- Понял.

- Еще одно. После взлета, что бы ни творилось на аэродроме или в воздухе, ни на что не обращай внимания. Не ищи и не жди меня. Иди прямо на юг. Если я задержусь, то догоню тебя в пути. Главное, воспользуйся суматохой, не теряй ни секунды. Тебе надо проскочить зенитное заграждение прежде, чем немцы сообразят, что произошло.

- А вы?

- Я - другое дело. У меня есть оружие и горючее,

- Понял. Сделаю.

- Где-нибудь по пути найдем площадку, там сядем. Это придется сделать скорее всего в Австрии. Я заберу тебя в свою машину. Правда, это будет сложновато... да - ничего. Однажды мне уже приходилось проделывать это.

- Когда?

- В сорок втором... Ты все хорошо понял?

- Да.

- Как ты себя чувствуешь? Сможешь добежать до стоянки? Не свалишься? капитан внимательно поглядел на него.

- Не свалюсь. Только...- Тесленко замялся.

- Что?

- А как же остальные? Грабарь нахмурился.

- С остальными будет сложнее. Предупреди их о побеге, но только в самый последний момент, когда я уже пойду на вышки. - Он потер лоб ладонью. Конечно, это плохо... плохо, что для них это будет полной неожиданностью и многие растеряются. Но предупредить заранее - это почти наверняка обречь дело на неудачу. Мы не можем рисковать. С нас достаточно и Алексеева. Кто может гарантировать, что среди пленных нет и других алексеевых... Тесленко кивнул:

- Да, так будет лучше.

- Значит, все. Ты все понял?

- Да.

- Тогда - спать. Ложись немедленно. Они разошлись и легли на нары. Но уснуть им так и не удалось. Они были слишком возбуждены и неотрывно думали о том, что принесет им утро...

Глава пятнадцатая

1

В девять утра капитана не вызвали на полеты. Он подумал, что эсэсовец запаздывает, но сердце тревожно сжалось. В полчаса десятого за ним тоже не пришли. В десять в бараке появился майор Заукель.

- Заключенный номер двадцать четыре! Ко мне! - скапал он. И капитан понял, что все погибло.

Он медленно поднялся. Тесленко сидел бледный и смотрел перед собой невидящим взглядом. Он тоже понял, что означает приход коменданта.

Майор Заукель неподвижно стоял посреди притихшего барака. Глядя на приближающегося капитана, он презрительно скривился.

- Ближе! Капитан подошел.

- Вы как будто собрались сегодня бежать? - спросил майор. - И даже на самолете?

Он шагнул вперед и неожиданно изо всей силы ударил капитана носком сапога в пах. Грабарь задохнулся. Заукель ударил его в лицо.

- Свинья! Он обвел взглядом пленных.

- Господин Грабарь ухитрился заправить свою машину горючим, рассчитывая, что мы не обнаружим этого. Но мы обнаружили. Господин Грабарь будет расстрелян.

"Расстрелян... расстрелян... расстрелял...- медленно доходило до сознания капитана. - Обнаружен только шланг - вдруг ясно и отчетливо понял он. - О боеприпасах он не знает! И, возможно, горючее еще не слито!" Он медленно выпрямился.

- Вы это очень хорошо продумали, господин майор...- сказал он тихо. Он обвел взглядом замерших в напряженном ожидании пленных. - Так же хорошо, как и все остальное, что вы делаете...- Он в упор поглядел на Заукеля. - Расстрелять на земле безоружного летчика - вот все, на что вы способны! - сказал он с презрением. - Вы трус и палач!

Внутри у него все дрожало, но он должен был довести это до конца. Он должен был выиграть, он чувствовал, что выиграет, если сделает все, как следует. Он знал, что каждое его слово слышит не только Заукель - его слушает весь затаившийся барак. Он шагнул к Заукелю.

- Очень жаль, господин майор, что мне не пришлось встретиться с вами в воздухе, - сказал он, заставив себя усмехнуться. - Даже на безоружной машине я сделал бы из вас окрошку.

Заукель обвел взглядом пленных. Потом высокомерно поглядел на капитана.

- Окрошку из вас сделаю я, - бросил он, круто поворачиваясь.

2

В двери показался эсэсовец.

- Ничего не меняется, - прошептал Грабарь сержанту. - И помни - не теряй ни секунды. Тот молча сжал руку капитана. Грабарь встал.

На каком самолете он взлетит? На "тридцатке" или... Он покосился на сопровождающего эсэсовца. Если его поведут к другому самолету, он убьет немца. Вырвать автомат и полоснуть... Потом разделаться с Бергером, если тот на стоянке.

Он замедлил шаг и сдвинулся правее эсэсовца. Тот не обратил на это внимания. Теперь они шли почти рядом, и до автомата, который держал немец, капитан мог дотянуться одним рывком. Он решил в любом случае завладеть своим самолетом. Он весь подобрался, готовый к мгновенному действию.

Немец подвел его к "тридцатке". Капитан сразу обмяк и глубоко вздохнул.

Бергер безучастно поглядел на пленного и отвернулся. Грабарь вскочил в кабину. Он сразу же потянулся к гашеткам и снял фиксирующие проволочки.

Бергер махнул рукой, взревел мотор, и машина побежала к взлетной полосе.

Капитан не стал дожидаться обычной команды. Он с ходу развернул машину и начал разбег. "Надо успеть, чтобы repp Заукель не полоснул на взлете".

Майора пока видно не было. Взлетев раньше, капитан выигрывал несколько секунд. Но набрать высоту до прихода Заукеля он не успел. Оглянувшись, он увидел, что "мессершмитт" стремительно падает на него сверху. Капитан метнулся в сторону.

Майор Заукель пока не стрелял. Видимо, он хотел ударить наверняка. Он прошел рядом, и Грабарь увидел его смеющееся лицо.

Это был последний смех майора Заукеля. В следующую секунду "мессершмитт" оказался в сетке прицела, и капитан рубанул из пушек по фонарю кабины.

Видимо, Заукель был убит сразу же, потому что самолет так и не вышел из пике.

Стоянка, и возле самолетов - две темпые фигуры. Бергер и эсэсовец. Самолет коротко продрожал, и оба растянулись на земле.

Напитан бросил машину на пулеметную вышку у стоянки. Очередь буквально разнесла деревянное сооружение - капитан видел, как брызнули в стороны щепки. Сделав горку, он перескочил через лесок и с ходу ударил еще одной очередью по вышке у барака. Он видел, что попал. Перед носом самолета мелькнула диспетчерская, и Грабарь с трудом удержался от соблазна полоснуть по ней: нужно было беречь боезапас. Он развернулся. Снова с грохотом пронесся самолет над бараком, и снова полетела щепа от вышек...

Глава шестнадцатая

1

Как только капитан скрылся, Тесленко подошел к лейтенанту Мироненко,

- Бежать хотите?

Тот стоял возле нар и рылся в соломе в изголовье, что-то отыскивая. Услышав слова сержанта, он повернулся и медленно сел на доски.

- Ты часом не сумасшедший, мальчик? Тесленко с досадой передернул плечами.

- Я говорю серьезно. Капитан взлетит на вооруженной машине. Пулеметные вышки он собьет, можно захватить самолеты. Если будут преследовать - прикроет. Предупредите, на кого можно положиться. Только учтите, где-то в Австрии нам придется садиться и дальше пробиваться самостоятельно. Мироненко выпрямился.

- Так ты не шутишь?

- Я давно разучился шутить, лейтенант. Особенно такими вещами.

- Но откуда у него снаряды?

- Вам не все равно? Есть боезапас, есть получасовой запас горючего.

- Все ясно. Я готов.

Лицо Мироненко стало твердым, глаза сузились. С аэродрома донесся гул мотора.

- Подожди минуточку. Лейтенант метнулся к летчикам и что-то торопливо зашептал. Через минуту все десять человек выскочили из барака вслед за Тесленко.

Яркий солнечный свет слепил им глаза. Было не по-осеннему тепло, изредка набегал слабый ветерок, ласкавший лица. Летчики с напряжением смотрели в небо, где с секунды на секунду должны были появиться самолеты.

А Тесленко глядел на ворота и чувствовал, как его тело покрывается липким потом.

- Во... ворота! - глухо проговорил он. - Ворота на замке!

Летчики одновременно повернулись к нему. Обычно днем ворота на замок не закрывались - немцы считали достаточным часовых на вышках. Сегодня сквозь железные прутья был виден замок. Перелезть было нельзя: над острыми прутьями на полтора метра поднималась колючая проволока.