- Продолжайте, инспектор.

- Хозяин утверждает, что понятия не имел, чем конкретно занимался его квартирант в своей комнате. Он особо этим не интересовался, хотя у него и была мысль подслушать. Вчера вечером он остановился перед дверью и услышал щелканье аппаратуры и какие-то глухие незнакомые голоса. Утром к Шмутцу пришли еще двое. Это были подчиненные Шмутцу сержанты, хозяин опознал их по фотографиям, которые мы ему показали. С момента появления этих двоих возня в комнате прекратилась. Потом хозяин увидел вытекшую из-под двери кровь, сразу же позвонил в полицию, и через минуту прибыл патруль...

- Дальше не надо, - буркнул Бигало. - Все ясно и так.

Он привередливо оглядел с ног до головы полицейского, несшего охрану квартиры, затем снова повернулся к Григоряну и плаксивым голосом повторил:

- Все ясно и так. Убийцу не видели, не слышали, и так далее. Я это сегодня уже слышал, слышал и слышал... Все как в американском кино, Григорян, вы не обратили внимания? - Он вздохнул. - Ну ладно. В конце концов, не так уж все и плохо. - Шеф двинулся к выходу. - Пока существуют преступники, мы с вами без работы не останемся. Едем в управление.

4

В вестибюле управления им повстречался инспектор Вонин. Григорян старался общаться с ним как можно меньше, потому что Вонин слыл самым главным подхалимом начальника полиции.

- А-а, дружище! - на ходу махнул ему рукой Бигало. - Как хорошо, что вы еще не ушли - есть для вас работа. Идемте с нами.

Вонин просиял. Бигало отдавал своему фавориту только самые легкие дела, так как отлично понимал, что профессиональная компетентность Вонина оставляет желать лучшего. Зато в роли адъютанта тот был незаменим.

- Итак, - вещал шеф, быстрыми шагами продвигаясь к лифту, - сейчас мы наконец-то прознаем про тайны бургундского дворца! Да-да! - Он вдруг не слишком приязненно поглядел на Григоряна и достал из кармана пакет с пленкой. - Ох, Григорян, Григорян! Смотрите, не повторите ошибок вашего дружка Шмутца!

Григорян досадливо поморщился, и в этот момент чуть не столкнулся со стремительно выскочившим из-за угла молодым помощником полицейского врача доктором Штромбергом.

- Виктор! - воскликнул Штромберг и ухватил Григоряна за руку, но, увидав начальника полиции, подтянулся и обратился к нему:

- Шеф! У меня есть кое-что по сегодняшнему делу!

Бигало резко затормозил и недовольно повернул голову к доктору. Он не любил молодых, тем более молодых специалистов.

- По какому это сегодняшнему делу? - подозрительно-язвительно спросил он, словно и понятия не имел, о чем это ему говорит Штромберг.

- Относительно разрезанных трупов, - пояснил доктор. - Интересная картина получается...

- Да уж, интересней, видно, некуда! - оборвал его Бигало. - Это сильно важно?

Штромберг неопределенно пожал плечами.

- Н-ну, как сказать... - ответил он, заикаясь.

- Григорян, выслушайте доктора Шольцмана и немедленно присоединяйтесь к нам.

Григорян запротестовал:

- Я хотел бы сначала вместе с вами прослушать пленку.

- Дело поручено ВАМ, инспектор, - холодно сказал Бигало, - так что извольте ознакомиться с тем, что откопал там для вас доктор Шольтцман.

- Штромберг, - тихо поправил его доктор, но Бигало не удостоил его даже взглядом. Он кивнул Вонину, и они исчезли в лифте.

Григорян вполголоса выругался. Он понял, что сопротивление в данном случае было абсолютно бессмысленно. Повстречав Вонина, шеф моментально переиграл роли. Он отобрал у Григоряна одну из самых, возможно, главных улик и решил воспользоваться случаем, чтобы выяснить без свидетелей, не считая верного ординарца, что там успел вынюхать Шмутц перед смертью, и не опасно ли делиться этими сведениями с Григоряном. Если бы не подвернулся Штромберг, то подвернулся бы кто-нибудь еще; в любом случае Бигало умудрился бы прослушать пленку раньше всех.

- Ну что там, Артур? - устало спросил Григорян.

5

Штромберг провел Григоряна в лабораторию, уставленную черт знает каким оборудованием.

- Понимаешь, Григ, - сказал доктор, - я исследовал некоторые останки погибших и обнаружил непонятную вещь. Оказывается, трупы были не разрезаны.

- А что, разорваны? - Григорян зачем-то оглянулся.

- Как бы, - сказал Штромберг.- КАК БЫ разорваны. Погляди-ка сюда.

- Нет уж, изволь... - отшатнулся инспектор, заприметив в углу, куда его хотел завлечь доктор, широкий прозекторский стол с установленным на нем микроскопом. - Давай на словах, я пойму.

- Ладно, - ответил Штромберг. - Главное, чтобы ты вник в суть моего заявления, тогда и осмотр не потребуется. Понимаешь, инспектор, когда я установил, что трупы были расчленены НЕ с помощью холодного оружия, я подумал, что они пострадали от какого-то неведомого взрыва. А потом понял, что они просто разорваны на куски. Обычно ткань разрывают чем - зубами, когтями, что там еще?

- Ногтями, - подсказал Григорян.

Штромберг покачал головой.

- Ногти не идеальный инструмент для расчленения. Они ломаются, встречая противодействие плоти, и я просто не представляю... Однако, исследовав остатки ногтей трупов, я обнаружил, что это похоже на то, как если бы они разорвали сами себя...

- Сами себя? А разве это возможно?

- Я бы не сказал, что это возможно... - осторожно протянул Штромберг. - Но выглядит все именно так.

- И это твое официальное заключение?

- Ну уж, нет! Я не хочу прослыть ненормальным!

- Но ты придаешь этому значение. Да и меня позвал не для того ведь, чтобы шутки шутить?

Штромберг кивнул.

- Да. Я придаю этому большое значение. Для официального заключения необходимы дополнительные исследования. Просто я решил поделиться с тобой предварительными соображениями... И хоть все это странно, но я чувствую, что к этому делу тебе следует подойти с какой-то новой стороны. Поверь, Григ, - вдруг понизил он голос до шепота, - это необычное дело. Очень необычное. Такого еще не было в истории полицейских расследований...

- Об этом еще никто кроме тебя не знает? - спросил Григорян встревоженно.

- Никто. Полицейского врача еще нет, лаборантам это все до лампочки... К тому же я подумал, что результатами исследований должен распоряжаться только ты, как хозяин этого дела...

- Хозяин... - с горькой иронией передразнил его Григорян, разглядывая человеческие внутренности, изображенные на висящей на стене анатомической карте. - Какая у тебя версия? - вдруг спросил он.

- Версия? - удивился Штромберг. - Да это у ТЕБЯ должна быть версия. Я всего лишь доктор, исследователь, поставщик результатов...

Григорян вздохнул и поглядел прямо в глаза Штромбергу.

- Зх, Артур... - пробормотал он. - Не нравится мне все это. Шеф пугает меня политикой, ты пугаешь меня мистикой. Что за времена сейчас пошли? Ведь согласись, то, что ты мне рассказал, и объяснить-то невозможно.

Штромберг пожал плечами.

- Дело тут не во временах. Ты же знаешь, Григ, что необъяснимого нет. Все можно объяснить.

- Ладно, - сказал Григорян. - Надо подумать.

Он вышел из лаборатории и направился к кабинету Бигало. Дверь шефа была заперта на ключ. Григорян посмотрел на часы. Был уже вечер.

"Ну и черт о тобой!" - подумал он и направился к выходу. Сегодняшний день ему надоел. Пора было и отдохнуть.

6

На следующее утро Григорян стоял перед открытой дверью кабинета начальника управления. Ему казалось, что вчерашний день прокручивается заново. А может быть, это сон? Вокруг суетились ошалелые санитары и полицейские. Григорян смотрел, как специальная команда аккуратно собирает в кучу то, во что превратились шеф и инспектор Вонин. Он вдруг осознал, что остался чуть ли не самым главным в управлении. Как только мэр узнает о происшедшем, он наверняка назначит именно его временно исполняющим обязанности шефа до тех пор, пока его кандидатуру официально не утвердят в столице. Григорян был уверен, что утвердят именно ЕГО кандидатуру.