– Он рассказал тебе не всю историю, – сказал Ноготь, – я готов поручиться за это.
– Правда? – Боамунд приподнял бровь. – Тогда это, должно быть, действительно длинная история, поскольку…
Ноготь покачал головой.
– Все, что он рассказал, – истинная правда, про Носки и так далее. Но есть еще что-то. Я знаю, что есть.
– Ты знаешь?
– Да.
Боамунд поразмыслил. Он всегда знал, что все вокруг, даже слуги, знают гораздо больше него обо всем, что происходит, и так оно и должно быть. У рыцаря есть гораздо более важные занятия, нежели заниматься ерундой, узнавая о разных вещах. С его точки зрения, если голова набита знаниями, она становится слишкой большой, чтобы помещаться в шлеме. Тем не менее, разве не предполагалось, что все это предприятие держится в секрете?
– Откуда ты это знаешь? – спросил он.
Ноготь посмотрел вокруг.
– Я просто знаю, и все. Может быть, потому, что я карлик.
– А это-то здесь при чем?
– Расовая память, – объяснил Ноготь. – Это и еще то, что уши у карликов находятся ближе к земле. Слушай, просто спроси его о Граале и посмотри, как он отреагирует. Давай, попробуй.
Боамунд кивнул. У всех великих героев, насколько ему было известно, были преданные и мудрые советчики, неизменно стоящие ниже по социальному статусу, но тем не менее ужасно умные; и самое приятное здесь было то, что их имена обычно выпадали из истории на относительно ранней стадии.
Он повернулся к графу, сдвинул брови, чтобы отразить на лице работу мысли, и медленно пошел обратно через зал.
– Ты чего-то не договариваешь, не так ли? – сказал он. – Давай-ка, выкладывай все начистоту.
– Мимо кассы.
– И не говори со мной в таком тоне, – отвечал Боамунд. – А как насчет Грааля? Ты мне об этом расскажи.
Вместо ответа фон Вайнахт взревел как бык и яростно заметался, пытаясь разорвать кушак от халата, которым он был привязан к креслу. Галахад, нахмурившись, потянулся за скалкой, которую он нашел на кухне.
– Ну-ка прекращай это, – прикрикнул он. – Ей-богу, некоторые люди…
– Рыцари! – плевался фон Вайнахт. – Проклятые рыцари! Все как один. Попадись только мне в руки кто-нибудь из вас двоих…
Галахад ударил его скалкой. Это, по-видимому, возымело некоторый терапевтический эффект, поскольку он перестал рычать и ограничился убийственными взглядами. Боамунд кивнул.
– Спасибо, Галли, – сказал он.
– Не стоит благодарности, Бо. Это было для меня удовольствием.
Боамунд подвинул к себе кресло и сел.
– Начнем сначала, – сказал он. – Итак, насчет Грааля.
Фон Вайнахт высказал несколько предложений относительно того, что Боамунд может сделать с Граалем, когда и если он найдет его. Скалка еще раз рассекла воздух.
– Грааль, – повторил Боамунд. – Что насчет него?
На этот раз фон Вайнахт решительно хранил молчание, и двое рыцарей посмотрели друг на друга.
– Не думаю, что его можно бить только за то, что он ничего не говорит, – заметил Галахад. – Наверное. Как ты думаешь?
– Наверное, нет, – согласился Боамунд. – Жаль, но это так. Что будем делать?
Галахад пожал плечами.
– Искать Носки, я полагаю. Эй, ты, – сказал он, наклоняясь к графу и помещая скалку у него перед носом. – Носки. Где?
Фон Вайнахт сделал попытку укусить скалку, и Галахад быстро отдернул ее.
– Интересно, что он имеет против рыцарей, – задумчиво проговорил он. – Это относится только к нам или к рыцарям per se?
– Мне кажется, что он вообще не очень-то любит людей, – отвечал Боамунд. – Довольно странно, принимая во внимание характер его работы. Казалось бы, тот, кто всю свою жизнь только и делает, что доставляет на Рождество…
Фон Вайнахт издал волчий вой. Рыцари переглянулись.
– Похоже, ему не нравится, когда ты произносишь это слово, – отметил Галахад.
– Похоже, ты прав, – ответил Боамунд. – Рождество! – прошипел он графу в ухо, и тут же в испуге отскочил. Он никогда бы не поверил, что человеческое существо способно производить такой невообразимый шум.
– Ну что ж, – сказал Галахад с нехорошей усмешкой на лице, – это сильно меняет дело, не правда ли? Не правда ли? – проорал он в ухо графу.
– Чтоб тебя раскорячило!
– Думается мне, – проговорил Галахад, настало время спеть песенку, ты согласен?
Это была сцена, которую Ноготь не сможет забыть до самой смерти. Граф, корчащийся и извивающийся в своем кресле, ревущий так, что, казалось, его связки вот-вот лопнут; и по обе стороны от него – два рыцаря, поющие «Омелу и плющ», «Тихую ночь», «Там, в яслях», «Бог да пребудет» и «Рудольф, красноносый олень». Последняя песня переполнила чашу.
– Ладно, – всхлипывая, произнес граф. – Свиньи вы, бесчеловечные свиньи. Я буду говорить.
Радульф нетерпеливо схватил переносной телефон.
– Муу, – буркнул он в трубку, со щелчком сложил антенну и наклонил рога. Три пажа, вооруженные алебардами, тотчас возникли у подножия лестницы.
Они должны быть где-то здесь. Два рыцаря и сверхъестественное существо не могут просто так исчезнуть с лица земли…
Думай головой, Радульф. Зачем эти рыцари здесь? Предположим – просто предположим, – что они умудрились каким-то образом взять над ним верх и вынудили его показать им тайник. Ну разумеется! Это должно быть именно так.
Единственная проблема заключалась в том, что тайник, как бы это выразиться, – держался в тайне.
– Там?
Фон Вайнахт кивнул.
– Желаю удачи, – добавил он.
Боамунд не очень-то понял эту реплику, но понимание вещей никогда не было его сильным местом, если эти вещи не были гончими. В этом он был довольно силен, при условии, что на дороге попадалось не очень много препятствий.
Он ухватил выдвижной ящик за ручки и потянул.
Носки. Ящик был доверху полон носками…
– Мой Бог, – сказал Галахад с тихим благоговением, – здесь, должно быть, несколько сотен пар!
Фон Вайнахт испустил сухой смешок.
– Одна тысяча сорок одна, – произнес он. – Неплохая идея, правда?
– Полагаю, – сказал Галахад, – что ты не собираешься сообщить нам, какие из них те, что нам требуются?
– Совершенно справедливо.
Галахад ухмыльнулся.
– А слышал ли ты песенку про Доброго Короля Венцесласа? – вопросил он. Но граф был наготове. С неожиданной силой он разорвал хватку Галахада и бросился головой на дверной косяк, после чего осел на пол в беспамятстве.
– Эй! – воскликнул Высокий Принц. – Это не по правилам!
Боамунд подобрал горсть носков и уронил их обратно в ящик.
– Ты только посмотри на это, – сказал он. – Я никогда не видел такого количества носков за все время, что я живу на свете.
– Я тоже.
– Ну ладно, – вздохнул Боамунд, – я думаю, нам придется просто взять с собой всю кучу и попытаться разобраться в них потом. Ноготь, добудь нам какой-нибудь мешок побольше.
Карлик покорно пожал плечами и вышел. Боамунд и Галахад вдвоем вытащили ящик и вывалили его содержимое на пол.
– Полагаю, вот эти, у которых на ярлыке написано «Сент-Майкл», мы можем не брать в расчет, – сказал Галахад. – Правда, он мог нашить фальшивый ярлык для маскировки. Он умен, зараза, нельзя не признать.
Боамунд кивнул.
– Лучше мы возьмем их все, Галли, – повторил он. – Вот ведь, ей-богу! Кто бы подумал, что носки могут быть такими тяжелыми?
– Песок тоже тяжелый, – отозвался Галахад, – когда его много. Слушай, ты уловил, в чем там суть насчет Атлантиды, и оффшорных банков, и всей этой ерунды?
– Не очень, – признался Боамунд, – вещи такого рода как-то проскальзывают мимо меня. Но я вроде как понял, что Грааль был у него какое-то время, а потом этот, как его, Иосиф…
– Иосиф Аримафейский.
– А знаешь, – сказал Боамунд, – я где-то уже слышал это имя… Ну, как бы то ни было, этот Иосиф взял Грааль себе и куда-то с ним делся, так что мы в любом случае не очень-то продвинулись вперед. Ну, правда, это не имеет большого значения. Когда у нас будет Передник и Персональный Органайзер и мы разберемся со всеми этими носками, это уже не будет иметь значение, правда ведь?
