Свое полное непонимание ситуации я не скрывал - не скрывал всем своим дурацким видом. Чувствовал себя отвратно, будто заглотил пенту мочи и занюхал шматом, похожим на сало с голубоватым отливом.

Бр-р-рг! Меня чуть не вырвало на зазевавшегося товарища в новом хлопковом костюме от голубого, как сало, кутюрье де`Сороко. Пересилив себя, задал несколько вопросов, своему приятелю, разумеется. После чего взял топор, чтобы совершить акцию по личному членовредительству. Дальновидный друг отобрал орудие возмездия и утешил тем, что жизнь продолжается. Продолжается? Как жить, чувствуя себя самым последним идиотом из всех идиотов, и зная, что самый даунистый даун умнее тебя во сто крат.

По мнению господина Сухого, ситуация вокруг нашего миллиона сложилась взрывоопасная: "черный" директор ВБ Аслан Галаев, он же вор в законе Галка, узнав о странном обогащении двух пришлых дуриков, решил разобраться в таком анекдотическом казусе: отдавать миллион долларов на сторону, никогда в жизни! Да, очевидно, господин Брувер совершил трагический просчет, решив сыграть свою игру. Какую игру? В игру, где на кону шуршал миллион "зелени". Возможно, он превратил виртуальную сумму в 1 000 000 $ в реальный денежный брикет, да не успел им попользоваться. Его убрали, как не оправдавшего доверия. Дальше в игру заступает краса Мая. Дедушку жалко, да интересы общего дела с вором в законе превыше всего.

- Стоп, - запротестовал я. - Что-то не сходится. Я ей первый позвонил?

- Они обыграли ситуацию в свою пользу, - отвечал Василий. - Когда узнала об Илюше, дала наводку Галаеву, тот прислал двух горных орлов...

- А тут боевое прикрытие, - хныкнул я. - Хитр`о. Как я понимаю, ты с Галкой на дружеской ноге?

- Мы друг друга уважаем, - усмехнулся мой друг, - как две ядерные державы. Но когда гуляют большие капиталы...

Я прерываю товарища: неужели кавказский вор в законе не знал, что мы с Илюшей ходим в дружбанах с ним, представителем славянского спортивного сообщества?

- Вот здесь, как ты говоришь, не сходится, - соглашается мой товарищ. - Разберемся, - и делает предположение, что, быть может, ещё кто-то влез в эту мыльную историю.

Его сомнения бодрят меня, как водка: не так все однозначно! Уверен, Мая даже не подозревает о наших пакостных выводах, касающихся её участия в этом деле. Если не прав, то тогда мне грош цена, как человеку разумному и чувствующему. Довольно наводить напраслину, требую я, пора ехать на встречу с Галаевым и разбираться по существу.

"Спортсмен" соглашается, однако выдвигает условие, чтобы Илью охраняли. И тревожит своих коллег по сотовому телефончику. Скоро появляются два молодца, одетые во все черное, будто пришли с поминок. Их крупные боксерские лица биты и без особого интеллекта. Не они ли дежурили вчера ночью у нашего дома для защиты интересов спортивного общества "ЦСКА"? Если это так, то могу больше беспокоиться о судьбе аутиста.

Наша великолепная четверка вваливается к соседу Павлову, приводя того в ужас. Проснувшийся Илюша сидит на кухне, ковыряясь в тарелке с манной кашей. Вид у него доброжелательный, как у марокканского апельсинового дерева во время сезона дождей.

- Вот этого малого охранять, как зеницу ока, - приказывает господин Сухой. - И потакать всем его желаниям. Он псих, но умный. Так бывает. Да, Илюша?

- Ыыы, - радуется тот, смотря слезящимися глазами на нас.

- Работайте, как вчера, - похлопал друзей по широким, как кровати, спинам Василий, и я понял, что мои предположения были верны.

И поэтому, когда мы помчались по городу на серебристом БМВ, я позволил выдвинуть некоторые претензии своему приятелю.

Во-первых, нельзя ли было предупредить о том, что выставлено боевое прикрытие, во-вторых, нельзя ли было обойтись без трупов в моей квартире, в-третьих, его домыслы по отношению к Мае оскорбляют мои лучшие чувства, в-четвертых, куда мы так убиваемся?

На все это Сухой отвечал: я - известное трепло и говорить такому лишнее не рекомендуется, трупы в квартире - производственная необходимость, Мая - темная лошадка, убиваемся мы на "стрелку", забитую в ресторане "Золотой колос", что на бывшей ВДНХ.

- "Золотой колос"? - переспросил. - А почему не на биржу?

- Там санитарный день, - буркнул Василий, - в связи с безвременной кончиной Брувера.

- Как получать миллион, - недовольно заерзал на сидении, - так санитарный день.

- Думай о вечности, балда, - посоветовал мой друг и предупредил, что тары-бары с кавказским вором в законе могут зайти далеко, и поэтому я должен быть готов к любым неожиданностям.

- Всегда готов, - и оттопырил полу пиджака.

Мой друг покачал головой: во, придурок с топором, и поинтересовался, как я собираюсь действовать против вооруженных до зубов нукеров?

- Это психическое оружие, - сказал я. - Если что, уничтожим врага морально.

- Я тебя боюсь, - пошутил Василий.

Бывшая Выставка достижений народного хозяйства превратилась в торговую точку размером в несколько десятков гектаров. Летняя публика тарабанила коробки туда-сюда с упорством трудолюбивых муравьем, братьев наших младших. Аттракцион "Чертово колесо" с любителями острых наслаждений бесконечно разрезало небесное полотно пополам.

Свободно миновав охрану у ворот, БМВ закатил на территорию выставки. Мелькнули помпезные залы, построенные в 50-е годы, золотились фигурами фонтаны, застыла в бессрочном полете гагаринская ракета "Восток".

- "Золотой Колос", - указывает Василий на здание, выполненное в стиле античного ампир, но с родными гипсовыми вензелями, обозначающими хлеборобное богатство СССР.

Я шумно вздыхаю: золотое времечко было-то, все народы мира нас, ядерно-ракетных, боялись, а значит, уважали, а мы дули водку за 4 руб. 12 коп. на тараканьих кухоньках и поносили власть, считая её в стойком маразме. Что теперь имеем взамен? Водка вся та же - из нефти, а держава по-прежнему гибнет в миазмах духовного разложения и бесславия. Мало того, начались необратимые техногенные процессы распада: тонут атомные субмарины, горят свечами телевизионные башни, падают самолеты и так далее.

Полный ВВП - великий всероссийский пиздец! И как с ним бороться, кажется, никто толком не знает: ни власть беспомощных мелких людишек с лубянисто-льдистыми глазами, ни спивающийся, терпеливый и глуповой народец.