Висело хрипло Карканье над нею. И стаи птиц Неслись со всех сторон, И ночь от них Была ещё чернее. Но мать всё шла По путаным следам В обитель Солнца С думою привычной. Надеялась увидеть Светлый храм, А перед ней Был сельский дом обычный. Красавца-Солнца Не было. Пустым Казался дом. Её Луна встречала. Детей своих Две утренних звезды
Луна тихонько На руках качала. И мать, Луной едва освещена, Ей поклонилась С думой о детишках: - Здоровья вам, Красавица-Луна, И вашим дочкам Звёздочкам-малышкам. - О, господи, С какой ты вестью, мать? - С одною, материнскою, Извечной. Вот торопилась Солнышко застать. Но где оно? - В пути своём, конечно. - Есть просьба У меня к тебе, Луна: Висят у Солнца В комнате котомки. Все дни мои В одной из них сполна И всех ночей Бессонные потёмки. Но Солнце Выдаёт мне лишь по дню, А ты, Луна, Даёшь мне лишь по ночи. Как тут успеть Обуть-одеть семью И накормить Всех сыновей и дочек? Отдай, Луна, Мне дней моих запас, Чтоб я сама Его распределила. Пусть месяцы Я проживу за час, Зато поднять детей Мне хватит силы. - Не много ль просишь? Дни свои до дна?! - За тем и шла, Чтобы унести все годы. - Ну что ж, бери, Ответила Луна, Но помни, Ты нарушишь ход природы. - Что делать!.. И Луна опять: - Бери, Но знай: Когда котомка опустеет, Увидишь шаль зелёную Внутри, И будет эта шаль Навек твоею. Она тебя укроет С головой И с жизнью разлучит, И с Солнцем красным... - У каждого Удел и выбор свой, Вздохнула мать. Чего уж там. Согласна. И вышла в путь С котомкою своей. А вслед Луна И звёздочки кричали: - Чем больше из сумы Достанешь дней, Тем раньше попадёшь Под полог шали. Идёт она С котомкой за спиной, Печальна, Но добычею довольна. И мысли материнские домой Стремятся, Обогнав её невольно: "Уже я близко. Скоро к вам приду. Без мамы Ночь одну поспите. Я вам несу Одежду и еду. Вы завтра мне навстречу Выходите". ...Сгущалась тьма, И мать над родником Испить воды холодной Наклонилась, Но вдруг упала И мертвецким сном, Придавлена усталостью, Забылась. И налетела вмиг Со всех сторон На спящую Воронья злая свора, И в хищном этом Облаке ворон Её котомка Опустела скоро. Они все дни Из сумки растрясли, И там, где их Вытряхивала стая, Деревья поздней осенью Цвели, Багряные тюльпаны Прорастали, Стеной в степи Вставали зеленя, Мычала тёлка, Петухи кричали, Метали сгустки Чёрного огня На тризне жизни, На пиру печали. То не людской, То был вороний пир, Проснулись волки, Рыскали лисицы, И слышалось Шуршанье тёмных крыл. Лишь мать спала, Забыв воды напиться. А утром Разлетелось вороньё. На зеркале Слепой воды гадая, Мать глянула в родник. И на неё Со дна смотрела Женщина седая. - О, боже! Я ли это? Что со мной? Как долго я спала? И где котомка? Молчит ковыль, Полынь стоит стеной. Осенний ветер, Пустота и только... Какой предзимний Холод на душе! Шальные сквозняки Листву листали... Находит мать Котомку на меже, А в ней Лишь крошки дней Да зелень шали. В селе её никто Не узнаёт, Детишки из ворот Не выбегают. Лишь старший сын К ней из дому идёт И мать-старушку Нежно обнимает. И вот, не в силах Слезы удержать, Она детишкам Раздаёт подарки: Достала из котомки Шапку мать Да три рубашки, Полотняных, ярких, Да пару старых валенок, Конфет И хлеба с крупной солью. - Это мама! Добрее нашей мамы В мире нет! Не ликовал сынок лишь Старший самый... А мать уж окуналась В суету: Замазывала печь, Белила, мыла. И у калитки Деревце в цвету Уже под самый вечер Посадила. А утром, После тягот и дорог, Так плохо ноги Матери служили! Каким высоким Кажется порог Её избы! И руки, как чужие... Не стало сил По дому хлопотать. На небе, Серо-пепельном, усталом, Глазами поискала Солнце мать, Бескровное, Оно светило вяло... Тут ласково К ней старший сын приник: - Есть и моя Котомка дней у Солнца. Пусть Солнце даст Тебе из дней моих, А то твоих Осталось лишь на донце. Но мать в ответ Ему сказала: - Нет. Пусть дни твои У Солнца подрастают. Вам надо дорасти До взрослых лет. А мне и так Пока что сил хватает. Ещё делянку надо Распахать... И в степь ушла, Затянутая далью. И там, в степи, Вдруг превратилась мать В смиренный холмик Под зелёной шалью... БАЛЛАДА О ПАХАРЕ - Хэйс, Жоене, ча, Плэване*! Режьте гору острым плугом. Борозда, как пух, Плэване, Если встретим зиму снова, Если не споткнёмся в поле, Будет хлеб, как солнце, круглый, Будет у тебя полова. Торопи, Жоене, друга, Время нам помочь не хочет Ходят сумерки за плугом, Чёрный ветер пахнет ночью. - Хэйс, Жоене, ча, Плэване! Управляй волами, пахарь, Пусть твой плуг, Ион, достанет Из земли солёной мякоть. Торопись, чернеет небо, Так кричал со дна котомки Прошлогодний ломоть хлеба. Ходит плуг и тянет в гору Борозды, как паутины, Ходит плуг с двумя рогами, Крик не слышит журавлиный, И не сходит за цветами, Любит видеть за собою Парня с тёплыми руками. Когда был Ион моложе, Плуг вошёл в его ворота И сказал: "Пошли на поле. В поле, баде, ждёт работа. Осень стороной обходит Двор, в котором нету плуга. Ведь без плуга стынут печи, Ведь без плуга плачут дети. Гость пойдёт к твоим соседям, Не услышишь в двери стука, И собачий лай утихнет Во дворе твоём - без плуга". И пошёл Ион за плугом. Не хватало дней Иону, Чтобы сделаться Ньютоном, Чтобы походить по свету Магелланом иль Колумбом. Стал Ион ходить за плугом, Чтоб кормить свою планету. ------ * Хэйс, ча - понукания для быков. ПЕСНЬ ПШЕНИЧНОГО ЗЕРНА, которое заговорило и сказало руке человека: Пора моя настала. Снеси меня в поля, Где в сером небе больше Не видно журавля! Ты колыбель качала Зелёную мою, Начнём же всё сначала... Ой, баюшки-баю... И пусть в земле, как ночью, И сыро, и черно, Ты за меня не бойся, Я буду не одно! Но перед тем как в праздник Выпечь каравай, Родне моей в амбаре Поклон мой передай. Неси ж меня, родная, В просторные поля, Где в сером-сером небе Не видно журавля. Когда сынок мой, колос, |
