Помню, как потом меня отпустили и я почувствовал в своих руках… Легкое, как перышко, тяжелое, как судьба.

И пока все члены коллектива (Панин, Лада, Котэ, тетя Лена) братались, царапая лица морожеными розами, смеялись и плакали, я стоял, как последний чаплан, под звездным февральским небом, не зная, что делать. И кто виноват? И как обращаться с тем человеком, кто прятался за треугольничком одеяла? Что и говорить, с базукой проще.

Наконец вспомнили и про нас, виновников, собственно, торжества.

— Саша, прости меня, дуру, — виновато проговорила Марго. — Познакомься с Саней. — И приоткрыла «конвертик».

И мы, два Сани-Сашки-Александра, встретились взглядами. Оторопело-недоумевающими. И смотрели друг на друга, кажется, вечность. Затем Санька-маленький хмельно зевнул и, признав Родину, сделал то, что и следовало сделать после далекого и трудного путешествия.

Я, почувствовал под ладонями теплое расплывающееся пятно и понял, что это уже факт моей жизни. Факт. Который нельзя опровергнуть. Забыть. И уничтожить. То есть жизнь продолжается и, как всегда, полна неожиданностей.