61. Захватив этим способом власть в свои руки, Писистрат по уговору с Мегаклом женился на его дочери. Так как у него были уже взрослые сыновья, а род Алкмеонидов считался проклятым, то Писистрат, не желая иметь детей от молодой жены, воздерживался от супружеской связи с нею. Жена сначала скрывала это, но потом рассказала матери, которая спросила ее об этом, а быть может и нет, а та передала своему мужу. Мегакл считал себя сильно оскорбленным и в гневе на Писистрата немедленно примирился с соумышленниками. Писистрат узнал о замыслах против него, со всем своим достоянием покинул страну, удалился в Эретрию и там устроил совещание с детьми. Взяло верх мнение Гиппия, а именно что власть они должны приобрести снова. Тогда они стали собирать приношения от городов, которые раньше были чем-либо им обязаны. Многие города доставили им большие средства, фиванцы превзошли в этом отношении всех. Потом, говоря кратко, по прошествии некоторого времени они приготовили все к возвращению в Афины: из Пелопоннеса явились аргивские наемники, а из Наксоса присоединился к ним по доброй воле некто по имени Лигдамид, доставивший с собою денег и людей и обнаруживший величайшее усердие к делу.

62. Так, на одиннадцатом году они выступили из Эретрии и явились обратно. В Аттике они прежде всего заняли Марафон. Когда они расположились в этой местности лагерем, к ним пришли из города соумышленники их, из деревень явились и другие люди, которым тирания была милее свободы; там они собирались. Находившиеся в городе афиняне не обращали никакого внимания ни на собирание средств Писистратом, ни на занятие им Марафона; только узнав, что из Марафона он двинулся на город, афиняне решились встретить врага. Со всем войском они вышли против возвращающихся и подле храма Афины Паллены встретились с сообщниками Писистрата; оба войска расположились лагерем. В это время по божескому соизволению явился к Писистрату акарнанин Амфилит, прорицатель, и в шестистопных стихах изрек ему следующее:

63. Таково было предсказание вдохновенного прорицателя; Писистрат понял смысл изречения, доверился ему и повел войско. Афинские горожане были заняты в то время обедом; после обеда одни стали играть в кости, другие заснули. Войско Писистрата напало на афинян и обратило их в бегство. Когда афиняне бежали, Писистрату пришла счастливейшая мысль, чтобы они не могли собраться вновь, но оставались бы рассеянными: двум сыновьям своим он велел сесть на лошадей и послал их вперед; догнав бегущих, они передали им увещание Писистрата не бояться и вернуться каждому к родному очагу.

64. Афиняне вняли совету, и Писистрат, таким образом, в третий раз овладел Афинами. На сей раз он укрепил власть многочисленным войском и доходами; часть их он получал из Аттики, часть от реки Стримон. От оставшихся в городе афинян он взял в качестве заложников сыновей их и поместил на Наксосе; Писистрат покорил и этот остров, передав его Лигдамиду. Сверх этого он, согласно изречению оракула, очистил остров Делос следующим образом: на всем пространстве, какое можно было видеть от храма, он велел вырыть из могилы трупы и перенести их в другую часть острова. Так Писистрат владычествовал над афинянами; из афинян одни пали в сражении, другие покинули родину вместе с Алкмеонидами.

65. Вот что услышал Крез об афинянах и о тогдашем их положении, а относительно лакедемонян узнал, что они спаслись от большой беды и вышли уже победителями из войны с тегейцами. В царствование Леонта и Гегесикла в Спарте все войны вели лакедемоняне счастливо, и только тегейцы одерживали над ними верх. Ранее этого они управлялись законами менее совершенными, чем у каких-нибудь других эллинов, и не имели никаких сношений с иноземцами. Беспорядок сменился у них благоустройством таким образом: знаменитый спартанец Ликург[20] отправился в Дельфы к оракулу и, лишь только вошел в храм, пифия сказала ему:

Некоторые прибавляют при этом, что сама пифия поведала ему государственное устройство, которое существует теперь у спартанцев. По словам самих лакедемонян, Ликург принес законоположения из Крита в то время, когда был опекуном Леобота, своего племянника и царя Спарты. Лишь только он сделался опекуном, немедленно изменил все законоположения и следил за их ненарушаемостью. Впоследствии Ликург устроил военное дело, составив сплоченные клятвою дружины, отряды по тридцать человек и сисситии[21], наконец, учредил эфоров и геронтов[22].

66. Таким-то образом лакедемоняне достигли благоустройства. Ликургу после смерти сооружен был храм и оказаны высокие почести. Так как лакедемоняне жили в стране плодородной и не скудно населенной, то быстро поднялись и достигли благосостояния. Не желая далее оставаться в бездействии и считая себя сильнее аркадцев, они обратились к дельфийскому оракулу с вопросом касательно всей Аркадии. Но пифия отвечала им:

Когда лакедемоняне узнали о таком изречении, они покинули мысль об остальных аркадцах и пошли войной на тегейцев, захватив с собою и цепи; они полагались на двусмысленное изречение оракула и рассчитывали обратить тегейцев в рабство. Однако лакедемоняне были побеждены в сражении, а попавшие в плен «меряли шнуром» тегейское поле с цепями на ногах и обрабатывали землю. Те самые цепи, в которые были закованы пленники, сохранились в целости в Тегее до нашего времени; они висят в храме Афины Алеи.

67. В прежних войнах с тегейцами лакедемоняне всегда терпели поражения, но во время Креза и в царствование Анаксандрида и Аристона в Лакедемоне спартанцы приобрели перевес над тегейцами. Случилось это так: постоянно терпя поражение от тегейцев, лекедемоняне послали в Дельфы спросить, к какому божеству следует им обратиться с молитвами для того, чтобы победить тегейцев. В ответ на это пифия велела добыть кости Ореста, сына Агамемнона. Так как они не могли найти могилы Ореста, то послали снова вопросить божество, где покоится прах Ореста. Вопрошателям пифия отвечала следующее:

Но и после ответа оракула лакедемоняне столь же мало знали, где покоится прах Ореста, как и раньше, несмотря на все старания отыскать его; наконец, открыл его спартанец Лих, один из так называемых «благодетелей»[23]. Благодетели – граждане, всегда старейшие в числе тех, которые выходят из сословия всадников, по пять ежегодно; в течение последнего года всаднического служения спартанцы эти рассылаются в различные местности ради общественной службы, и остановка в каком-либо месте им не позволяется.