Наставница Поэма Я. Анатолий © Я. Анатолий, 2015 © Я. Анатолий, иллюстрации, 2015 Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru 1 Давно, любимая богами, Привольно Таврия цвела! Вокруг стадами, табунами, Вся степь раздольная жила… В сухих полях страда кипела, — Был слышен шум рабочих кос… …И грустно украинка пела О красоте девичьих грёз… В зените – жаворонка трели Ласкали вычурностью слух, Луга подсолнухом желтели И источали пряный дух… А на пригорках, где дороги Замысловатые вились, Тянулись сёла – их пороги Обозначали новь и жизнь… Дубов размашистые лапы На берегах держали тень… Ржаной соломой крыты хаты… Из веток выстроен плетень… И ив плакучие деревья Купали веточки в прудах, — Там и моя была деревня, Рождённая в мирских трудах… И далеко – не для забавы — Курился жаркой пылью шлях, Туда, где тёмные дубравы Держали небо на плечах… 2 Деревни полнились молвою С далёких и седых времён, Что здесь, дорогой столбовою, Проехал Пушкин… Как смешон, Кто в эти небылицы верил… Что делал он тут вообще?! А просто так! – он вёрсты мерил, В кибитке лёгкой и плаще… Была осенняя погода, День яркий – светел, чист! Вот только-только что природа В багрянец выкрасила лист… И небеса налились синью, — Хотя высокие пока, По ним ползли свинцовой тенью Порой с дождями облака… От солнца блеск, – протуберанец Тепло уже не то дарил… И дерзкий ветерок румянец На всём обличье наводил… 3 Проехал Пушкин… Как смешон, Кто в эти небылицы верил… Его лошадка коновязью Вполне довольная была, — Овсом, травой, сноповой вязью — Она взбодрилась, ожила… Он пил вино, ел мамалыгу… И громко, весело шутил… Хозяина – ту прощелыгу! — В себя, как девицу, влюбил… А молдаванин – тьфу, уроду! — Когда бы «сальцем» потчевал, Поэт восторженную оду В честь сала точно написал… В трудах про яства ведал мало, Но, всё-таки, всуе писал, А вот про сало – «нашэ сало»! Забыл? Не нравилось? Устал? Он про джамбу – тот чай калмыков! — И на крупицу не наврал! Сказал про чай, пропахший лыком: «Такой бурды я не пивал!» …Он краски все – верь заверенью! — Своих стихов от рощи взял, Когда писал свою «Деревню…» Деревню нашу представлял… На той тропе, что возле камня, Всегда лежал огромный кот, Его рождения не помня, Все верили – в нём знатный род! На всех взирал суровым взглядом, Ел колбасу и – обнаглев, — Купал усы под водопадом… Был левотигр, иль тигролев… Хоть рядом рос не дуб, а яворь… И сказки детям он не врал, — Застывший, будто серый мрамор! — О многом помнил, много знал… И вот, когда поэт обедал В корчме в тот день у молдаван, Ему всё с радостью поведал — И быль, и небыль рассказал… Не всё кончается на свете — Минуло много дней и лет, — Но память о родном поэте Оставила неистребимый след… 4
Бежали розвальни накатом В упряжке тройки лошадей, Их встречный ветерок лохматил, — У каждой грива точно змей!.. Ямщик же песне предавался, Он грустно и негромко пел, И лошадей сдержать старался, — Чинил их рвению предел!.. В санях же дама восседала, В тяжёлый кутаясь тулуп, Не то задумалась, дремала, Но лик спокойный, и не глуп… Везде – от края и до края! — Блестели чистые снега… Вот только стихла вьюга злая, В лощинах улеглась пурга… Светился ярко купол неба — Как нимб возвышенный горел! — От сёл далёких запах хлеба И убаюкивал, и грел… С бугра раздался вой протяжный — Щемящий душу волчий вой! — Рванулась тройка в бег отважный — Почти летела над землёй… Ямщик упрямый и бывалый, Всё понял сразу, оценил, Прикладывал он труд немалый И тройкой той руководил… Держать! Держать! Чтоб не успела Упряжка в сторону свернуть… Дорога наледью гудела, Стрелой летел навстречу путь, А следом мчалась волчья стая, — Её пьянил и пот, и храп! Глазами жёлтыми сверкая, Неслась, не ощущая лап… Особенно вожак старался — Вот-вот подрежет коренную… Миг до прыжка всего остался, Он победит!.. И возликует!.. В морозном воздухе щелчок Звучит отрывистым ударом! Волк совершает кувырок, Дыша ещё горячим паром, Упал, как бездыханный сноп, К ногам оторопевшей стаи… А кони, подняты в галоп, Своим аллюром улетают… Не сразу выветрился страх В глазах горящих стойко! С кровавой пеной на губах, В село примчалась тройка… Столпились конюхи вокруг, Во всём забота, рвенье… Самих их бил озноб, испуг, И радости сомненье… |
