- Странно! - пробормотал энтомолог и пошел разыскивать агронома Савельева.
В отсутствие Птицына и Сугробовой Савельев обычно замещал их на опорном пункте.
Агроном был в саду и с геоботаником подпирал рогатками ветки яблонь, отягощенные плодами. На вопрос, где Сугробова, он ответил, что Галина Сергеевна уехала в степь, чтобы определить, насколько разросся за ночь пораженный участок.
- В такую бурю? - поразился Орест Викентьевич. - Не понимаю, для чего это так экстренно...
- Вы вообще многого не понимаете, - недовольно отозвался Савельев.
Орест Викентьевич ничего не ответил и молча пошел в противоположную сторону сада. Ветер яростно встряхивал деревья, теребил пиджак Ореста Викентьевича, бросал в лицо жесткие листья. Выбравшись на открытую поляну, в центре которой была метеорологическая станция, Шмелев постоял немного в раздумье, а когда двинулся дальше, ветер так энергично стал поддавать его в спину, что он почти побежал вперед, чтобы не потерять равновесие.
Крылов увидел его через окно метеостанции и вышел навстречу.
- Что это вы ко мне в такую погоду, Орест Викентьевич? - с тревогой спросил он.- Не случилось ли чего?
- Нет, ничего, - тяжело переводя дух, отвечал Шмелев. - Зашел я к вам так просто... Ветром занесло, знаете... Кстати, как ветер? Не хочет сдаваться?
- Не похоже что-то... Присаживайтесь, Орест Викентьевич. Вид у вас сегодня неважный.
- Нездоровится...-ответил энтомолог, усаживаясь на клеенчатый диванчик. А вы знаете, Галина-то Сергеевна в степь уехала!
- Знаю, - ответил Крылов.
Минут пять сидели молча. Орест Викентьевич тяжело вздыхал и теребил бородку. Крылов углубился в сводки.
- А вы как считаете, Василий Иванович,-нарушил молчание Орест Викентьевич,-разумно ли это? Нельзя разве переждать непогоду?
- У нее есть там дело, - ответил Крылов и, бросив беглый взгляд на беспомощную фигуру Ореста Викентьевича, добавил: - Не сидеть же ей здесь сложа руки.
- Но ведь и вы тоже, кажется, не очень-то действуете, - покосился Шмелев на могучую фигуру метеоролога.
- Ошибаетесь, - спокойно ответил тот. - Я готовлю данные, по которым там, в степи, колхозники и ученые начнут действия против врага.
Он встал из-за стола, взглянул на барометр, сделал отметку в журнале и продолжал, не глядя на Ореста Викентьевича:
- Я сегодня особенно много думал над моей наукой и пришел к выводу, что она такая же боевая, как и все прочие науки. В годы войны прогнозы погоды помогали нам намечать сроки наступлении и неожиданных атак. А теперь по метеорологическим данным начинают сев, уборку полей; планируют с учетом метеорологической обстановки фронты лесопосадок, преграждая пути суховеям. Разве это не активная борьба с природой?
Шмелев ничего не ответил, вздохнул и не стал больше задерживаться на метеостанции.
Открытие Терентия Хлебникова
Попутный ветер будто подгонял машину. Подняв воротник плаща, Галина внимательно всматривалась в извивающуюся дорогу. Степь впереди шевелилась под ударами ветра, как живая. Жесткие травы низко стлались по земле, все так же прочно сковывая пески и не давая им подниматься на воздух. Зато лишенная травянистого покрова дорога, по которой ехала Галина, густо пылила под гигантской метлой ветра. Иногда пыль была настолько густой, что впереди ничего нельзя было рассмотреть.
Ориентироваться было нелегко, но, когда Галина перевалила через полотно железной дороги, она подумала:
"Ну, теперь, видимо, скоро покажется тот холм, за которым тли уничтожили траву. Вот уже кусты селитрянки видны..."
Но живая степь кончилась раньше, чем ожидала Галина. Впереди вдруг показались сморщенные, мертвые травы, хотя до холма, о котором думала Галина, было еще довольно далеко. Девушка остановила машину и сошла на землю. Мертвая трава у подножия холма потеряла яркую тональность живой растительности. Она поблекла, потускнела. Ветер трепал ее, расчленяя по стебелькам, поднимая на воздух.
Поглощенная этим печальным зрелищем, Галина не сразу заметила в облаке пыли человека в брезентовом плаще с капюшоном, надвинутым на глаза.
- Галина Сергеевна!-воскликнул он, подойдя ближе. - Никак, вы на разведку противника выехали?
Галина не столько по лицу, запушенному пылью, сколько по фигуре и голосу узнала заведующего областной агробиологической лабораторией Филиппа Филипповича Сердечного.
- Так же как и вы, Филипп Филиппович! - оживленно отозвалась она, обрадованная этой встречей.
Они крепко пожали друг другу руки. Галина спросила:
- Что вы думаете об этом нашествии, Филипп Филиппович?
- Странные, очень странные насекомые...-задумчиво проговорил Сердечный, стряхивая пыль с капюшона. - Ни я, ни даже знаменитый московский энтомолог Ключевский, находящийся сейчас в нашей лаборатории, не видели ничего подобного. Откуда могла появиться в наших краях такая удивительная разновидность тлей?
- А не могло их занести ураганом из пустынь Средней Азии?
- Едва ли, - покачал головой Филипп Филиппович. - Я бывал и в Кара-Кумах и в Кызыл-Кумах, но не встречал и даже не слыхал ничего о таких вредителях. Профессор Ключевский - один из лучших знатоков насекомых Средней, Центральной и Восточной Азии. Он побывал в пустынях Такла-Макана, Гоби, Ала-Шаня и Ордоса. А когда я показал ему этих козявок, он только руками развел...
Галина, рассеянно смотревшая по сторонам, вдруг перебила его восклицанием:
- Смотрите-ка, Филипп Филиппович!.. Кто это скачет там на лошади? - Она указала пальцем в пыльную даль.
Всматриваясь, Сердечный приставил ладонь к глазам:
- Знакомая фигура... Уж не Терентий ли Хлебников?
- Он, он!-воскликнула Галина.-Садитесь ко мне в машину, поедем ему навстречу!
- Неугомонный старик! - усмехнулся Сердечный, садясь рядом с Галиной.-Надумал же джигитовать в такую погоду...
Терентий Ефремович, заметив машину, пришпорил лошадь и понесся галопом. По тому, как дед держался в седле, видно было, что он еще не совсем утратил строевую выправку.
- Приветствую научное начальство! - крикнул Терентий Ефремович, поравнявшись с машиной и не без лихости осаживая разгоряченного коня.
