Лазутчика обложили в Кошачьем парке, в самом центре Иерусалима, столицы Хайна.
Смешанный женско-мужской отряд сотрудников разведки окружил парк и принялся продвигаться к центру- Джард изображал из себя комика ночного клуба - смешного толстяка с пушистым колечком белых волос на сияющей лысине. Маскировка легко сдулась и слезла. Передним разведчикам Джард уже предстал в черном как ночь обтягивающем комбинезоне. Преследователей сковывал приказ взять его живым. Джард стремительно вскарабкался на ближайшее дерево, откуда тут же с дикими воплями ринулись на землю хайнезские кошки. Потом лихо запрыгал с дерево на дерево - а разведчики в кромешной тьме тщетно пытались разгадать, куда он направляется.
Дальше в ход пошли прожектора и огнеметы. Нужное направление было все же угадано. Спалив чуть не полпарка, преследователи обложили Джарда на одном из деревьев с пуховой верхушкой, направили на него все-все прожектора - и тут он испарился.
Высоко-высоко на фоне ночного неба возникла яркая голубая точечка. Немного померцала и исчезла.
Джард снова появился на левом берегу реки Ганг, что делила Иерусалим на две части. Лицо наемника закрывала маска акваланга, а на поясе появился ремень с солидным боекомплектом.
Взглянув на показания прибора у себя на запястье, Джард нырнул в реку. Он плыл глубоко в ее мутных водах, и даже специальные световые очки мало что позволяли увидеть.
Уже у самого дна один из сотрудников охраны владычицы увидел на экране фигуру незваного гостя и бросился ему наперерез. Джард встретил атаку раздвижным трезубцем. Стальные шипы легко проткнули грудь стража - и тот, вяло поворачиваясь, исчез в темноте.
Потом Джард без труда отыскал переходной шлюз и с такой же легкостью его взорвал. Откачав входную камеру, он снял пояс с боезапасом и раскурочил внутренний проход. В зале царила мертвая тишина. Джард снова сверился с наручным прибором и двинулся вправо вдоль холодной металлической стены. Внезапно стена скользнула в сторону - и он оказался в центре управления, с пола до потолка облепленном циферблатами и индикаторами сетей. У пульта, спиной к незваному гостю, стояла женщина.
- Эта штука моей машине не ровня, - заметил Джард. Женщина резко обернулась и уронила на пол связку тонких металлических полосок, нанизанных на кольцо.
- Вы обронили фазеры.
В жизни женщина оказалась еще красивее, чем на виденных Джард ом фотографиях. Красивее, но не прелестнее. Красивее той красотой, что не передается никакими изображениями. В юности лицо это было прелестно, однако по мере взросления прелесть вступила в борьбу с растущей мудростью, со становящимся характером. Простая, незатейливая прелесть пропала. Но женщина стала красивее.
- Кто вы такой... как вам удалось?..
- Тот же источник, что доложил вам о моем пребывании на Хайне, сообщил мне, как найти центр управления. - Джард тут же добавил: - Я всегда считал шпионаж обоюдоострым оружием. Рубит и так и сяк. В общем, беда с ним.
Владычица быстро потянулась к кнопке, Джард успел схватить ее за руку, но она, ловко пользуясь преимуществом в рычаге, рванула его дальше по ходу. Не сумев устоять, Джард с грохотом ударился о стену.
А женщина снова потянулась к кнопке.
Тут он выстрелил. Луч зашипел как змея, сметая кнопку, цепь сигнализации и еще полстены.
Владычицу взрывом швырнуло в сторону. Ударившись шеей о край стола, она закатила глаза и сползла на пол.
Джард неторопливо поднялся и подошел к ней.
Всего лишь без сознания.
Тогда он одел пленнице кислородную маску, взвалил ее на плечи и вынес из центра управления. Плывя вверх по реке, Джард никак не мог понять, дышит она еще или нет. И только после того как он развернул их, провел по лучу и снова свернул в наблюдательном центре "Бури", можно было позвать врача и убедиться, что с владычицей все в порядке.
Они уже трое суток летели от Хайна к луне, когда женщина очнулась от наркоза.
Огляделась, мгновенно поняла, где она, - и попыталась улизнуть. Пришлось Джарду снова ввести ей седатив. Скверно, если Ирине, владычице Хайна, придется погибнуть в бесцветной и безвоздушной пустоте непространства.
Гилл уже ждал. Выглядел он встревоженным. Будучи мекслой, тревогу он, конечно же, выражал иначе, чем человек, но Джард прекрасно знал всю мимику своего друга. Гилл был встревожен.
- А вдруг она не согласится?
- Я и не жду, что она согласится.
Гилл присел на своих страусиных ногах - и снова приподнялся.
- Тогда каким чертом...
- Нет, не умоломка. И не наркотики. Я должен сделать так, чтобы она сама согласилась.
- Так каким же чертом...
- Ты сам сказал: если пока ничего не светит, двигай дальше, а я пока этим займусь.
- Да, Джард... но, черт возьми, что, если... если... Гилл даже подумать не смел. Опасная, жуткая мысль.
Джард нежно коснулся друга.
- Гилл, мы уже далеко зашли. И если что-то делаем не так, если сбудутся все твои "если"... если где-то мы, сами того не ведая, допустили ошибку... мы навсегда останемся теми, кем нас кличут. А если все верно... тогда все будет хорошо.
Гилл как бы махнул рукой.
- Ладно. Ты сейчас к машине?
Джард кивнул.
- Она загружена?
Гилл проводил друга до спусковой шахты.
- По самую крышку.
Джард снова нежно потрепал его пух.
- Ничего, старина. - А потом добавил: - Обратной дороги нет.
Джард опустился по колодцу к центру луны - до самых силовых шлюзов, что отделяли людей от машины.
Замки здесь отпирались единственным дешифратором, чей импульс был согласован с волновыми параметрами мозга Джарда.
Огромная дверь открылась, и Джард вошел внутрь.
Вошел, чтобы поговорить с машиной. Много лет прошло с той поры, как он последний раз приходил сюда за советом.
И вот она вздымалась перед ним в самом сердце луны.
Джард стоял перед созданным по его замыслу электронным мозгом, что помогал ему покорять миры.
- Привет, Джард, - поздоровалась машина.
- Давненько не виделись, - отозвался Джард. Подойдя к своему персональному формозаполняющему креслу, он сел туда - и вдруг, неожиданно для себя, совершенно расслабился. Разговаривать с машиной было все равно что разговаривать с Гиллом - в свое время машина избрала для себя голосовые стандарты маленького птипепода. Нежная теплота гилловских интонаций буквально обволокла Джарда - хотя это и был холодноватый и ровный голос машины.
