Королева Гениба, вернувшись однажды из пещеры, где навещала могилу мужа, сказала, что скоро уйдёт на небо. Мать Раса попыталась успокоить королеву, но та настаивала и начала собираться, как она говорила – в небесный путь. Гениба, изо дня в день, подолгу стояла на поверхности, облачившись в королевскую мантию, подняв вверх руки. В то злополучное утро, принц Рас, наследник Циан, и маленький сын чуди Биара Мирфак играли в тронном зале с другими детьми. Гениба прошла мимо, не обратив на них никакого внимания. За ней шла служанка чудь Мила, мать Мирфака, и несла королевскую мантию. Мирфак уцепился за материнский подол и побежал рядом. Рас окликнул его, они собирали мозаику из мраморных пластинок, а Мирфак унёс несколько пластинок с собой. Маленький чудь вернулся продолжить игру, а через несколько минут прибежали королевские привратники и рассказали, как в королеву Генибу ударила молния среди ясного неба и она исчезла, а её служанка Мила упала замертво.

Ведуны, призванные на королевский совет, провели свои ритуалы и дознались, что Гениба не погибла, а добровольно ушла к чёрной небесной чуди и стала их королевой. И она захочет забрать своего сына. Тогда то и появилось пророчество о детском рисунке, предвестнике судьбы короля.

Наследник престола Циан и маленький чудь Мирфак осиротели в один день. Королева Дана, усыновила их и воспитывала вместе со своими детьми. Через шесть лет Дана вернулась с дочерью в Вигмару. Семнадцатилетний Рас оставался в Агниме до вступления на престол наследника Циана.

– О чём думаешь, братишка? – Это Циан неслышно подошёл к Расу.

– Вспоминал наше детство в Агниме, общую спальню для принцев, и как Марфику нравилось спать вместе с нами в одной комнате.

– А когда король Стефан своим указом узаконил его права, как принца Агнима и Вигмары, он отказался от такой чести и предпочёл остаться королевской чудью. – Рассмеялся король.

– Да, наш маленький Мирфак имеет железный характер. – Улыбнулся Рас.

– Вы опять! – Это пришёл главный королевский церемониймейстер. – Я вас потерял, а вы изволите прятаться на корме и сплетничать про меня.

– Мы просто вспоминаем былые годы. – Король Циан помог коротышке подняться на приступок, чтобы он тоже посмотрел, как удаляясь, уменьшается королевская гавань.

– Через час мы минуем границы королевских владений и «Истия» закроется от посторонних глаз. Я несколько раз пытался связаться с Удром через походный кристалл, но его, видимо, нет дома.

– А зачем тебе Удр? До его владений ещё два девела. – Спросил Рас.

– То-то и оно, в этих девелах уже включили маяки, отпугивающие чёрную небесную королеву, а у Удра темнота. – Вздохнул Мирфак.

Талиман очнулась в непроглядной тьме. Ей было нестерпимо жарко.

«Бесполезно размышлять, где я». Она была связана по унгски – обёрнута толстой верёвкой, как куколка бабочки. «Нужно шевелиться, если верёвка ослабнет, можно будет освободиться. Унги никогда не связывают своей жертве отдельно руки и ноги». Какой-то шорох рядом заставил Талиман замереть.

– Иди сюда, Туп! Кажется, красотка проснулась.

Чиркнула спичка и перед девушкой предстал здоровенный унг с красной повязкой на голове. Она раньше уже видела его.

– Чего уставилась? – Проскрипел унг. – Не узнаёшь?

– Ты служил у Гунна, твоё имя Шлам. – Сказала Талиман.

– Туп, я же говорил, что она меня вспомнит. Смышлёная девчонка. И зачем хозяева с ней связались. Если она будет знать, кто перед ней, её не одолеть. – Пробасил Шлам.

– А как же она попалась в море? – Удивился Туп.

– Просто не почувствовала, как с неё сняли заклинание морского царя, окоченела, её и повязали. – Шлам расплылся в улыбке. – Хорошая работа.

– Кто они? – Спросила Талиман.

– Узнаешь, когда надо. А пока велено тебя развязать и снова наложить заклинание унгов.

Шлам поднял руки, верёвка сползла сама собой, но пошевелиться Талиман всё равно не смогла, её окутала синяя дымка, и снова стало очень жарко.

– Вот так. Сейчас придёт Дмар, он распорядится, как быть с тобой дальше.

– Почему ты ушёл от горного короля? – Не унималась девушка.

– Ни почему. Захотел и ушёл. – Шлам отвернулся.

– Вы с ней разговариваете? Забыли приказ? – Это появился из темноты уродливый карлик в плаще, подбитом мехом нерпы. Здоровенные унги вытянулись перед ним в струнку и молчали. – Отнесите её в западные покои, моя жена приготовила для неё комнату. Скоро прибудет гость.

Унги подхватили Талиман и, в полной темноте, осторожно понесли. Вскоре её положили на мягкую постель. Шлам хлопнул в ладоши, тьма рассеялась и девушка увидела, что лежит на кровати в обычной для Агнима комнате в подземном чертоге. Только каменные стены светились сами, такое бывало только в королевском дворце. Рядом на стуле висело платье из северного кружева. Но цвет был совсем не традиционный для саамских мастериц. Розовое до талии, и нежно сиреневое на подоле. И фасон не агнимский – глубокий клиновидный вырез, короткие рукава с косой оборкой, и клиновидные розовые вставки на юбке.

– Хозяин велел тебе переодеться, – проворчал Шлам и повернулся к стене.

– А ты так и будешь здесь торчать?

– Так и буду. Мы с тобой из одних краёв, меня испытывают на верность.

– Вот болван. – Хихикнула Талиман и попробовала скрыть заклинанием свою одежду, как она это сделала во дворце Циана, надевая обрядовое платье. Одежда стала прозрачной, но не исчезла. «Значит, я за Полярным кругом, и недалеко от него. Магия ослабла, но всё равно действует». Прочитав заклинание ещё раз, девушка осталась довольна результатом, и наскоро натянув кружевной наряд, крикнула своему охраннику:

– Я готова!

Шлам медленно повернулся и показал большой палец.

– А теперь жди. Дмар придёт за тобой.

Побродив по комнате, Талиман остановилась перед низким каменным алтарём. На стене висел агнимский меч со странной гравировкой. На его ножнах красовалось серебряное воротниковое кольцо, похожее на те, что носили древние предки саамов – две драконьих головы смотрели друг на друга и росли из одного змеиного туловища. «Только почитателей стародавнего дракона мне не хватало. Представления не имею, как с ними бороться», – подумала девушка, и вздрогнула от неожиданности, за занавеской возле алтаря кто-то чихнул. Быстро отдёрнув зелёную ткань, Талиман рассмеялась, там пряталась коротышка в пышном королевском наряде. Она была рыжая, как корочка заморского фрукта во дворце Циана, её маленькое красивое бледное личико было усеяно веснушками.

– Кто ты, прелестное создание?

Раздался грохот, это Шлам упал на колени и зажмурил глаза.

– Я Абина, дочка наследника Дмара. Поэтому унг упал на колени и зажмурился, унгам запрещено видеть мою красоту.

– Ты шпионила за мной, или за Шламом?

– Нет, я просто хотела на тебя посмотреть. Никогда не видела эльфов.

– Но я не эльф, я агнимчанка из северной Полярной страны.

– А отец сказал – ты эльф, поэтому на тебе хочет жениться другой эльф из страны южного моря.

– Чего, чего?

– Ваше Высочество, пожалуйста, помолчите! – Простонал Шлам. – А то достанется и мне и вам.

Самка цверга, именно так о ней подумала Талиман, вдруг быстро задёрнула занавеску. В дверном замке повернулся ключ и на пороге показался Дмар под руку со своей супругой и скомандовал:

– Выходите и следуйте за нами!

Талиман услышала шорох и оглянулась. Маленькая Абина покинула своё укрытие и, спрятавшись за Шламом, тоже вышла из комнаты.

Они долго шли по грубо вырубленному в скале коридору, освещённому простыми смоляными факелами. Потолок сильно закоптился, но Талиман разглядела нарисованные на нём сцены из жизни двуглавого дракона. Когда они подошли к лестнице, ведущей в тронный зал, к цвергам подошли два унга, взяли на руки королевскую чету и осторожно спустились вниз.

«Ох, не по росту вам этот замок, совсем не по росту!» – мысленно усмехнулась Талиман, спускаясь следом.

Тронный зал поразил воображение девушки своим великолепием. В Агниме было не принято украшать парадные залы драгоценными камнями, даже в королевском замке тронный зал был отделан только белым мрамором, а изысканность достигалась искусной ажурной резьбой по камню, придававшей лёгкость тяжёлым колоннам и аркадам. Здесь, все стены, колонны и потолок были усыпаны синими сапфирами, красными рубинами и зелёными изумрудами. Трон был отделан малахитом, это удивило Талиман. Владыка срединных гор царь Дей очень дорожил этим камнем, и никогда, и никому его не дарил и не продавал. Она слышала от отца, что даже на обрядовые украшения для тронного зала своего внучатого племянника Циана, Дей прислал множество самоцветов, но только не малахит.