Semita поэтический сборник Анита Корюкова © Анита Корюкова, 2015 Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero Semita (у любви путь змеи) Memento dicta: у любви путь змеи И огромный Фрегат Надежд на мели По строкам Хименеса, Верлена «Хандра» Цепь колодцев без вод и навечно без дна И Иаков во сне видит лестницу вверх И метания души – как истерзанный стерх И объятия Калипсо, и Апекс вдали Так бескраен путь этой небесной любви Эсперпенто сменяет Кориолан И горят, как огонь, в сердце россыпи ран И в конце нам Валгалла – и все же не ад Я люблю – и уже не осмелюсь назад Я чувствую, что отправляюсь в сон Я чувствую, что отправляюсь в сон И здесь не задержусь. И слава Богу! И лунный аметист мне проводник Ваялась мысль – вопреки итогу Я больше не могу не спать веками Сатурна мертвый лик и Лермонтова том В воздушной, пыльной, облачной вуали Восходит утро за моим окном Построчно Несу себя и осень. На ленты рву… Мне не рассказывай про счастье! Построчно растащить меня – в пиру В миру же мало чье участие… Дробился луч. Рдяное око закатилось Родилась. Нагая вышла из ребра Словами словно милостыню – милость На большее не заточив пера Он почти реинкарнация Есенина Он почти реинкарнация Есенина И однажды он сопьется непременно Наизусть читает Веню Ерофеева Его взгляд поверх очков всегда надменный Неприлично меня младше и, наверное, Мы с ним в разных весовых – и холодна Но нутро моё читая нервно-скверное Он пьянит меня собою без вина Запускаю руки в его кудри златые И всех осеней приходы мне едины Ведь мы с ним совсем-совсем не виноватые Я и мой кудрявый мальчик с Украины Трассы Мне ничего не надо, нет Только резинный запах колес И на снегу их отчетливый след И белый ноябрь, что стекла занес Я не люблю. И мне чужд целый мир Только, пожалуй, сильнее на газ Лишь ледяной и колючий эфир И город ночной на дне моих глаз Я ничего не ценю. Лишь свободу И трасс заснеженных вечность Где телом и духом, не зная исходу Скользит моих лет быстротечность Мольбы Там, где мы с тобой едины Замирает грешный мир В небе звездами лампады Теплятся. Моя страсть неутолима Все земное не важно Не важны больше преграды Око раскрывает ночь – и несет меня к тебе Обрекая мою душу оживать в объятиях тьмы Все, что я сейчас прошу – быть с тобою на земле И звенят в слоях эфира мои тихие мольбы Недостойных любить Недостойных любить – это милость Подаяние неба убогим Коль душа из эфира явилась Проводи в золотые чертоги Пусть поест с серебряной посуды Наследит, босота, в Божьем храме Все равно сей прообраз Иуды Счастлив только в грехе да во сраме Дай любовь, и прощенье, и веру Всуе не поминай – без прощанья Дай взойти босоте на галеру И платком вслед махни: До свиданья! Это грех – не иметь в сердце радости Это грех – не иметь в сердце радости Я грешна этим до безобразия Презирая извечные слабости Мне вся жизнь, прости Боже, оказия Я иду по холодному городу Свой оскал в мир являя растерянно Я черна по весомому поводу Что-то важное снова потеряно Окунаю я в масло лампадное Мою кисть, как из меди отлитую Что же сердце шальное, не ладное Уж не лечится чистой молитвою Под конец, что мне ждать? Только милости Да в иконе улыбку Господнюю Да… Мы жертвы извечной постылости Все мы носим в себе преисподнюю Гарцуют кони Гарцуют кони на ледяных площадях Скрипит мороз. И иней легче пепла Обрывками на стройных фонарях Влекомый в поднебесье рьяным ветром И будто мрет – но только до весны До вербы первой… А пока все льдами И, серебром расплавленным пьяны, Гарцуют кони, чмокая губами И было ли И, будто опалил ресницы, – мороз Крахмалил смертные рубахи – холодил Так шла зима – и пуст давно покос А снег поля, равнины отбелил… Леса, и реки, и дворы – бело И было ли: когда в твоем окне Вот так же ослепительно светло! И блик от солнца дрожью на стене… По длани Петербурга Простыть бы веснами сквозящими – зима Ко мне идет по длани Петербурга Бросает в холод, в жар – и вот уже с ума… Попали мы под венчик демиурга И под перо! И все вокруг горит! И свято И златотел, и светел – ветру прах А душу мне, я ей уже объята Уже пою о ней, кричу во всех стихах Спасибо, улицы, следов его хранители! Я так желала вновь гореть, и чтоб без сил… Спасибо, годы босоногие – вы зрители Проводники для наших первых Лир |
