- Птицы небесные и насекомые - божьи твари, - пояснил Мак Уиллер, с тревогой поглядывая на Хрюки, - на них нет греха человеческого.
- Тогда пчелам можно посмотреть что там внутри, - заключил Хрюки Мауси. И еще один вопрос - в каких купюрах была украденая сумма?
- В десятидолларовых бумажках, - подсказал Старина Дэн.
- Я таких денег никогда не видел, - наморщил лоб Хрюки Мауси, - есть тут у кого-нибудь десять долларов?
Откуда-то из заднего ряда передали купюру. Хрюки положил ее перед собой на сундучок с мощами святого и, обхватив голову руками, стал напряженно думать.
Через секунду из его левого уха вылетела черно-желтая пчела и, опустившись на зелено-белое поле десятидолларовой бумажки, стала бегать по ней кругами, будто танцевала в одиночку вальс-бостон. Потом к ней присоединилось еще несколько пчел и все они стали повторять движения первой.
- Цирк, да и только! - зашептали кругом.
Наконец, пчелы закончили свой танец и поодиночке юркнули в замочную скважину сундучка. Другие пчелы вылетали из ушей Хрюки Мауси, но на деньги не садились, а прямиком направлялись в сундук. Некоторые уже выбирались из скважины и начали выкладывать на крышке сундука какой-то сложный узор из крошечных кусочков бумаги. Вначале они склеили воском беленькую полоску, потом белой краской по зеленому фону вывели сложные вензеля, вот появилась цифра десять, за ней, в обрамлении завитушек, пчелы выложили дом с колоннами и флагом на крыше, мостовую с фонарями, людей, автомобили... Когда картинка была готова, ветер перевернул купюру и на ее другой стороне оказался черно-белый портрет кудрявого Гамильтона с белым платком в виде галстука. Умные пчелы Хрюки Мауси залезли в запертый сундучок Мак Уиллера, нашли в нем такие же деньги, что им показали и, откусывая от одной из спрятанных под замок купюр маленькие кусочки, вынесли их наружу и склеили воском.
- Десять долларов! Настоящие! - ахнул кто-то из обступивших Хрюки людей. И номер есть! И подписи банка!
- Придется все таки открыть ваш ларец, мистер Мак Уиллер, - сказал Старина Дэн, положив на всякий случай руку на кобуру.
- Поезд! - перебил его чей-то крик. - Идет поезд!
Люди обернулись на секунду, да так и остались с вывернутыми шеями и скошенными глазами.
Поезд мчался не как ему положено - из Техаса в Альбукерк, а в обратном направлении. Вот он подошел совсем близко к толпе и стал сбавлять ход. В жарком мареве растаявшего воздуха паровоз приближался как призрак - беззвучно проворачивая колесами по рельсам, неслышно выпуская пар из трубы. Вот в окне мелькнуло лицо Смита, надевающего фуражку. В тот же миг на насыпи появилась фигура грабителя, закутанного в черное. Поплыл в сторону дымок от выстрела в воздух, будто в немом синематографе что-то стал говорить Смит, чтобы через полминуты захлебнуться собственной кровью. Бандит, словно ангел смерти, не касаясь земли, поскакал к вагону, вытащил мешок с деньгами и бросился наутек. По пути он сдернул с себя маску, мешающую дышать, и на миг из-под широкополой шляпы показалась хитрая и жестокая физиономия убийцы. У ближнего куста он соскочил с коня, подогнул края шляпы, превратил широкий плащ в сутану, вытряхнул из сундучка чей-то прах и кости и быстро переложил в него перевязанные бечевкой пачки денег. Через полминуты священник Мак Уиллер, ударив лошадь по крупу колючей веткой шагал прочь от места преступления с сундучком под мышкой. Тут мираж рассеялся, но через секунду марево опять побежало волной по воздуху, материализовавшись в перевернутое солончаковое озеро и скачущих кверх ногами диких мустангов...
- Даже мираж против тебя, Мак Уиллер, - мрачно насупившись, процедил Старина Дэн. - Твоя вина доказана - и людьми, и природой.
Глава 11
в которой выясняется, что Билли Колючка никогда не грабил почтовых поездов
- Ни за что я бы не вмешался в это дело, - говорил Старина Дэн Билли Колючке, основательно нагрузившись за свадебным столом проклятой текилы, если бы не твой отец. Тридцать лет назад я поймал его после ограбления поезда, но не нашел при нем ничего, кроме расписки банка (куда и следовал украденный мешок с деньгами) о принятой сумме, в точности соответствующей украденной. Не скоро я понял зачем вы устраиваете весь этот спектакль с ограблением...
- Просто железнодорожная страховая фирма доверяет нам больше, чем опломбированному вагону, - ответил Билли Колючка, поглядывая на свою жену Патти . - Если грабят почтовый поезд и страховые агенты не могут найти денег расплачивается их фирма. А это, увы, раньше случалось и довольно часто. Поэтому отец предложил им систему фальшивых грабежей. Машинисты, предупрежденные заранее, спокойно отдавали деньги в руки честных Колючек. Мы доставляли их в банк. Осложнений никогда не возникало - ведь все преступники Техаса знали, что ограбление почтового поезда взял на себя клан Колючек, которому помощники, а тем более конкуренты не нужны. Нам с отцом приходилось держать наш бизнес в тайне и всячески изображать из себя удачливых бандитов. Кампания шерифа Техаса по нашей поимке даже сыграла нам на руку. Но однажды один банковский служащий проговорился на исповеди об этом деле. В тот день в Альбукеркской церкви заболел священник и грехи в исповедальне отпускал чаппарельский Мак Уиллер. Узнав нашу тайну, он решил ей воспользоваться, беспрепятственно взять у машинистов деньги и припрятать их, свалив всю вину на меня. Но все произошло не так, как он задумал. И если бы не Хрюки Мауси с друзьями и Старина Дэн, сидел бы я за решеткой, отбывая наказание за преступления, которых никогда не совершал.
Хрюки Мауси, которому уже давным-давно положено было находиться в постели и спать, услышав эти слова Билли Колючки покраснел, как девчонка, которую впервые пригласили на танец. Ему стало страшно неудобно, что он ненароком, забравшись из любопытства под стол (чтобы узнать о чем говорят взрослые, когда дети ложатся спать), подслушал похвалу в свой адрес. Поэтому он постарался забиться поглубже под стол, где он, как ему казалось, так здорово спрятался. Но Хрюки не знал, что пчелы, живущие в его голове, не менее любопытны, чем сам их улей.
Первым пчел, подозрительно поздно витающих над свадебным столом, заметил Старина Дэн. Но старый ковбой ничего никому не сказал, а только хитро усмехнулся в усы.
