Я ошибся: когда мы закрыли позицию, выяснилось, что за час моей нервотрепки нами честно заработано 30 пунктов. Сколько-сколько, не понял. Около трехсот долларов. И что, их можно получить, не верил своему счастью.

- Разумеется, - и девушка пригласила следовать за собой.

Я это сделал со сдержанным энтузиазмом, понимая, что меня хотят провести дорогой, скажем так, удачи. Конечно, сумма мала, да главное положить в здание воздушного замка первый реальный кирпич.

Покинув операционный зал, мы деловым шагом ступили в коридор. Его пол был затянут ковролином по цвету приятным для глаз. А какой у нас самый симпатичный цвет, повышающий адреналин в крови? Правильно - зелененький. И поэтому передвигались мы по коридору с хорошим настроением. Во всяком случае, будущее для меня обрисовывалось самыми радужными красками, где вышеупомянутый цвет преобладал.

Решив, что настал мой звездный час, я поинтересовался, чем занята вечером моя милая спутница? Не желает ли провести его в приятном обществе молодого человека-с? Девушка глянула на меня, как парижская графиня на клошара, выползающего из-под копыт королевской кареты. Этого мимолетного разящего взгляда хватило, чтобы я понял свое место, находящееся, очевидно, между замусоренным железнодорожным полотном и тырновским нужником. Мои переживания по поводу безответной любви прервал голос Маи:

- Вечером я учусь.

- Где? - спросил невольно.

Девушка обучалась в финансово-экономическом институте, и этот факт меня необыкновенно взбодрил. Учеба - причина уважительная. Лучше конспектировать бух.учет, чем прожигать молодую жизнь в злачных местечках.

- А на каком курсе? - терзал спутницу.

- На третьем, - и спросила: - Это тебе интересно?

- Должен же знать, с кем имею дело, - нашелся.

- Ох, чудило, - одобрительно качнула головой. - И как тебя сюда занесло?

- Ветром, - ответил. - Майским, - промолчал.

Дальнейшие события, связанные с получением трех кредиток, мне тоже понравились - понравились своей простотой и четкостью, хотя и не без ущерба для моего богатого внутреннего мира.

- Леночка, посмотри № 117, - попросила моя спутница, когда мы прибыли в банковское помещение. - Наш новый трейдер, - указала на меня. - Грезит заработать миллион.

- Похвальное стремление, - по-доброму усмехнулась Леночка, похожая на пухленькую голубоглазую куклу из магазина "Детский мир".

- Слава, - шаркнул ногой.

- Очень приятно, - смазливая барышня пальчиками щелкала по клавиатуре. - У нас миллионеры идут через одного, - пошутила. - Так. Двести девяносто долларов пятьдесят пять центов. До миллиона далеко. Будем брать?

- Будем, - горячился я, - брать. А миллион потом.

- Пожалуйста, - проговорила Леночка. - Назавтра. - И, увидев мое общее остолбенение, объяснила. - Такой у нас порядок.

- Леночка, - выступила моя добрая фея. - В виде исключение. А то наш друг до завтра не доживет.

Всем своим разболтанным видом я подтвердил, что так оно и будет наложу на себя руки. От нетерпения мацнуть банковские билеты, присланные нам в благотворительных целях по ленд-лизу.

Кукольная банковская прелестница выразительно вздохнула, мол, что с вами, несостоявшиеся миллионерами, делать и произвела необходимые расчеты на своем ПК.

- В кассу, - выдав металлический жетончик, указала на дверь, обороняемую двумя военизированными автоматчиками.

- Я здесь подожду, - сказала Мая. - Надеюсь, найдешь дорогу обратно.

- Если не пристрелят, - тоже отшутился.

Через несколько минут я испытал настоящий шок. Таких глубоких чувств я давненько не переживал - и вот, пожалуйста.

Нет, меня не пытались пристрелить. Более того, миловидная женщина средних лет с сиреневыми по цвету глазами, походившая на постаревшую кинозвезду отечественного кинематографа Н. Ф., была предупредительна и улыбчива.

Правда, находилась она за бронированным, подозреваю, стеклом, что ничуть не мешало нашему производственно-прозаическому общению.

- Новенький, - приняла через щель жетончик.

- Трейдер, - сдержанно кашлянул я, словно стесняясь этого высокого звания халявщика.

- Желаю успехов, - манипулировала на клавиатуре, смотря на экран монитора. - Двести девяносто долларов...

- ... и пятьдесят пять центов! - поспешил я и потерял дар речи.

Почему? Дело в том, что мой взгляд, наконец, упал на стол кассира. И когда это произошло, то я ощутил, как земля уходит из-под ног.

Известно, к деньгам мое отношение равнодушное, как бальзаматора к трупу. Но, оказывается, есть и этому предел, после которого наша психика начинает ломаться, повизгивая от неприятных чувств, точно передавленная дворовая псина.

В чем же дело? Я увидел долларовые брикеты, упакованные в полиэтиленовую пленку. Эти брикеты валялись на столе, словно кизяки на хозяйственном дворе. Протяни руку - и возьми. Нет, хуюшки. Не успеешь протянуть руки - как протянешь ноги. Такая диалектика нашего мира, жестокого и несправедливого.

- Распишитесь, - услышал голос кассира и увидел листочек, выползающий из бронированной щели. - В получении. А сумму прописью...

- Спасибо, - сдавленно прохрипел, выводя каракули. - Пару миллиончиков-то, - кивнул на брикеты, - есть?

- Ага, - пожала плечами бухгалтер-кассир. - Бумага.

Я заставил взять в руки и себя, и "бумагу", мне причитающую: две сотенки, одну полсотенки и четыре импортных червончика.

- Копейки не нужны, - сделал барский жест рукой.

- И мне не нужны, - приветливо проговорила Н. Ф. - Бери-бери, копейка - рубль бережет, а цент - доллар.

- Золотые слова для миллионера, - прохрипел, - будущего. Рад был познакомиться, - раскланивался.

Мне улыбнулись напоследок, как публика спотыкающемуся коверному, и предупредили, чтобы я играл, да не заигрывался, поскольку судьба любит выверты творить с теми, кто теряет голову.

Да, голову я потерял - и не от суммы, каковую зажимал пучком тырновской петрушки в потном кулаке, а от перспектив завладеть кизячным брикетом, спрессованным до 1 000 000 $.

- Ты в порядке? - спросила Мая, обратившая внимание на мою некую общую ажитацию организма.

Я продемонстрировал зажатый кулак, где топорщились птичьими хвостами grin`ы, и заявил, что собственными глазами видел цель своей жизни. И объяснил, что имею ввиду. Мое признание не вызвало никаких восторгов у Маи - она эти миллионы каждый день видит, но больше тех, кого с сердечными приступами и повышенным давлением выносят на носилках. От тотального проигрыша.