинули люк, завинтили его изнут-ри, уселись в кресла и выпустили воздух из ходового цилиндра. Тотчас перед нами открылось сияющее голубыми сполохами отверстие грота. Зажужжал винт, выводя лодочку наружу. На глубине сорок метров Таня выключила мотор и перевела судно в номинальный режим полета.
***
Начал пулемет с сейнера. От пуль со звоном посыпались обломки черепичных крыш и стекла окон. С холма ответил наш пулемет, прошив очередью рубку и разогнав ара-бов, окруживших пушку. И тогда с судна с шипением полетела первая противотан-ковая ракета. Она уничтожила наш продовольственный склад, изуродовав оскол-ками нарядную новенькую синагогу. Пули сыпались на поселение градом - из авто-матов в ярости стрелял весь экипаж сейнера. Вторая ракета испарила наше пулемет-ное гнездо. Расчет успел спрятаться в котлован. Пираты готовились к высадке. Ам-ирам лихорадочно собирал свое вооруженное пистолетами воинство и рассаживал их по домам. Но ему было ясно, что сражение проиграно, и что, если не появится гре-ческая полиция, будет резня...
***
Сейнер вскоре появился на экране сонара. Прибор управления торпедной стрельбой исправно мигнул на дисплее компьютера готовностью к залпу. Мы переглянулись в нерешительности. Одно дело ругать террористов, даже подраться с ними, а другое - вот так, одним нажатием нетерпеливо мигающей зеленой кнопки прекратить жизнь сразу десятков людей. "Там твоя белочка, стиснула зубы Таня. - Там мой Феликс, там Амирам, там дети. - А террористы? Аллах им в помощь!"
Она нажала кнопку. Лодочка содрогнулась и накренилась. Мы перевели ее на полет с максимальной скоростью, удирая от гидравлического удара. Когда он словно искри-вил пространство вне и внутри лодочки, мы повернули назад, огибая то, что недавно было ясной целью, а теперь исчезло с экрана сонара.
***
Когда третья ракета подняла тучей черных обломков наш катер, Амирам снова стал лихорадочно вызывать по мобильнику полицию. Ласковый женский голос автоответ-чика поблагодарил его за доверие и попросил оставить сообщение. Теперь можно было только молиться, так как пираты лихорадочно садились в свой катер, зараннее празднуя победу выстрелами в воздух и размахивая палестинскими флагами, хотя на мачте по-прежнему был болгарский.
И тут, сотрясая, казалось, весь белый свет, раздался чудовищный взрыв. В море вста-ла белая стена пены, в которой исчезло все сразу - флаги, ухмыляющиеся рожи, автоматы. Волна ударилась о пирс поселения и залила до краев галечные пляжи острова Мрым. Когда ветер унес в море дым и пар, на рейде не было ничего, кроме сияния голубого моря и тревожно носящихся над обломками чаек. Не было ни одного раненного, которому можно было оказать гуманитарную помощь. Вообще ничего, что напоминало бы о пиратах. Амирам протер глаза и вознес благодар-ственную молитву. К нашему затонувшему катеру робко стекались люди впервые решительно защищенного еврейского поселения.
***
Мы перешли на горизонтальный полет с малой скоростью и стали искать обломки. Сначала не было ничего - словно сейнер этот просто приснился. Торпеда, способная вывести из строя крейсер, оказалась избыточно мощной для такой цели. Потом я уви-дел небольшую акулу с человеческой ногой в пасти. Акула жрала террориста так же лихорадочно, давясь и дрожа всем телом, как он совсем недавно торопился на рас-праву с беззащитными перед десятками автоматов людьми. Обломки были едва за-метны на дне среди вулканических нагромождений исполинских камней. Мы с Таней переглянулись. Лодочка легла на обратный курс.
Глава вторая. Пополитика
1.
"Я ничего не могу вам сказать, - говорил Амирам полицейским чинам. Когда нас начали обстреливать из пушки и "базук", я увел народ в катакомбы. Как только все утихло, мы вышли. Пиратского корабля нигде не было. Мы решили, что это вы его отогнали..."
У нашего раскуроченного взрывом причала покачивались два полицейских катера.
По всему поселению рассыпались эксперты, изучая последствия обстрела с моря греческого острова в частном владении, что вообще бывает совсем не часто.
После уничтожения сейнера и до прибытия полиции, которую мы больше вообще не звали, все население острова Мрым копалось в наших огневых точках, отыскивая стрелянные гильзы. Мы с Таней увезли их в грот вместе с пистолетами и останками пулемета. Если найдут грот и лодочку, хуже все равно не будет - семь бед, один ответ...
