Дама в стаканных очках указывала на двери и нудно объявляла:
- Room N 248... Room N 249...
Мужчина в шортах быстро записывал.
- ...Room N 250... а...
- Fine! - вторила девица.
Из кресла для паралитиков радостно кивали.
Процессия проследовала за поворот; оттуда долетел стон роковой двери, и вслед за тем - грохот с треском и звоном.
Вошедши в следующий коридор, гладкостенный и люминесцированный, директор увидал на ближней двери кладбищенскую мраморную доску. "КОНСТРУКТОРСКОЕ БЮРО" было выбито на мраморе.
В конструкторском бюро царила клиническая обстановка: свет, тишина, белые халаты и очки - много очков. Там еще находились четыре шеренги чертежных досок.
Навстречу директору из-за стола поднялся молодой человек в белом халате. На миг директору показалось, что перед ним давешний молодой человек, с плевательницами, но, отогнав секундное сомнение, он поздоровался.
- Добрый день! - ответил молодой человек, распахнув умные глаза. - Вы из планетария?
- Нет.
- Простите, я спутал. Как я мог забыть! - умные глаза кокетливо зажмурились. - Вы из спорткомитета, верно?
- Неверно.
- Странно... а-а! - он просиял. - How do you do, mister...
- Babicheff.
- ???
- Бабышев, новый директор завода.
- Вас-то мы и ждем! - не споткнувшись, соврал молодой человек.
- Правда?
- Разумеется, - молодые глаза пристально оглядели помятый "кейс".
- Ну, и как дела в КБ?
- Да все больше конструируем, знаете ли...
- А вы, простите?..
- Я - инженер, как все; вот выбился в начальники. Пока. Пойдемте! - Они пошли между чертежными рядами.
- Мы создаем почтовые ящики.
- Столько народу, и все - ящики?
- Все, как один! У нас творческая специализация!
У чертежных досок в разных позах застыли десятка два инженеров.
- А вот и наши последние изыскания: почтовый ящик абонентский с дистанционным управлением - проверять можно, не выходя из квартиры. Экономит механические затраты на одном отправлении на полторы тысячи человеко-сил.
КБ напоминало галерею античной скульптуры: белые халаты были накрахмалены до гипсовой твердости.
- Почтовый ящик с шестью окошками для писем - по одному на каждой грани. Предупреждает бытовую поспешность. Очень удобен.
- А письма снизу вываливаться не будут?
- Исключено: фотоэлементная система, грубо говоря, как в метро. Хулиганам пальцы откусывает.
Халаты состязались в белизне с чертежной бумагой и потому казались склеенными из лоскутов ватмана. В то же время казалось, что на чертежных досках развешены белые простыни.
- Почтовый ящик образца "квартира-люкс" со встроенным кассетным магнитофоном и автоответчиком. Устраняет бытовые недоразумения.
И еще казалось директору, что все инженеры были на одно лицо - лицо того, с плевательницами.
- И, наконец, наше последнее изыскание, наша гордость: почтовый ящик в форме груши, с улучшенными аэродинамическими свойствами.
- В какой форме?! - изумленно переспросил директор.
- Грушевидной.
- А письма как бросать?
- Очень просто: письмо сворачивается в трубку и закладывается в отверстие в верхней части ящика.
Директор находился в состоянии крайнего недоумения.
- Отрадно то, - продолжал инженер, сверкнув глазом, - что эти образцы не имеют аналогов в мировой практике.
- Вы все это серьезно?! - почему-то шепотом спросил Бабышев.
- Конечно! - воскликнул обиженно молодой человек. - Правительство острова Пасхи закупило патент. Какие тут шутки!
- Ясно, - коротко сказал директор и вышел из КБ.
Стеклянный невесомый переход директор миновал скорым шагом, чуть склонив голову и широко размахивая руками.
Далее следовал коридор, коленчатый, как трубопровод, и неосвещенный. Бабышев чуть помедлил у входа в него: оглянулся назад, какое-то навязчивое воспоминание посетило его, встряхнуло и подтолкнуло в темный провал коридора.
Глубоко впереди, как со дна колодца, фосфоресцировал большой циферблат с минутной стрелкой. Бабышев зажег спичку и разглядел людей, сидевших вдоль стены.
Кто-то застыл над книгой, кто-то склонился к уху соседа, кто-то затянулся сигаретой. Были здесь двое совсем юных, окаменевшие в не приличествующем обстановке поцелуе. А возле дерматиновой двери застыла над машинкой молоденькая секретарша.
На всех экспонатах удивительной галереи лежал густой слой пыли, а некоторые даже обросли паутиной. И еще одно видение: слева у стенки сидел, улыбаясь, молодой человек в белом халате, при бородке. Но если без оной, то выходил все тот же, с плевательницами.
Наконец Бабышев обнаружил выключатель. Свет брызнул в глаза, директор зажмурился, а затем медленно размежил веки.
Каково же было его изумление, когда он обнаружил давешние экспонаты полными жизни: секретарша застрекотала на машинке, кто-то перелистнул страницу, кто-то выпустил колечко синего дыма, а совсем еще юные завершили наконец свой долгий поцелуй.
Бабышев разглядел табличку на двери...
Директор вошел в свой кабинет. Там, за столом, гигантским, как авианосец, находился опутанный проводами мужчина в кожанке. Он громко говорил по трем телефонам одновременно да успевал еще покрикивать в селектор. Увидев Бабышева, он, подобно Лаокоону, освободился от телефонных пут и выбежал навстречу.
- А я вас сразу узнал! - радостно сообщил он. - Вы - Бабышев Семен Степанович, новый директор завода.
- Правильно.
- А я кто, как вы думаете?
- Я думаю, исполняющий обязанности?
- Верно!
Улыбки прыгали, скакали брови, а глаза наливались чем-то теплым и сладким.
- И теперь, значит, нами руководите вы?!
- И, выходит, я теперь руковожу вами?!
- Нами, ох, нами-и!.. И вы теперь будете директором?..
- А вы теперь будете исполнять мои обязанности?..
- Да-а, обязательно!! - пел радостно и.о. и тряс директорскую руку.
Тут оба недоуменно уставились друг на друга.
- Ой, чего ж это я! - и.о. хлопнул себя по лбу свободной рукой. - Я же теперь ваш заместитель!
- Конечно! А я - ваш директор!..
Сотрясания рук возобновились.
- "Исполняющий"?! Заместитель! - вот так!
- А я - директор!!
- Новый?! - взвизгнул и. о.
- Самый свежий!
- Да, дела-а!..
- Кстати, о делах. Как они на заводе? - сурово спросил вдруг Бабышев и отнял руку.
