Урок уроком, школа школой, Но было так и потому, Что знал я нрав отца веселый И как-то ближе был к нему.

И я, откладывая книжки, Уже предчувствовал скандал И с убежденностью мальчишки Решал - прощал и осуждал...

...Какие пройдены дороги! Но словно все это вчера Я вижу, как учу уроки И как печальны вечера.

Отца все нет. Тоскливо. Осень. И мать, забившись в уголок, Сидит и вдруг, бывало, спросит: - А ты не будешь пить, сынок?

И до сих пор с тревожной думкой Следит обычно мать моя За той наполненною рюмкой, Что поднимаю в праздник я... 1953 Константин Ваншенкин. Избранное: Стихи. Москва: Художественная литература, 1969.

ВЕСЕННИЙ СНЕГ Он был зимой прекрасен, а весною Лишился он величья своего. И небо занялось голубизною Над серыми просторами его.

Сползает снег в глубокие овраги, Под солнцем ослепительным спеша. Так сходит вдруг ненужный слой бумаги С переводной картинки малыша... 1953 Константин Ваншенкин. Избранное: Стихи. Москва: Художественная литература, 1969.

МЛАДШИЙ БРАТ На зорьке юности туманной Как я ее боготворил! Фонарик новенький карманный Ее братишке подарил.

Но был подарок неудачен Он брата слишком восхищал И нас в саду за тихой дачей Порой некстати освещал.

Стояла там, в саду, скамейка. И всей душою был я рад, Когда сгорела батарейка И в темноте остался брат.

По всей смешной его фигуре Глазами грустными скользя, Сказал я, брови скорбно хмуря, Что тут помочь уже нельзя.

И он поверил, чуть не плача, И отошел, судьбу кляня. Но эта легкая удача Смутила несколько меня.

Держался в горе он, как надо, И я, признаться, был бы рад, Чтоб стал со мной запанибрата Ее потешный младший брат,

Облокотившись на перила, Мы б говорили про нее... Но у него в то время было Мировоззрение свое.

Свои мечты, друзья-мальчишки, Азарт мальчишеской игры. И дела не было братишке До смутных чувств его сестры.

А чувства вправду были смутны, Под вечер, сидя у окна, Наверно, их в тоске минутной Себе придумала она.

И часто я, простившись с нею, Тревожно думал до утра, Что брат характером цельнее И откровенней, чем сестра.

Грустнее было с каждым разом Мне на свиданиях... И я Ему отчасти был обязан Тем, что прошла любовь моя.

...О, как бы мне теперь хотелось С ним встретиться, поговорить И что-нибудь, хотя бы мелочь, Ему на память подарить! 1953 Константин Ваншенкин. Избранное: Стихи. Москва: Художественная литература, 1969.

СОЛДАТСКАЯ СУДЬБА Когда солдат походом утомлен, Под гром любой он может спать глубоко. Но слышит он сквозь самый крепкий сон Негромкий крик: "В ружье!" или: "Тревога!"

И он встает, от сна еще горяч, Все чувствуя отчетливо и тонко. Так мать встает, едва услышав плач Проснувшегося за полночь ребенка...

Не легкая солдатская судьба! Сухой снежок скрипит под каблуками. Еще поет армейская труба, Хотя давно услышана полками.

И мне с трубой армейской по пути, И я готов холодными ночами На зов ее волнующий идти... Вы слышите меня, однополчане?

Под вьюгой, что метет над головой, Под ливнем, над равниною гудящим, Я не сойду с поста, как часовой, Поставленный бессонным разводящим. 1953 Константин Ваншенкин. Избранное: Стихи. Москва: Художественная литература, 1969.

В ПОСЛЕВОЕННЫЙ ПЕРВЫЙ ГОД... Кругом низины и высотки Полей знакомых и родных. Чтобы вскопать четыре сотки, Уйдет четыре выходных.

Там, за деревнею покатой, Поля напитаны водой. И он идет себе с лопатой, Интеллигентный и седой.

И он шагает от платформы В пальто, поношенном слегка... Еще до денежной реформы Трудна дорога, далека.

Отмена карточек не скоро, О ней не слышно ничего. Еще вскопать придется горы Лопатке старенькой его.

И он копает, мучась жаждой, Картошку режет на куски С таким расчетом, чтобы в каждом Цвели зеленые глазки.

Еще старания немножко Засажен будет огород. И вот поднимется картошка И зацветет, и, зацветет.

И набежит веселый ветер И зашумит среди кустов. И никогда еще на свете Красивей не было цветов.

...И деревенские ребята, Глядят, шагая стороной, Как он стоит, держа лопату, Перед корявой целиной.

Стоит серьезный, работящий, В пальто, поношенном слегка, И с дужкой вешалки, торчащей Из-за его воротника. 1953 Константин Ваншенкин. Избранное: Стихи. Москва: Художеств 1000 енная литература, 1969.

* * * В полку отбой сыграли. Все в порядке. Дневальный после трудового дня Казенные двупалые перчатки Неторопливо сушит у огня.

Вот высушил и положил их рядом. Глядит, щекой склонившись на ладонь, Задумчивым, отсутствующим взглядом, Каким обычно смотрят на огонь.

Гуляют блики по лицу солдата, Дрожат, скользят... И кажется, что он Не здесь, а едет в поезде куда-то, Несет его по рельсам эшелон.

Не спит солдат, проходит полем белым. Ему, как мне, идти еще, идти... Где б ни был он и что бы он ни делал, Он каждый миг находится в пути.

Уже давно заснуло отделенье, А он сидит, бессонный, как поэт. Чешуйчатыми сделались поленья, У пламени заимствовали цвет.

Как тихо все! Лишь ветра голос тонкий К нему сюда доносится едва... В печурке за железною заслонкой Стрельнули и подвинулись дрова. 1954 Константин Ваншенкин. Избранное: Стихи. Москва: Художественная литература, 1969.

СТИХИ О СТАРОМ БАРАКЕ Расступается медленно мрак, На березах колышутся ветки. Тут стоял на пригорке барак, Верно, с первой еще пятилетки.

Дверь распахнута настежь всегда. Сквозь нее открывается взору Облупившихся балок гряда, Полутемный пролет коридора

Как туннель, что сквозь толщу земли Прорубили, в грядущее веря. А в конце коридора, вдали, Тоже вечно раскрытые двери.

Паутина глядит со стены, На полу в коридоре окурки, Да квадратики дранки видны Там, где нету уже штукатурки.

Предо мною проносится вновь Все, что в этом бывало бараке: И нелегкая жизнь, и любовь, И разлуки, и свадьбы, и драки.

Много помнит дощатый барак, Равноправный ровесник завода: Караулил ударника враг Темной ночью тридцатого года.

Но итог замечательных дел Подводился под Первое мая, И восторженный митинг шумел, Обязательства вновь принимая.

- ...А бараку пора бы на слом,И об этом уже говорили. Но ударил негаданный гром, Даль окуталась облаком пыли.

И пришла на рассвете беда, Постучалась в фанерные двери. Погибали в огне города. Дети плакали, жены вдовели.