Добравшись до этого пункта размышления, Лобов успокоенно вздохнул, потянулся и крепко заснул.

7

Прощаясь с Климом, Кронин уже сидел в униходе. Лобов задержал его руку и после некоторого колебания сказал:

- Вот что, Клим. Из помещения выходи как можно реже, а лучше вообще не выходи.

Клим недоуменно взглянул на него, потом улыбнулся:

- Боишься, что меня утащат колибриды?

- Если бы я знал, чего бояться!- Лобов с досадой передернул сильными плечами.- В общем, если почувствуешь себя плохо, немедленно перебирайся на корабль, сделай инъекцию унивакцины и немедленно доложи мне!

Тень тревоги скользнула по лицу штурмана:

- Ты не уверен в добротности зимми?

- Да нет, сердцем чувствую - нечисто что-то на этой синей планете.Лобов помолчал, хмуря брови, и добавил:- И вот еще что - перерой все отчеты Лены Зим за последние дни. Постарайся отыскать в них необычное, из ряда вон выходящее. Там обязательно должно быть что-нибудь такое.

- Что?- с интересом спросил штурман.

- Не знаю, но должно быть.

Клим внимательно присматривался к командиру.

- Чудишь ты, Иван. Иди туда, не знаю куда, ищи то, не знаю что. Да и перерыл я эти отчеты! Ничего там нет особенного, кроме роения колибридов.

- Посмотри еще раз.- Лобов был само терпение.- Может быть, отчет не закончен и лежит не в архиве, а где-то на рабочем месте.

- Хорошо, Иван, постараюсь,- пообещал Клим.

И он постарался. Униход был еще в пути на шестой пост, когда на экране появилось довольное и горделивое лицо Клима.

- Ты оказался пророком, Иван,- сообщил он.- Я нашел этот отчет. Он был в лаборатории. В нем идет речь о болезни.

- О какой болезни?- насторожился Кронин.

- Не беспокойся, мой впечатлительный друг, не о нашей. За последние дни Виктор и Лена обнаружили несколько больных орнитеррских животных. Животные разные, но больны они были одной и той же болезнью. Больные животные никогда не лежат на открытом месте, а прячутся в расселинах, пещерах, зарываются в землю, песок или листья где-нибудь в самой глухой и непроходимой чаще леса. Поэтому-то их не находили раньше. Молодцы, все-таки, стажеры, честное слово!

- Не отвлекайся,- попросил Лобов.

- Больше не буду. На первый взгляд животные кажутся умершими, не реагируют на самые сильные раздражители, тело скорченное, окоченевшее. Но сохраняется поверхностное дыхание, и в сильно замедленном темпе бьется сердце. По их предварительным анализам получается, что это заболевание жуткой сложности! Последние дни стажеры только им и занимались. Болезнь такая путанная, что сам черт ногу сломает. Но, что самое важное, им удалось установить с абсолютной точностью - вирус, вызывающий заболевание, для человека совершенно безвреден, так что можете не беспокоиться.

- И все-таки,- недовольно пробормотал Кронин,- они должны были сразу сообщить обо всем этом на базу, а не заниматься самодеятельностью.

- Конечно, опытный планетолог так бы и сделал,- пробормотал Лобов.

Кронин покачал головой.

- Я же говорю - дети!

- Да что вы к ним придираетесь!- возмутился Клим.- Ребята просто-напросто ждали очередного сеанса связи. Тем более, что он был близок.

- И все-таки это легкомыслие!- упрямствовал инженер.

- Все мы бываем легкомысленны в молодости,- усмехнулся Клим.

- Ну, желаю удачи. А я вооружаюсь Вирусэнциклопедией и начинаю разбираться в этой болезни подробнее.

8

Лобов и Кронин нашли стажеров на исходе третьего часа поисков всего в полукилометре от поста. Биолокатор сработал, когда униход пролетел над верхушкой громадного раскидистого дерева с сочно-голубой листвой. Но он сработал так неуверенно, что Лобов не понял - был контакт или это случайная помеха. Он обернулся за помощью к инженеру, но и тот пожал плечами:

- Сам ничего не пойму. Иван, надо вернуться.

Лобов положил униход в крутой вираж и снова повел его к приметному дереву, теперь уже на минимальной скорости. И снова биолокатор сработал так же слабо и нечетко.

Завесив униход над деревом, Лобов сказал Кронину:

- Проверь-ка аппаратуру, Алексей.

Кронин молча кивнул и занялся биолокатором. Через несколько минут, убедившись, что все в порядке, он уже хотел сообщить об этом Лобову, но прежде так, для очистки совести, прогнал частоту настройки сначала вниз, а потом в диапазоне крайних значений частоты "гомо сапиенс". И вот тут-то, на самой границе высоких частот, локатор буквально взвыл, отмечая необычайно высокую интенсивность биопроцессов. Пораженный инженер обернулся к Лобову:

- Ничего не понимаю!

- Потом разберемся,- ответил Лобов и повел униход на посадку.- Ты запеленговал точку контакта?

- Разумеется.

Подмяв под себя кустарник, униход приземлился метрах в пятнадцати от дерева. Кронин взялся было за дверцу, но Лобов остановил его:

- Проверь оружие. Будешь меня страховать.

Инженер кивнул, вынул лучевой пистолет, проверил его зарядку и снял с предохранителя. В свою очередь, проверив пистолет, Лобов взял манипулятор, предназначенный для выполнения различных механических работ.

- Я готов,- сказал Кронин.

- Пошли.

Первым вышел инженер, осмотрелся и жестом показал, что ничего опасного нет. Лобов, успевший заметить точку контакта биолокатора, уверенно направился к самому основанию огромного дерева. Под ногами мягко пружинил толстый ковер пожухлой, позеленевшей листвы. Кронин остался возле унихода, держа пистолет наготове. Под деревом Лобов внимательно осмотрелся. На первый взгляд, кроме листвы и сучьев, здесь ничего не было. Лобов даже подумал: уж не ошибочно ли сработал биолокатор? Но, осмотревшись внимательнее, он заметил плоский холм листьев. Секунду он смотрел на него, хмуря брови, а потом подошел и принялся прямо руками разбрасывать листву и мелкие сучья.

Скоро он увидел то, что и предполагал увидеть,- судорожно сжатую в кулак кисть человеческой руки. Еще несколько осторожных движений - и Лобов увидел Лену Зим и Виктора Антонова. Свернувшись в плотные комочки, они лежали, тесно прижавшись друг к другу. Лица их были мраморно-бледны, глаза закрыты. Ножом манипулятора Лобов осторожно разрезал одежду Виктора и, с трудом подсунув свою ладонь под прижатые руки стажера, положил ее на грудь Антонова. Затаив дыхание, он прислушался. Медленно, бесконечно тянулись мгновения. И вдруг - "тук!" - ударило сердце; пауза две-три секунды, и снова знакомое "тук!"