Май ни капельки не жалела горовика. Он напал на нее, отправил Каспара в Иномирье. Выбросив Перрена из головы, она сосредоточилась на том, чтобы выбирать дорогу поровнее. Ведь тело Каспара и так все побьется о камни. Наконец они добрались до ручья, где Каспар оставил Папоротника.
Вода! Деревья! Прохладная тень! Не помня себя от неимоверного облегчения, девушка несколько секунд стояла в журчащей воде, глядя, как пенится вода вокруг ее разбитых башмаков, и блаженно улыбаясь, когда сквозь трещины начали просачиваться первые струйки. Оторвав от сорочки полоску ткани, Май обмакнула ее в заводь и выжала несколько капель в рот Каспару. Никакого эффекта. Тогда она стала плескать на него воду горстями, но он все равно не реагировал.
- Отдохнем, а потом двинемся дальше на восток и будем молиться, чтобы удалось найти помощь, - сказала Май Папоротнику.
Но кто может им помочь?
После короткого сна она почувствовала себя значительно бодрее и вскоре сообразила, что если связать Каспару запястья и перекинуть веревку через луку седла, можно попытаться затащить его на коня: она будет тянуть, а Папоротник - поддерживать тело с другой стороны.
- Трог! - окликнула Май, когда они поставили Огнебоя перед Каспаром. Ты тоже можешь помочь. - Она кинула терьеру конец веревки. - Тяни!
Но Трог принялся яростно трепать веревку, точно душил змею.
- Да нет же, Трог! Не так!
Раздражение на пса придало девушке сил, и она с удвоенной энергией налегла на веревку. Со временем Трог тоже сообразил, что от него требуется, и вдвоем им удалось взгромоздить Каспара на спину Огнебою. Конь недовольно фыркал, но, похоже, понимал, что хозяин болен, и мужественно выстоял всю неприятную процедуру.
Боясь, как бы цепочка не соскользнула с шеи Каспара, девушка аккуратно убрала ларчик в одну из седельных сумок Огнебоя. Примерно через милю она осознала свою ошибку. Их кто-то преследовал. Мерцающие белые силуэты один за другим тянулись по краю долины, сливались с узором света и тени под куполом серебристых буков, что беспечно произрастали на этих скудных почвах. Вереница призрачных созданий напоминала сонм солнечных зайчиков. Девушка зажмурилась, гадая, все ли у нее в порядке со зрением. Но когда диковинные создания приблизились, она разглядела их получше: длинные стройные ноги, горделивые головы увенчаны величественными рогами. Единороги! Но рога у них были вдвое короче, чем у того, на котором она проехала всю Кеолотию, а шеи - не такие мускулистые, без могучего загривка, характерного для самцов. Выходит, это было стадо самок единорогов.
Должно быть, их вызвал Огнебой. Ну да, конечно: заполучив Некронд, конь силой мысли раздобыл себе самых прекрасных дам. В иных обстоятельствах Май это, быть может, и позабавило бы, но сейчас девушке было совсем не до смеха. Она поспешила к коню, чтобы забрать Некронд, но жеребец не подпустил ее и близко. Удар задних копыт разорвал ей юбку, хотя не коснулся тела.
Май отскочила назад. Нельзя рисковать ребенком!
Жеребец зафыркал и заржал, возбужденно вскидывая голову. Май испугалась, что безжизненное тело Каспара свалится с седла на пыльные скалы. Что еще хуже, стадо единорогов приблизилось. Девушка поражалась, как ловко Огнебой сумел их вызвать. Сколько усилий пришлось приложить ей в свое время для того, чтобы сосредоточиться на определенном звере. Он же справился с этим в два счета. Должно быть, недостаток воображения тут только помогает. Но что же теперь делать?
Бедняжка чувствовала себя такой невыразимо одинокой, беспомощной - и вместе с тем на нее давил груз ответственности: защитить Некронд, спасти Каспара, держаться самой, чтобы не навредить ребенку. А рядом только Трог, Руна и Папоротник, сам недалеко ушедший от простого животного. Так что думать обо всем придется ей, и только ей. Даже смешно: она, затерянная в пустошах Ориаксии в обществе коня, собаки, волчицы и лесика, вынуждена принимать решения, от которых зависит судьба всего мира. Ох, забиться бы в какую-нибудь нору и никогда, никогда больше оттуда не вылезать!
Май решительно взяла себя в руки. Сколько можно предаваться жалости к себе самой? Тем более что явно происходило что-то неладное. Точнее, более неладное, чем прежде. Огнебой прижимал уши к голове и яростно лягал воздух позади себя. Единороги жались почти вплотную к девушке, она ощущала их жаркое дыхание, слышала жалобное, напуганное ржание. На сцене появился кто-то еще. Хищник. Инстинкт мгновенно подсказал Май, что ОН снова напал на ее след - тот самый оборотень, человек-волк, как называл его Каспар.
В довершение ее страхов Папоротник залез на большой валун и замер, вытянув шею и подергивая носом.
- Огнебой призывает всяких зверей, - произнесла девушка как можно небрежнее. Болезненно осознавая, что без него ей не справиться с конем, она боялась, что лесик испугается и сбежит. - Папоротник, ты должен забрать у Огнебоя Яйцо. Меня он к себе не подпускает.
- Нет-нет, я его трогать не стану! - запищал Папоротник. - Не стану! Оно уже утянуло мастера Спара. А со мной оно что сделает? - Нос лесика быстро-быстро подергивался. - И еще там ОН. Если я возьму Яйцо, ОН может заметить и сцапать меня. Нет-нет, я не стану так рисковать.
Май знала, что должна что-то придумать. Она не умела ладить с лошадьми, но ведь в конце концов Огнебой ничем не отличается от прочих существ. Надо попробовать подкуп. У нее еще сохранились те забавные лепешки, что они купили в Лонисе. На ее вкус - чудовищно сладкие, но Папоротник их просто обожал. А значит, и Огнебой вполне может соблазниться. Догадка оказалась правильной. Едва Май начала рыться в своем мешке, жеребец фыркнул и в обычной своей манере нетерпеливо подтолкнул ее носом.
Это оказалось ошибкой. Как только жеребец отвлекся от единорогов, они в ужасе разбежались. Май слышала эхо их криков, чувствовала запах их страха. Они бежали, и она знала от кого: от волков, что пересекли пропасть между мирами, стоило лишь Огнебою ослабить внимание. Май сунула лепешки в пасть коню.
- Папоротник, быстро, хватай седельную сумку!
- Нет, ты!
Он не сводил глаз со сладкой лепешки в протянутой руке девушки.
