Двигаясь теперь с северо-востока, МС-130 пролетел над Зоной свободной торговли и взял курс на посольство. Посольство находилось сразу за юго-западным углом Зоны свободной торговли, на берегу реки Нярис. Пролетая над Львовской улицей, которая была северной границей Зоны, самолет открыл грузовые люки. Экипаж начал сбрасывать на парашютах большие контейнеры с едой, питьевой водой, оружием и боеприпасами. Несколько контейнеров зависло на деревьях, некоторые упали на крыши, но большинство приземлились точно на открытые лужайки, окружавшие резиденцию посла. Их немедленно затащили внутрь зданий.

Затем морские пехотинцы из охраны и персонал посольства продолжили действовать по плану. Морские пехотинцы организовали противовоздушную оборону вокруг района посадки, а персонал, втыкая в землю инфракрасные вешки, обозначал две посадочные площадки. Вешки эти можно было видеть только с помощью приборов ночного видения. Как только воздушное пространство вокруг посольства заняли «Жеребцы-Супер», на территории посольства приземлился первый десантный вертолет с пятьюдесятью морскими пехотинцами, майором Юргенсеном и его штабом. Выскочив из вертолета, майор подбежал к зданию резиденции посла. На крыльце резиденции в ожидании собралась группа людей.

Через несколько минут сел еще один вертолет.

— Где посол? — крикнул Юргенсен сквозь шум вертолетов.

— Я здесь! — раздалось в ответ. Посол Льюис К.Рейнольдс, низкорослый усатый негр в очках, подошел к Юргенсену. — Рад видеть вас здесь. Вы майор Юргенсен?

— Да, сэр, это я. Все подготовлено, о чем я просил?

— Как вы и просили, основной центр связи перенесен на крышу, — ответил Рейнольдс. — Внизу морские пехотинцы устроили еще один пункт с радиостанциями, прямо за этой дверью. — Он кивнул на вход в резиденцию. — Они будут держать с вами связь в процессе эвакуации.

И в этот момент к майору подбежал его начальник штаба.

— Сэр, «Манта-3» неисправна. — «Мантой-3» называли вертолет, на борту которого находились цистерны с топливом. — Утечка в системе гидравлики.

Юргенсен тихо выругался. В каждой операции планируется потеря определенного количества вертолетов, обычно одного из четырех, но когда это происходит на самом деле, то всегда совершенно неожиданно, некстати и вызывает жуткую досаду.

— Обещали прислать помощь?

— Минимум через два часа.

— Это нас не устраивает. — Юргенсен бросил взгляд на злополучный вертолет, потом на Рейнольдса. — Ваши люди готовы?

— Да, майор. У лейтенанта из охраны посольства есть список улетающих, а вот список тех, кто остается. Оба списка одобрены госдепартаментом.

— Сколько всего человек эвакуируется?

— Двести три.

Юргенсен нахмурился:

— Но это почти на шестьдесят человек больше, чем мне говорили.

— Набралось больше гражданских лиц, чем мы рассчитывали поначалу. Только женщины и дети. Мужчин нет.

Юргенсен помолчал немного, затем сказал:

— У нас только что оказался в аварийном состоянии один из транспортных вертолетов, значит, придется здорово потесниться. Но мы сможем забрать всех. Только никакого багажа, никакой ручной клади. Одни люди.

— Я уже сказал им об этом, — успокоил майора Рейнольдс. — Я ведь тоже служил в морской пехоте, во Вьетнаме, и знаю грузоподъемность этих вертолетов.

— Очень хорошо. Мы возьмем в каждый вертолет по шестьдесят восемь пассажиров. Как только разгрузимся, начнем сажать людей. — Затем Юргенсен обратился к своему начальнику штаба: — Сложите лопасти «Манты-3» и уберите ее из зоны посадки, чтобы не мешала другим вертолетам. Выполняйте.

С помощью посольских джипов и грузовиков сломанный вертолет быстренько затащили в пространство между деревьями, освободив площадку для других «Жеребцов-Супер». Приземлившийся первым вертолет дозаправился и поднялся в воздух, также освобождая площадку. Вскоре морские пехотинцы уже разгружали третьего «Жеребца», а четвертый приземлялся на другой площадке, и его тоже немедленно начали разгружать. И только один «Жеребец-Супер» кружил над посольством, пытаясь обнаружить какие-либо признаки враждебной активности. Но никаких признаков не наблюдалось.

Когда дозаправка вертолетов завершилась, началась посадка людей. Пассажиры были вынуждены по двое пристегиваться ремнями, детей сажали на колени. Морские пехотинцы бесцеремонно отбирали и сбрасывали на землю большие сумки и даже кейсы, в том числе у чиновников, проигнорировавших указание посла относительно багажа и ручной клади. После того, как два вертолета поднялись с пассажирами, приземлился третий, дозаправился, принял на борт шестьдесят восемь последних американцев, взлетел, и все три машины взяли курс на юго-запад, стараясь держаться подальше от «Физикоуса» и аэропорта.

— "Жеребцы-Супер" находятся в точке встречи, — доложил Юргенсену начальник штаба.

— Отлично. Пусть приступают к выполнению своей задачи, — приказал майор.

Трем «Жеребцам-Супер» предстояло ждать на большой поляне к северо-западу от города, это место заранее было выбрано на основании данных разведывательных спутников и патрулировалось на земле спецназовцами. Вооруженному транспортному самолету АС-130 была поставлена задача охранять воздушное пространство над этой поляной, уничтожая в случае необходимости наземную бронетехнику. После дозаправки «Морских змей» всем самолетам-вертолетам предстояло сформировать большой воздушный конвой и направиться к польской границе. Разрешение на посадку невооруженных самолетов уже было получено от польского правительства. Но поскольку поляки не разрешали никаким иностранным военным самолетам заходить в свое воздушное пространство, то «Морским змеям» и «Призраку» предстояло продолжить полет в сторону Балтийского моря, а вертолетам сопровождения сесть на десантный корабль «Оса». Вооруженный транспортник АС-130 должен был вернуться к посольству, проследить, не направляются ли к нему силы противника, а затем вернуться на базу в Германию.

«Морские змеи» начали дозаправляться один за другим.

— Какова задача у штурмовой группы «Молот»? — поинтересовался Юргенсен.

— Этим птичкам еще предстоит действовать, — ответил начальник штаба.

— Тогда проследите за тем, чтобы им осталось достаточно топлива, хотя бы по три тысячи фунтов на машину. Если надо, сократите количество «Морских змей» в сопровождении. Вашингтон заинтересован в том, чтобы эти морские пехотинцы со своим грузом выбрались из страны.

Морским пехотинцам хватило топлива для полной заправки только двух «Морских змей», поэтому два других вертолета забрали что осталось. Полностью заправленным вертолетам предстояло сопровождать «Жеребцы-Супер» до аэродрома на территории дружественной страны, а два других остались в готовности к вылету на территории посольства, ожидая возможных приказов из Белого дома приступить к выполнению какой-либо задачи.

Эвакуация привлекла внимание литовцев, у ворот посольства собралась большая толпа, с восхищением наблюдавшая, как американцы вывозят женщин и детей. Вильнюсцы радостно махали «Морским змеям», кружившим над их головами, и разразились восторженными криками, когда взлетел последний «Жеребец-Супер». У посольства появились несколько литовских солдат из Сил Самообороны, но они вместе с остальными радостно кричали, с восхищением и завистью наблюдая за четкими действиями морских пехотинцев.

Через сорок минут после приземления первого вертолета, и без единого выстрела, более двухсот американских гражданских лиц были эвакуированы. Три «Жеребца-Супер», сопровождаемые самолетом МС-130 «Боевой коготь» и двумя штурмовыми вертолетами AH-1W «Морская змея», сразу же взяли курс на юго-запад к пограничному польскому городу Сувалки, расположенному всего в девяноста милях от Вильнюса.

Когда группа вертолетов, выполнявших операцию в посольстве, взяла курс на юго-запад, два самолета-вертолета морской пехоты MV-22 «Морской молот» повернули на юг и направились прямо к центру города. Оставив справа замок Гедиминаса и хрупкие с виду остроконечные шпили церкви Святой Анны, а слева — массивные двойные башни церкви Петра и Павла, оба самолета низко пролетели над жилыми домами, церквами и административными зданиями центра Вильнюса. Миновав Холм Железного Волка — колыбель столицы Литвы, — «Морские молоты» промчались над республиканским Музеем искусств и зданием Театра молодежи, которые представляли собой прекрасные ориентиры, а затем уже определились по железнодорожным путям в южной части города.