– Тебе нужна помощь, – я видел, как взгляд девушки тускнеет, она вот-вот могла упасть в обморок, и тогда должна будет занять мое место.

Мои слова улетали в пустоту, и я, наконец-то, это осознал.

Просто наблюдая за тем, как молодая хрупкая девушка стоит посреди комнаты и истекает кровью, впервые почувствовал свою беспомощность. Что-то останавливало меня, когда думал позвать на помощь. Спустя несколько минут девушка упала на пол. Она лежала в луже собственной крови. Вышло так, что ее взгляд остановился на мне, и когда она умерла, глаза продолжали смотреть на меня. По моим щекам покатились слезы. Впервые увидев, как умирает человек, мне стало страшно, что когда-то такое может случиться со мной. Так, когда никто не поможет, а просто будет смотреть и ждать конца.

Я протянул руку, чтобы стереть слезы с лица, как вдруг меня осенило.

– Я могу двигаться, – и мне показалось, что я плакал от счастья, обретя способность двигаться.

Скинув с себя одеяло, хотел было рвануть к телу медсестры, чтобы, возможно, успеть помочь, но каково было мое удивление, когда я обнаружил, что на полу никого не было. Он был абсолютно чист: ни тела, ни лужи крови, ни даже каких-либо следов. Одним словом – ничего.

– Что это? – я передумал вылезать из-под одеяла и накрылся им снова. Стало еще страшней, – это сон, всего лишь сон.

Я убеждал себя в неправдоподобности происходящего. Появление всех этих людей было ненастоящим, и тем более смерть медсестры. В попытках не верить всему этому я уснул. Мой мозг вымотался и не смог сопротивляться.

Проснулся от того, что в мою палату вошел доктор. Подозрение, что это снова видение, тут же появилось в моей голове.

– Как вы себя чувствуете? – доктор задал этот вопрос с очень позитивным настроем, что у меня у самого настроение приподнялось.

Мысли о докторе-призраке исчезли.

– Неплохо, надеюсь, – ответ был с настороженностью.

Я ожидал, что доктор мне скажет еще более хорошие новости.

– Это хорошо, – протянул он, задумчиво читая что-то в медицинской карте.

– Доктор, а когда меня выпишут?

Мой вопрос остался без ответа, так как в палату вошла медсестра. Это была не та хрупкая девушка, а полная противоположность ей. Мне даже показалось, что она нарочно занимается каким-либо видом спорта, чтобы казаться сильной. Она не пожелала доброго утра, а незамедлительно обратилась к доктору.

– Вы уже знаете? – голос был ровным, но в нем чувствовалась капля грусти.

– Знаю о чем? – все с тем же позитивом ответил вопросом доктор, продолжая изучать историю моей болезни.

– Сегодня ночью… – я уже знал, что она скажет дальше, практически был уверен, – умерла Света.

Улыбка пропала с лица доктора. Он помрачнел и побелел одновременно.

– Как? – смог вымолвить он.

Медсестра, одарив меня косым взглядом, повернулась боком ко мне и лицом к доктору, тем самым заслоняя его наполовину от моего взгляда. Я не мог видеть их лиц, чтобы попытаться прочесть слова по губам, так как говорили они шепотом.

– Она истекла кровью, – услышал я и тоже побелел.

Все сошлось. Медсестра Света, та самая хрупкая девушка с большой грудью, которая помогала мне вчера, которая привиделась мне ночью, мертва. Виноват ли в ее смерти я, я не знал и не мог знать. Все предположения, что ночью мог что-то сделать плохое, мой разум отбрасывал. Все то, что произошло со мной в этой палате, решил оставить втайне ото всех, от докторов в особенности.

Доктор положил медицинскую карту на тумбочку рядом со мной.

– Простите, мне нужно ненадолго отлучиться. Я скоро вернусь, – доктор пытался быть все еще позитивным, но это выходило у него все хуже и хуже. Из палаты он вышел с мрачным лицом. Медсестра вышла вслед за ним.

«Мое видение как-то связано со смертью этой девушки. Но как? Я просто стал свидетелем или же как-то причастен к ее гибели? Гадалка… она сказала, что я становлюсь другим, тем, кем должен быть. Значит, я должен видеть смерть людей. Бред какой-то. Все эти видения и совпадения. Возможно, вчера просто слишком заострил свое внимание на девушке Свете, но как тогда объяснить тот факт, что я видел, как она истекает кровью. Это загадка. Гадалка могла бы дать мне ответ на все мои вопросы, но ее нет», – я не думал о том, что мне нужно отыскать цыганку с вокзала, не думал, что виновен в смерти медсестры, но меня беспокоил факт, что я видел ее смерть. Это могло значить все, что угодно. Хотел думать, что просто могу видеть смерти людей, которые должны умереть. Как это устроено, не имело значения. Мне было не интересно.

– Поскорей бы вернуться домой, – это единственная мысль, которая беспокоила меня в то утро.

Чтобы выяснить, могу ли я отправиться домой, мне пришлось встать с больничной койки, что получилось довольно легко, и пойти на поиски доктора. По пути увидел, как несколько девушек устраивали место, где должна будет стоять фотография медсестры Светы с траурной лентой. Они ставили цветы. Одна девушка держала саму фотографию. Она прижимала ее к своей груди. На миг высвободив из объятий фотографию, я увидел портрет Светы, улыбающейся красивой девушки.

– Жаль, – шепнул себе и пошел дальше.

Сделав несколько шагов дальше по коридору, я встретил доктора, который заходил ко мне.

– Что вы здесь делаете? – спросил он громко, – вы должны лежать!

– Доктор, – обратился я более тихим голосом, чем он, – когда мне можно будет пойти домой?

Доктор улыбнулся. Мне показалось, что он сейчас разрешит это сделать, но ответ был иным.

– Вечером я отпущу вас.

– Вечером? – удивился, что пациентов могут выписывать и вечером.

– Да, вечером, может к концу рабочего дня, – уточнил он, – а сейчас вам нужно вернуться. Я пришлю медсестру, чтобы она сделал вам пару уколов, и вы сможете поспать.

– Я сплю уже почти сутки.

– Сейчас сон вам не повредит. Насколько я знаю, вы ведете далеко не здоровый образ жизни, – и тут я вспомнил о маме, но спросить, откуда он знает о моем образе жизни, не решился.

Кивнув в знак согласия, я развернулся и пошел обратно в палату, туда, где провел последние сутки. Проходя по коридору, вновь увидел фотографию Светы. Место для ее фотографии уже было обустроено: поставлена сама фотография и рядом цветы. Цветов было так много, что я подумал, будто люди знали заранее о случившемся. На самом деле рядом с больницей располагался цветочный магазин. Это я узнал позже. Вернулся к себе в палату и снова лег. Через минуту вошла медсестра, та самая, спортивная девушка. Она быстро взяла шприц, набрала в него лекарство и сделала укол.

– Совсем не больно, – неожиданно для себя произнес я, наверно, потому, что девушка была сильной, а укол сделала так легко, что не почувствовал.

Она улыбнулась, положила использованный шприц на поднос, где была уже использованная ампула, взяла его и быстро вышла из палаты.

– Хорошая разговорчивая девушка, – вывел итог я, как только дверь закрылась.

Через несколько минут снова, как и прошлым вечером стал погружаться в сон. Мое тело расслабилось, и лекарство снова начало действовать.

Вечером, как и обещал доктор, меня выписали. Я вновь прошел по коридору мимо фотографии Светы. В тот момент видел ее в последний раз. Для меня она навсегда осталась медсестрой с большой грудью, хотя иногда я вспоминал о ней, как о замершей девушке с автобусной остановки.

Придя домой и поговорив с мамой, которая объяснила свое отсутствие в больнице тем, что доктор приказал ей быть дома и не навещать меня. Так было нужно, чтобы выяснить истинные причины моего нервного перенапряжения. Оказалось, что доктор считал ту ситуацию с аварией не главной причиной моего попадания в больницу, а только лишь последней каплей. Возможно, он и прав.

Было уже поздно. Я лег на свою мягкую кровать.

– Снова спать, – улыбнулся и закрыл глаза.

Все мои догадки и предположения о том, что со мной произошло в больнице, я оставил там, в больнице. Дома решил не думать об этом, хотя мысли все равно переплетались, запутывались и приводили меня в ту самую ночь.