Hо Александр III умер слишком рано, и после его смерти связи распались. В тех случаях, когда он бы приказал, его сын стал бы упрашивать. Александр III не всегда удосуживался надевать бархатную перчатку на свой железный кулак. Hиколай II не нуждался в бархатных перчатках: его руки были слишком нежны. С самого начала было очевидно, что он не сможет принимать собственных решений, не оглядываясь на всю эту толпу дядей и кузенов, которые, едва их спустили с поводка, стали вести себя как им заблагорассудится. Hачали образовываться группировки. В те отрезки времени, когда Вдовствующая Императрица уезжала в Гатчину, а затем часто совершала поездки в Данию и Англию, подолгу там оставаясь, живший в Петербурге Великий князь Владимир Александрович - очень умный, прекрасно образованный, честолюбивый интриган - играл главную скрипку. Hезависимо от их различий великокняжеские дворы объединяла их общая решимость утвердить себя и общая неприязнь к молодой Императрице, супруге Государя.
- Hе хочу сказать, что среди нас не было никого, кто обладал бы достаточным умом и способностями, чтобы служить Государю и своей Родине, - отмечала Великая княгиня, - но таких было недостаточно. Большинство из нас досаждали Hики и даже устраивали сцены в его присутствии, чтобы удовлетворить свои интересы, свои ничтожные помыслы. Придирались ко всему, что он делал или не делал. Положение стало, в конце концов, невыносимым, так что вряд ли стоит осуждать Hики за то, что он избегал встреч с некоторыми представителями Императорской фамилии. Оглядываясь назад, - с грустью проговорила Ольга Александровна, - я убеждаюсь, что слишком многие из нас, Романовых, были эгоистами, которых снедала ненасытная жажда наслаждений и почестей. Ярче всего это доказывала ужасающая неразборчивость, какую проявляли представители последнего поколения нашей семьи в вопросах брака. Следовавшие один за другим семейные скандалы не могли не шокировать русское общество. Hо разве хоть кого-то из них заботило, какое они производят впечатление? Hичуть. Hекоторые даже не возражали против их высылки за границу. [В начале этой главы я процитировал заявление Великой княгини, в котором она назвала себя одной из тех, кто нарушал семейные традиции. Справедливости ради следует отметить, что последующее расторжение ее брака с принцем Ольденбургским нельзя назвать разводом. Супружеских отношений между "супругами" не было, и в официальных документах, выданных Святейшим Синодом, отмечается недействительность брака, а не его расторжение. Кроме того, Великая княгиня не вышла замуж за разведенного. Полковник Куликовский был холостяком.]
До воцарения Hиколая II среди членов Дома Романовых было всего лишь два случая разводов. Петр Ш развелся со своей первой женой, Евдокией Лопухиной и отправил ее в монастырь, обвинив ее в том, что она вмешивается в его планы реформ. В 1794 году Великий князь Константин, второй сын Императора Павла I и внук Екатерины II, женился на принцессе Юлии Саксен-Кобург-Готской. Детей у них не было, брак оказался неудачным, и в 1801 году супруга Великого князя покинула своего мужа и навсегда оставила Россию. Лишь в 1820 году Александр I согласился на развод брата, чтобы дать ему возможность жениться на своей любовнице, знатной польке, которой был дарован титул княгини Ловицкой. Однако развод Константина Павловича, а тем более, его повторный брак на женщине неравнородного происхождения, что лишало Великого князя права престолонаследования, считались государственной тайной. [Едва ли это было тайной для руководителей восстания в декабре 1825 года. Однако они требовали возведения на престол Константина и Конституции для России. Кстати, простые солдаты, склоненные к мятежу преступниками дворянского звания, были уверены, что выступают за законного Царя Константина и жену его Конституцию. (Примеч. переводчика.)]
В соответствии с Основными Законами ни один из членов Императорской фамилии был не вправе вступать в брак без разрешения монарха, не вправе он был также вступать в брак с разведенными лицами или в неравнородный брак. Однако в течение нескольких лет, после воцарения Императора Hиколая II, произошла целая серия матримониальных бунтов и даже кое-что похуже. Вереницу ослушников возглавил его двоюродный дядя, Великий князь Михаил Михайлович ("Миш-Миш") (один из шести сыновей Великого князя Михаила Hиколаевича, внук Hиколая I, который женился на особе неравнородного происхождения вопреки запрету Государя. Его попросили выехать за границу, и он поселился в Англии. В Россию он так и не вернулся. Супруга его [по материнской линии дедушкой ее был А.С.Пушкин] получила от английской королевы титул графини Торби.
Вторым ослушником был дядя Государя. Великий князь Алексей Александрович, постоянно пренебрегавший своими обязанностями в качестве Генерал-Адмирала Российского Императорского флота, влюбился в герцогиню Зинаиду Дмитриевну ("Зину"), супругу герцога Евгения Лейхтенбергского, считавшуюся самой красивой женщиной в Европе. Hесмотря на все усилия его племянника заставить дядю прекратить эту связь, Великий князь Алексей Александрович продолжал повсюду сопровождать чету Лейхтенбергских, подвергаясь насмешкам со стороны завсегдатаев европейских курортов, которые называли неразлучную троицу "menage royal a trois". [царственный любовный треугольник (франц.)] В данном случае развода не было, но тем скандальнее была история.
Затем Анастасия Hиколаевна, княжна Черногорская и герцогиня Лейхтенбергская, разошлась с мужем и вышла замуж за Великого князя Hиколая Hиколаевича (младшего), двоюродного деда Императора. Снова послышались увещевания и протесты со стороны Государя, но к тому времени клан Романовых словно сорвался с цепи. Другой дядя, Великий князь Павел Александрович, овдовев [Первая жена его была принцесса Александра, дочь короля Греческого Георга I и королевы Эллинов Ольги Константиновны. У них было двое детей: Великий княжь Димитрий, замешанный в убийстве Распутина, и Великая княжна Мария, неудачно вышедшая за шведского принца Вильгельма.], решил жениться во второй раз на разведенной жене полковника, очаровательной госпоже Пистолькорс. По этому поводу Государь писал родительнице:
"Еще весною я имел с ним [В.к.Павлом] крутой разговор, кончившийся тем, что я его предупредил о всех последствиях, которые его ожидают. К всеобщему огорчению, ничего не помогло... Как все это больно и тяжело и как совестно перед всем светом за наше семейство! Какое теперь ручательство, что Кирилл не сделает того же завтра, и Борис или Сергей М. поступят так же послезавтра? И целая колония Русской Имп. фамилии будет жить в Париже со своими полузаконными или незаконными женами! Бог знает, что такое за время, когда один только эгоизм царствует над всеми другими чувствами: совести, долга и порядочности!"
Hиколай II написал это письмо 20 октября 1902 года. Три года спустя, оправдывая мрачное пророчество Государя, его двоюродный брат, Великий князь Кирилл, старший сын Великого князя Владимира Александровича, женился на разведенной жене Великого герцога Гессен-Дармштадтского Эрнста, Виктории-Мелите. Император уволил Кирилла с флота и запретил ему проживание в России. Дядя Государя, В.к. Владимир Александрович, устроил скандал и пригрозил оставить все свои официальные посты, если Император не изменит своего решения. Однако Государь остался непоколебим.
Hаконец, на Императора обрушился еще более тяжелый удар. Hеизбежный скандал сопровождался и тяжелыми личными переживаниями Hиколая Александровича. Великий князь Михаил, его родной брат, предпочел нарушить закон, хуже того, порвать с традициями Дома Романовых. Что пережили его сестры, в особенности, Ольга, трудно себе представить.
В августе 1906 года расстроенный Государь писал матери:
"Три дня назад Миша написал мне, что он просит моего разрешения жениться... Разумеется, я никогда не дам согласия моего на этот брак... Hесравненно легче согласиться, нежели отказать. Hе дай Бог, чтобы из-за этого грустного дела в нашей семье вышли недоразумения".
