– Я все это понимаю. Но что дальше? Ты ведь знаешь про родителей. Они общаются через своих ассистентов уже полгода. Мама похоже нашла себе какого-то там мальчишку. Отец тоже непонятно как живет. А Соня? Она ведь привязана к Андрею. Для неё мы идеальная семья с её рисунков. Как это разрушить?
– Ты ничего не рушишь. Разрушить – это про мою историю. Проснуться утром и остаться без матери. У Сони же есть ты. И ты нужна ей не в качестве загнанной неудачным браком женщины, а в качестве той, которая смогла это пережить. Стать со временем счастливой и сделать счастливой её жизнь. Соня тоже однажды станет взрослой и ей жить в таком же сложном мире, что и нам с тобой. Поверь мне, родители редко думают об этом. Они считают, что нужно только ограждать детей от сложностей жизни, вместо того, чтобы показывать им открыто, как с ними справляться. А это куда важней и ценней.
Алиса задумалась. Было видно, как она впитывает каждое произнесенное мной слово.
– А родители? – продолжила я. – Ты не в ответе за них. Они взрослые люди и все причины их проблем в них самих, а не в тебе. Твой развод поставит перед ними определенные вызовы. Как они к ним отнесутся – это их ответственность.
Мысли сложились в моей голове сами собой. Неожиданно для самой себя, словно под действием какой-то эйфории я смогла уложить все противоречия в стройный поток мыслей. Это явно подействовало на Алису. Её лицо переменилось.
– Спасибо, что говоришь мне это, – уже спокойным тоном произнесла моя подруга. – Говоришь именно так. Ты мой самый суровый учитель. И всегда им была. Я благодарна судьбе, что встретила тебя. Хотя ты так не понравилась мне по началу. Я подумала: «Вот заносчивая красотка, а ведь еще и умная. Нет такая может быть только настоящей сукой».
– Ты открыла мне глаза на то, почему с десяток другой людей избегали меня после первого знакомства, – сказала я с вернувшейся вновь улыбкой.
– Да. Тебя надо рассмотреть. Точнее надо добиться того, чтобы ты позволила это сделать. Грозная Ольга с ангельским сердцем. Может еще вина? – перешла на совсем светский тон Алиса.
Мы проговорили до поздней ночи. За эти несколько часов мы словно хотели до края насытить друг друга тем временем, что провели врознь. Я рассказала ей все о жизни в Париже. Алиса слушала мои откровения об иностранцах, как будто читала какой-то женский роман. Тихо, отвлекаясь от «чтения» только для того чтобы сделать очередной глоток вина. Ей не хватало этой свободы, которая была у меня. Как её не хватает любой женщине, чей брак очерчивает грубую черту, за которую нельзя перейти безнаказанно. Но и эта зажатость сопровождалась в ней привычной для неё открытостью.
– Я никогда не понимала, что это такое быть с одним мужчиной так долго, – сказала она, когда время уже перевалило за полночь. – У тебя-то хотя бы был опыт с Игорем. Но даже он не идет ни в какое сравнение с супружеской жизнью. Тут другое. Ощущение несвободы, помноженное на обыденность. Так кажется по началу. Но потом понимаешь, что свободу можно обрести и внутри брака. Нужно просто видеть в своем муже чуть больше, чем просто мужа. Приучить себя к этой мысли и жить с ней. Жаль только каждый раз, когда я пыталась увидеть в Андрее что-то кроме отца моей дочери и человека с моей новой фамилией, я видела его с другими женщинами. Но, наверное, это работает с другими. Мужчины куда более разные, чем мы привыкли их видеть.
Мне же больше всего было интересно узнать о Софье. Я долго не могла представить, какой будет Алиса в роли матери. Понятно, что она добрая и заботливая, но ведь это Алиса с её безудержным характером. Оказалось же, что материнство многое меняет. И её безудержность превратилась в участливость. Софья стала для неё тем испытанием с множеством переменных, которое она всегда искала в своей жизни. Дети всегда разные, и с каждым годом заставляют меняться своих родителей. Материнство очень подходило Алисе. Стоило признать, что она не просто любила своего ребенка, а была увлечена всем тем, что происходило с ним.
Наш разговор закончился, так же как заканчиваются все подобные вечера, сопровождаемые одной-двумя бутылками вина. В какой-то момент, глаза просто отказываются открываться. Остается сделать последнее усилие, добравшись до ванной комнаты и затем без памяти обрушиться на кровать.
На следующее утро я проснулась от звонка будильника. Голова сильно гудела, но душ и чашка крепкого кофе облегчили мое самочувствие. Солнце начало пробиваться сквозь горизонт и через окно кухни наполняло квартиру теплым весенним светом. Алиса тихо спала на диване, нисколько не растеряв глубокий сон от моих перемещений. Перед тем как уснуть, я предупредила её, что утром встану рано и отправлюсь на работу, так что ей придется встречать это нелегкое, после такого количества вина, утро в одиночестве. Я не была особо уверена в том, что она точно помнит тот наш разговор, поэтому оставила на кухонном столе записку, где еще раз объяснила ситуацию.
На часах было уже около восьми. В офисе нужно быть ровно в девять. На запланированное на это время редакционное совещание нельзя было ни в коем случае опаздывать. По мимо того, что на нем определялись задания на текущий номер, так еще его должны были лично посетить наши издатели, специально приехавшие для этого из Берлина. Поговаривали, что причиной столь важного визита могло стать то, что возможно этот номер станет последним для нашего главного редактора Татьяны Тимофеевны. Впрочем, лучше рассказать обо всем по порядку.
Во-первых, главным событием планерки была всемирная выставка архитектуры и дизайна в Вене, отправиться на которую было большим успехом для любой сотрудницы. На эту поездку претендовали двое: Кристина и Наташа. Обе высококлассные журналистки с большим портфолио потрясающих статей и обзоров. Обе – отличные дизайнеры, работающие на крупные московские агентства. И, наконец, Кристина и Наташа – просто привлекательные незамужние девушки. С этим у нас в редакции вообще был полный порядок. Из пяти пишущих журналисток – все пять, включая меня, были незамужними девушками до или около тридцати. Но главная же пикантность заключалась в том, что представлять нашу редакцию на этом событии будет не только сотрудница журнала, но и владелец всего холдинга «ArchD International» – Алексей Кричевский. Официальные встречи, банкеты, презентации. И все это в компании того, кто по мнению некоторых глянцевых изданий, входит в десятку самих завидных женихов России.
Тут стоит оговориться и упомянуть о том, что именно Алексей предложил мне работу в этом журнале. Мы с ним были знакомы довольно давно. Он начинал как финансист в начале двухтысячных и заработал репутацию отличного кризисного менеджера. Поработав в разных структурах, он затем заполучил в свою собственность небольшой банк, после того как смог восстановить его после краха предыдущих владельцев. Но банковская система и в целом система бизнеса в России его мало привлекали. Продав все активы, Алексей переехал в Европу, где основал инвестиционную компанию, которая быстро стала набирать обороты. Компания занималась всем, начиная от установки ветряных мельниц в Испании до производства инновационного светового оборудования в Польше. Эти проекты нельзя было назвать крупными, но каждый из них приносил ощутимый доход, так что общая прибыль компании становилась значительной. В последние годы Алексей Кричевский почти полностью посвятил себя издательскому делу, скупив несколько ключевых узкопрофильных изданий в Европе. Помимо нашего архитектурно-дизайнерского журнала, он владел французским изданием, специализирующимся на транспорте и логистике, а также ведущим европейским медицинским журналом из Швейцарии.
Наше с ним знакомство произошло на последнем курсе университета в середине двухтысячных, когда он был еще просто высокооплачиваемым экспертом по финансам в одной компании, владельцем которой был наш общий знакомый. Тогда была первая волна моды на корпоративы, и почти каждый уважающий себя директор должен был устроить что-то невообразимое. Та предновогодняя вечеринка на которой мы познакомились была отвратительной. До сих пор, каждую нашу встречу с Алексеем, мы вспоминаем эту безвкусную смесь мексиканских мариачи, явно турецкого происхождения, с дикими амазонками-стриптизершами, увешенными питонами. Безнадежность мероприятия напрямую влияла на количество выпитого нами алкоголя, так что наше знакомство переросло в нечто большее, нежели просто общение. Нет, секса не было. Хотя, если признаться честно, сложись по-иному обстоятельства, то он бы без вариантов был. Но все лучшие места в укромных офисах были заняты, а лифтом к нашему негодованию в тот вечер решили воспользоваться и по прямому назначению. Так что все ограничилось четырьмя этажами вниз и затем еще тремя вверх. Но мы не остались в обиде на ту неудачу, скорее наоборот, она не подпортила наше дальнейшее общение, позволив нам без доли неловкости вспоминать наше знакомство.
