Было довольно жарко и тогда Журналистка вернулась на Корабль, чтобы переодеться. Она осталась в одной майке и шортах, на голову надела кепку с выдающимся козырьком, тщательно уложив под нее волосы, и долго размышляла какую предпочесть обувь. В конце концов она остановила выбор на мягких легких туфлях. Переодевшись в такой наряд, она полюбовалась на себя в зеркало и вновь вышла из каюты. Проходя по коридору, она сквозь прозрачную стену спортивного зала увидела как Штурман занимается на спортивном тренажере. Он также заметил ее и помахал рукой. Она в ответ послала ему воздушный поцелуй. Выходной шлюз был разблокирован и поэтому автоматически открывался при подходе к нему любого человека.

И Журналистка во второй раз спустилась по трапу и ступила на поверхность Глории. Она неторопливо пошла вдаль от Корабля, принюхиваясь к открытому, агрессивному воздуху с ветром. Травяной ковер встретил настороженно. Невысокая сухая игольчатая трава зашуршала о подошвы туфлей, и в воздух тут же поднимались крошечные летающие насекомые, жужжа кругами вокруг астронавтки. Она не оглядывалась на Корабль. Она медленно и задумчиво брела по лугу, а затем вместе с ним стала спускаться по отлогому склону косогора. Весь склон был словно выкрашен в глубокий фиолетовый цвет, который придавали ему миллионы цветочных венчиков. Над цветами порхали маленькие существа с перепончатыми ленточными хвостами, которые змейкой извивались вслед за каждым их движением. Эти хвосты издавали непрерывный звук трепыхания. Чем дальше она спускалась вниз, тем больше и выше было разнотравье. Появились бурые метелкообразные кустики; розовые цветы-колокольчики, сросшиеся с единственным листком; красно-коричневые плющевидные плети с широкими трехпалыми листьями.

Дальше внизу, под склоном, рос околок деревьев, из-за которого самым краем виднелось озеро. Отсюда открывалась великолепная обзорная панорама и девушка остановилась и села на землю, вытянув ноги по прохладному прикосновению травы. Небо было слабо зеленоватое, почти белое. В небе стремительно пронеслась стайка птиц.

Вдруг неожиданно почти над самым ухом раздался грозный возглас:

- А что это ты тут делаешь?!

Журналистка испуганно вздрогнула и медленно повернула голову.

- Сильно испугалась? - спросил Штурман (а это был он) и присел рядом с ней. Он попытался обнять Журналистку, но та отодвинулась.

- У меня чуть сердце не разорвалось, - сердито пробурчала она. И добавила: - От неожиданности.

- Хорошо-то как! Боже мой.

- Да, хорошо.

- Гляди, по твоей ноге что-то ползет.

По ноге Джози медленно перебирал дюжиной ног паук с очень плоским телом, выкрашенным в ядовитый серо-желтый цвет.

- Пусть ползет, - безразлично сказала Джози. Она сорвала стебель травинки и попыталась потрогать им паука. Членистоногое издало скрипящий звук и недовольно отступило. Потом развернулось, пошевелило короткими гибкими усиками и соскользнуло с ноги обратно, в траву. Журналистка почесала кожу идеально ровным накладным ногтем в том месте, где оно ползало и поднялась.

- Обратно пойдем? - спросил ее Штурман, глядя на нее снизу вверх.

Джози кивнула и они стали подниматься обратно по склону вверх. Пока шли, Штурман нарвал небольшой букетик цветов и подарил его Журналистке.

- Ты не будешь против, - спросила она, - если я отдам его Ксенобиологу?

Штурман был против, но не подал виду. Напротив, он даже сказал:

- Да, конечно, пусть изучает. А то затискалась со своей рекламой. Бедненькая.

Джози поджала губки. Она не любила, когда при ней кого-то жалели. Кроме нее самой.

На могучих боках Корабля уже красовались оба лейбла. На самом видном месте макушки укрепили флаг Лиги Наций. Два робота-телеоператора нетерпеливо подбежали к Журналистке и она стала им объяснять как она хотела бы, чтобы они сняли. После того, как все разъяснения были даны, все люди зашли обратно в корабль, шлюз был заблокирован, заработали реакторы, двигатели и начался автоматический процесс повторной - уже рекламной посадки.

Экипаж тем временем собрался в гостиной. Первое время астронавты стояли у окон и махали руками, приветствуя работающие вдалеке видеокамеры, но вскоре им это наскучило.

- Не забудьте, пожалуйста, в шесть вечера торжественное поднятие флага, - повторился Капитан, - а в восемь часов одновременный сеанс связи, так что к этому моменту будьте в своих кабинетах.

- Да, кстати, капитан, - сказал Метеоролог, вальяжно развалившийся в кресле нога на ногу и державший во рту электронную сигару-стимулятор, - как мы будем делить рабочих роботов? Мне, например, надо выгружать и собирать несколько установок и я бы хотел, чтобы они были приведены в рабочее состояние как можно скорее.

- Как и у меня, - добавил Энергетик.

- Ну - это вопросы не совсем ко мне, - отвечал Капитан. - Вы это скажите Сизифу, пусть он и распределяет рабочее время роботов.

Журналистка протянула руку и взяла с полки свежесорванный букет глорианских цветов, стянутый резинкой и подала Ксенобиологу.

- Это мы с Людвигом ходили на поверхность. Что ты скажешь про них, Салли?

Ксенобиолог задумчиво осмотрела каждый стебелек с цветком и проговорила:

- Занятно. Если ты не против, я возьму к себе в комнату?

- Не против.

- Дайте и мне посмотреть, - попросил Инженер и букет пошел по кругу.

- Весьма, весьма искусно сделаны, - сказал Энергетик. - Видите, здесь каждый лист является как бы самостоятельной солнечной батареей, питающей энергией основное тело, главный ствол. Смотрите, совсем нет швов.

- Ты полагаешь молекулярно-промышленная технология?

- Ну... что-то в этом роде. Однако мы можем заметить, что каждый элемент отличается от другого, а значит производство не однотипное. Где-то встроен механизм искусственных "случайных" искажений.

- Функциональное назначение этих симпатичных приборчиков, я полагаю, всем очевидны, - сказал Метеоролог. - Поддержание постоянного баланса газов в атмосфере. Остальные факторы, в том числе эти яркие цветовые решения и необычное строение подчинены, своего рода, стилю дизайна.

- Логично, - подтвердил Энергетик. - Так сложилось бы на любой планете, где аборигены достигли хотя бы элементарного прогресса. Но с другой стороны, все обстоит не так просто. Вот, взгляните на экран...

Сизиф вывел на экран увеличенное изображение глорианского луга.

- ... видите? - продолжил Энергетик. - Некоторая часть солнечных батарей повреждена. Далее многие элементы заслоняют друг от друга солнечные лучи, что говорит о неоптимальном их расположении. Таким образом...

- Ты хотел сказать, - добавил Инженер, - что контроль за размножением и функционированием этих устройств отсутствует?

- Во всяком случае, в этой части планеты они брошены на произвол судьбы.

- Что ж, - произнес Капитан, - возможно так оно и есть, как предсказывали перед полетом сюда, что мы обнаружим лишь археологические останки местной цивилизации. Впрочем, не будем загадывать.

Журналистка поднялась и пошла в свою комнату. Ей вдруг пришла в голову интересная идея о том, в каком ключе построить свои ежедневные репортажи в Космический Город и она хотела хорошенько обдумать мысль. Она стала медленно ходить по комнате, дотрагиваясь до знакомых, обнажающих сентиментальные чувства предметов. Предметы были совершенно разные и постороннему человеку затруднительно было бы понять вот так, что определенная комбинация разнородных предметов составляют сущность Журналистки. Пушистый желто-полосатый тигренок на полке. Коллекция фильмов и музыки, премьер-авангардистская картина на стене над кроватью. Даже мягкое воздушное одеяло. Если бы можно было провести такой эксперимент, чтобы один за другим отнять у Журналистки все эти предметы, то к его окончанию мы бы оказались в нелепой ситуации, поняв, что Журналистки больше не существует, что мы разложили ее по частям.

Джози и сама догадывалась о такой зависимости и даже пользовалась этим, подпитываясь энергией от любимых вещей.