Он еще не знает, что я заменил его батарейки в фонарике на свои, севшие окончательно. Сидел и нахально потягивал у него под носом ароматный кофе из пакетика.

Через час у него запел в штанах сотовый.

– Свезло тебе, пацан. Отзывают меня. А то бы я…

Перечисление страшных кар он продолжал уже за воротами.

Бредя к фонтану, я размышлял, стоит ли эту мелкую сошку записывать третьим номером? Нет, мелковат типчик. Пусть живет.

В убежище я внимательно все осмотрел. Вроде никаких следов не оставил. Пошел по коридору к выходу. И тут в убежище вспыхнул яркий свет. В дверях напротив стояла она и смущенно улыбалась.

– Как ты сюда проникла?

– Извини, я видела, как ты открывал.(Опять врет!) Вчера я не могла попасть домой, там меня уже ждали.(Кто?) И мне пришлось вернуться сюда. Это для меня сейчас самое надежное место.

– А как ты включила свет?

– В коридоре.

– Как?

Вот так, – она хлопнула в ладоши. Свет погас. Она снова хлопнула. Свет загорелся. – Извини, но без света мне было очень страшно.

И это она говорит мне, сотруднику аналитического отдела. Аналитику, который даже не удосужился перебрать в голове все способы включения света. Весь мир уже давно пользуется в спальнях и коридорах звуковыми выключателями! А я искал рубильник!

Учись, мелкота! Так тебе и надо!

Честно, я зауважал эту красотку, кем бы там она ни была. Ну, а это мы сейчас выясним. Я повел ее в подземный кабинет. Теперь на стене светились экраны десяти камер наблюдения. Я посадил ее перед собой так, чтобы постоянно видеть подъездную дорогу к воротам. Опер ведь обещал вернуться. Она снова пыталась мне петь старую песню про забор. Но я уже к этому был готов. Мои вопросы заставили ее покраснеть. Не всех женщин украшает злость или смущение. Но ей было к лицу. Мы проговорили до обеда, а нас так никто и не потревожил.

Вот что она рассказала.

– Да, извини. Первый раз я не все тебе рассказала.(Ну, еще бы!) Ты так спешил(Обычное для всех женщин стремление быстренько переложить вину на другого!). Да, я раньше уже здесь бывала(Ого!). Мы, как бы это сказать, дружили с хозяином этой дачи. Когда не было хозяйки, обсуждали некоторые вопросы(Ну, естественно!) Я проходила через заднюю потайную калитку(Как же это я о ней не знал?). Встречались мы только здесь, в убежище. Поэтому я знала код(Наконец-то!). Он боялся, что в доме могут остаться следы наших встреч. Вот, собственно, и все. Я ответила на все твои вопросы?

– Нет, дорогая. Как тебя зовут?

– Женя.

– Фамилия?

– Зачем тебе?

– Я хотя бы должен знать, чей я сжег труп?

– Ну, хорошо. Строгова. Доволен?

Мне сразу стало… как-то неуютно. Это была фамилия бывшего начальника областного КГБ. Моего бывшего начальника. А сейчас он владеет крупной строительной фирмой. Ворочает миллионами. А может и сотнями миллионов.

Я долго жевал губы. Никак не мог решить, продолжать вопросы или сдаться.

– Почему ты следила за сестрой?

– Вообще-то, я не следила, а искала ее. Хотя мы и близнецы, у Дины с детства признали аутизм. Она была просто помешана на кроссвордах, шарадах и кодах. Мы меняли код на входных дверях каждый день, но она все равно ухитрялась его разгадать. Если нянька не видела этого, Дина уходила гулять. Так произошло и вчера. Я тут же пошла ее искать. Возле забора этой дачи нашла сначала один, а потом и второй поккури. Это очень дорогая японская деревянная обувь с колокольчиками. Отец специально купил ее Дине, чтобы было слышно, где она ходит. Дина не любила поккури и постоянно сбрасывала. В поккури можно ходить только очень мелкими шажками.

Уже яснее. И похоже на правду.

– Ворота были уже закрыты. Я увидела кодовый замок и подумала, что Дина могла им заинтересоваться и открыть. А потом захлопнуть дверь. Тем более, что я нашла ее сотовый. Прямо в траве под воротами. Мы всегда клали его ей в карман. У него очень громкий звонок. Я набрала номер и он зазвонил под воротами. Это убедило меня, что она вошла внутрь. И я решила воспользоваться известным мне путем.

Вошла через заднюю калитку. А потом следом за тобой спустилась в убежище. Видела, как ты зажег печь и испугалась. Спряталась в кабинете. Потом ты снова пришел.

– Дальше я помню, не надо, – я потрогал шишку на голове. – Кто ждал тебя дома? А где же отец?

– Отец оформляет договора в Германии. Уже месяц. Няньку я отпустила. По телефону.

А ждали, видимо, те, кто убил сестру.

– Ты их видела?

– Только троих. Я была напугана и вошла в дом через заднюю дверь кухни. Из сада. И увидела через прозрачную дверь, как они с автоматами сидели в зале. Я тут же вернулась сюда.

Даже с автоматами! Серьезные у меня противники. Но рядом с Женечкой мне не было страшно. Так я уже называл эту красотку про себя.

– Да, дела! Придется тебе, Женя, пока пожить в убежище. Это пока для тебя самое надежное место. На дачу в любой момент могут ворваться менты. К тебе домой – убийцы. И не факт, что они не наблюдают за домом. А здесь фонтан со всех сторон плотно закрыт кустарником и деревьями. Сейчас я включу тебе холодильник и покажу кладовку.

– Спасибо, я здесь все знаю.

Ах, да! Мы же здесь с хозяином разводили шуры-муры! Настроение пропало прям сразу.

– А что с хозяином дачи случилось? Как его убили?

Женя долго молчала. Видимо, решала, сколько надо откусить от правды.

– Понимаешь, здесь тоже все непросто. Он был доверенным лицом у…

Она назвала такую фамилию, что мне второй раз за вечер стало неуютно. Это был известный олигарх, уже третий год руководивший своими делами в России из Англии.

Довольно успешно. На нем висело столько криминала… На десятерых бандюг хватило бы!

– Когда на него завели уголовное дело, он не мог уже вернуться в Россию. А наличка и камни хранились у Федора, это муж твоей хозяйки. Он должен был организовать переправку ценностей через границу. Но не довез. Он, а вернее всего его стерва-супруга, решили денежки и камни прикарманить. Федор позвонил из другой страны, где спровоцировал свой арест. Сказал, что все отобрали в полиции. Босс проверил по своим каналам и узнал, что у Федора нашли ценностей всего около миллиона, да и то потом вернули. А там одних камней должно было быть почти на двести миллионов.

Босс послал «торпед». Те Федора долго трясли, кололи, но перестарались. Он умер от психотропных уколов. А наличку и камни так и не нашли. Кинулись трясти жену. А та уже улетела в Австралию. А куда оттуда – неизвестно. С большими деньгами можно долго бегать. Часть украденного она точно перевела на свои счета. Но камни через границу она бы не провезла. Тем более, что в аэропорту при ней была только дамская сумочка. Бежала она налегке. Я сама, грешным делом, искала и в доме, и здесь, в убежище. Но ни я, ни «торпеды» босса, ничего не нашли.

Вот это поворот! А я-то все удивлялся, что это во всех комнатах ковровое покрытие не приклеено? Отодрали его «торпеды»! Я задумался. Когда хозяйка меня нанимала, она ведь могла и промолчать про убежище! А сказала. И код дала. Значит, знала, что там ничего не спрятано? Тогда где?

Я поведал Жене о своих размышлениях. Та согласилась. Мы сидели и смотрели друг на друга. А в глазах светился один только вопрос – где? Видно такова уж человеческая сущность. Камни на двести миллионов напрочь отбивают всю любовную романтику.

Мы обсудили еще несколько вопросиков. Люди олигарха убедились, что дача чиста. У них, видимо, были и другие косвенные доказательства этого. Значит, убийство организовала другая банда. Которая совсем недавно узнала о пропавших ценностях. Может они узнали, что тайник все-таки на даче? Значит, их целью является повторный обыск. Для этого им надо убрать сторожа. То бишь, меня. Вот для этого они и организовали труп. Получается, что эти злодеи следили за дачей. Не знали, как подступиться. Могли, конечно, убить и меня. Но я последнее время из-за финансового кризиса выезжал на хозяйской машине раз в месяц. За продуктами. А им уже невтерпеж ждать было. Светиться перед телекамерами не хотели. А тут такой случай. Подходит к воротам девушка. И открывает их! Грех не воспользоваться такой удачей. Сторож в тюрьме. Дача пустая. Да, очень вероятно. Женя и с этими моими рассуждениями согласилась.