"Ты думаешь, здесь сафари на кенгуру или что?"
"Я ищу Луизу".
"Не вздумай перешагнуть порог этого дома" - появляется миссис Фокс.
"Китти, если мы не впустим этот экскаватор, люди подумают, что у нас в доме либо насекомые, либо судебные приставы." Горошина подозрительно меня рассматривает. "У тебя такой вид, как будто ты из Санэпидемнадзора".
"Мама, у нас в Англии нет Санэпидемнадзора.
"Нет? Тогда понятно почему вокруг столько вони"
"Пожалуйста, миссис Фокс, я не задержусь надолго".
"Неохотно, она отступает назад, а я становлюсь на коврик перед дверью.
Когда я на сантиметр переступаю порог, миссис Фокс закрывает ее за мной и не пускает пройти дальше. Своей спиной я ощущаю пластиковую крышку от почтового ящика .
"Ну, говори, что тебе надо"
"Я ищу Луизу. Когда вы в последний раз видели ее?"
"Хо, хо" - говорит Горошина, ударяя своей палкой, "Не разыгрывай Вальсирующую Матильду передо мной (Вальсирующая Матильда - национальная австралийская песня, прим. переводчика). Какая тебе забота? Сначала ты от нее сбегаешь, потом теряешь ее".
Миссис Фокс говорит, "Я рада что теперь ты не имеешь ничего общего с моей дочерью. Из-за тебя распалась ее семья".
"Против чего я не возражаю" - говорит бабушка
"Мама, ты можешь помолчать? Элгин - прекрасный мужчина".
"С каких пор? Ты всегда говорила, что он крысенок".
"Я не говорила, что он крысенок. Я говорила, что он довольно маленький и к сожаленью похож на... ну в общем я сказала на..."
"Крысу" - выкрикивает Горошина ударив своей палкой по двери, точно на уровне моей головы. Ей нужно было работать метательницей ножей в цирке.
"Миссис Фокс. Это было ошибкой с моей стороны. Мне никогда бы не пришло в голову оставить Луизу. Мне казалось, что это для ее же собственного блага. Мне казалось, что Элгин сможет ее вылечить. Я хочу найти ее и позаботиться о ней".
"Слишком поздно," - говорит миссис Фокс. "Она мне сказала, что больше никогда не желает видеть тебя снова".
"Да, ей пришлось хуже, чем жабе на взлетной полосе", - говорит Горошина.
"Мама, иди садись, ты устала", - говорит миссис Фокс, поддерживая себя за перила. "Я сама здесь разберусь".
"Самая хорошенькая куколка на этой стороне Брисбайна, и посмотри как с ней обращаются. Знаешь ли - Луиза вылитая я в молодости. У меня была точно такая фигура в то время".
Было трудно представить Горошину с какой-либо фигурой вообще. Ее фигура была похожа на фигуру снежной бабы, которую рисуют дети - два круга, налепленные друг на друга. И только теперь я обращаю внимание на ее волосы: змееобразные непослушные завитки, живая колышущаяся масса, которая выбивается из узла на затылке, точно так же как у Луизы. Луиза говорила мне, что она была неоспоримой Королевой Красоты Западной Австралии. Она получила больше сотни предложений в 1920-х годах от банкиров, преуспевающих золотодобытчиков, горожан, разворачивающих перед ней карту новой Австралии, которую они собирались построить и говоривших: "Милая, это все будет твоим, когда ты будешь моей". Горошина вышла замуж за фермера, который держал овец, и родила шестерых детей. До ее ближайших соседей нужно было целый день ехать верхом. Внезапно я вижу ее - платье до пола, руки уперты в бока, тропа исчезающая на горизонте. Нет ничего, кроме плоской земли и неба, чтобы измерить расстояние.
"На что ты так таращишься, экскаватор?"
Я трясу головой. "Миссис Фокс, у вас есть хоть какое-нибудь представление, где может быть Луиза?"
"Я только знаю, что она не в Лондоне. Может быть она за границей".
"Получила денежки после развода. Оставила своего доктора бедным, как мокрицу на пластмассовой фабрике. Хе, хе, хе."
"Мама, ты прекратишь это, наконец?", миссис Фокс поворачивается о мне, "Я думаю тебе лучше уйти сейчас. Я ничем не могу тебе помочь".
В то время когда миссис Фокс открывает свою дверь, ее соседи закрывают свои.
"Что я вам говорила?" - говорит Горошина. "Наша репутация испорчена".
Она отворачивается с отвращением и швыряет свою палку на пол".
"Ты ведь знаешь, что Элгин должен был в этом году попасть в почетный список? Луиза лишила его этой возможности.
"Не смешите", говорю я. "Счастливый брак не имеет с этим ничего общего".
"Тогда почему он не попал в него?". Она хлопает дверью, и я слышу как она плачет в коридоре. Из-за утраченной связи с сильными мира сего или из-за своей дочери?
Вечер. пары выходят на потеющие улицы, рука об руку. В верхнем окне играет какая-то группа в стиле реггей, которой еще работать и работать над собой. Рестораны продвигают стиль альфреско, но плетенный стул на пыльной улице с проходящими мимо автобусами - это не Венеция. Я смотрю как ветер носит мусор между пиццами и плетенными графинами.
Хитрого вида официант поправляет свой галстук-бабочку в зеркале кассирши, хлопает ее по заду, кладет мятную таблетку на свой красный язык и виляющей походкой подходит к столику, за которым сидит группа несовершеннолетних девушек, пьющих Кампари с содовой. "Мадам будет что-нибудь заказывать из еды?".
Я сажусь в первый попавшийся автобус, не интересуясь куда он идет.
Какое это имеет значение, если я все равно не буду ближе к Луизе? Город гноится. Водитель автобуса не открывает дверей во время движения автобуса.
Воздух пропах бургерами и чипсами. Толстая женщина в нейлоновом платье без рукавов сидит расставив ноги, обмахиваясь своей туфлей. Ее макияж расплылся полосками грима.
"ОТКРОЙ ДВЕРИ, ДОЛБОЕБ", кричит она "Отвали", говорит водитель, не оглядываясь. "Ты умеешь читать объявления? Читать умеешь?"
На объявлении написано: "Не отвлекайте водителя во время езды". Во время этой беседы мы стоим в пробке.
Пока температура поднимается, сидящий передо мной мужчина находит утешение в своем мобильном телефоне. Как и у всех пользователей мобильных телефонов, у него нет ничего срочного сказать - он просто хочет разговаривать. Он смотрит на нас, чтобы узнать, смотрим ли мы на него. Когда он наконец произносит "Ну пока, дружище Кев", я очень вежливо прошу его воспользоваться его телефоном и предлагаю ему 1 фунт.
У него нет желания расставаться с такой важной частью своего мачизма, но он соглашается набрать для меня номер и подержать трубку у моего уха. После нескольких пустых гудков он говорит: "Там никто не отвечает", прикарманивает мой фунт и вешает свою сумку с сокровищем через плечо, на бульдожью цепь. Это был дом Луизы, где никто не отвечал.
