Вот как теперь быть? Нет, с меня хватит, при любом удобном случае съеду я от них. Вот тогда посмотрим, кто кому дороже и кто для кого нужнее. Ни сегодня, так завтра, их попросят с работы. Вот смогут они прожить на свою пенсию? Думают, наверное, что я им помогать буду? Ничего подобного: как они со мной, так и я с ними.

Мои рассуждения прервала мать.

– Сынок, мы с отцом хотели тебе подарок в честь выпуска купить, но подумали, что ты лучше знаешь, что тебе нужно. Время еще есть, можешь сходить в торговый центр и купить себе к завтрашнем торжеству все необходимое. Я думаю здесь хватит.

С этими словами мать протянула мне тридцать тысяч рублей.

Ну это уже ни в какие ворота не лезет! Что за день такой, сплошное разочарование!

– Мам, это удар ниже пояса! Я так надеялся, что на выпуск вы мне машину подарите, а в результате? Что это такое?

– Коля, прости нас. Но ты должен понять, главное, не машина. Тебе нужен собственный угол…

Я не дал матери договорить.

– Понятно! Все понятно! С этого и нужно было начинать! Значит, вы решили от меня избавиться? Да ради бога!

– Нет, ты не понял, Коля, – извиняющимся тоном продолжила мать, – мы же тебе говорили, что копим на небольшой участок за городом. Поставим домик и будем там с отцом жить. А ты в этой квартире останешься. Это ведь для тебя лучше! Ведь лучше? А машина может подождать, тем более до работы тебе всего пятнадцать минут пешком. Совсем рядом.

Сегодняшняя ругань и разочарования мне порядком надоели, я не стал ничего отвечать матери, все равно бе́столку, взял у нее деньги, переоделся в спортивный костюм и кроссовки. Надо на самом деле что-нибудь купить из одежды на завтра. Перед выходом я заглянул в большую комнату, где отец смотрел новости по телевизору.

– Пап, я очень надеюсь, что на вручение диплома вы завтра с мамой пойдёте? Без вас никак! Это ведь и ваша заслуга!

Закрывая за собой дверь, я лишь услышал обрывок маминой фразы:

– А ты говоришь… Он заботится о нас и постоянно думает… Им сейчас сложно…

Конечно, забочусь, а что есть сомнения? Это я уже про себя подумал.

Ехать, а точнее идти, за шмотками одному как-то скучно и не продуктивно. А вдруг куплю себе то, что уже совершенно никому не нужно. Есть у меня друг, который хорошо в этом деле разбирается.

Я сел на скамейке в сквере у дома и стал названивать Олегу. Мобильный не отвечал, скорее всего был разряжен. Тогда я набрал домашний. Ответили не сразу.

– Алло, – отозвался сонный голос Олега.

– Ты что, спишь? – я совершенно этому не был удивлен.

– Коля, ты что ли?

– Ну да, я! На часах уже пятнадцать тридцать, а ты еще дрыхнешь. Вставай давай.

– Слушай, мы вчера так загудели, что я даже и не помню, во сколько и когда домой пришел…

– Олег, потом расскажешь. Я тут за шмотками собрался, хочу тебя с собой взять. Поможешь? Завтра у меня вручение диплома, хочу выглядеть супер!

– Какие проблемы, Коль, пятнадцать минут – и я готов. Ты где?

– Я во дворе, на скамейке. Собирайся и подходи. А я пока Дежку позову… Не против?

– Какие вопросы… Пять сек!

Дежка, или Надежда Александровна Цой, – это моя подруга, моя девушка. Это прозвище – производное от Надежда, девушка и денежка – у нее появилось очень давно. Ничего плохого, все очень банально. Мы как-то с друзьями еще в школе были приглашены к ней домой на день рождения, и её мама, Маргарита Ивановна, рассказала забавную историю из Дежкиного детства. Однажды в магазине игрушек Дежка просила её купить куклу. А Маргарита Ивановна отказывалась, ссылаясь на то, что у нее нет с собой денежек. Тогда детская наивная душа подошла к кассирше и сказала: «Тётя, у мамы нет дежки, а у вас их много. Дайте маме дежку, она мне куклу купит». Продавщица, умиленная детской непосредственностью, прошла в отдел детской одежды, выбрала недорогое платье и подарила Маргарите Ивановне. Надина мама, ничего не понимая, машинально взяла вещь и поблагодарила кассира. А та ей в ответ, мол, сама мать и понимаю, как сейчас тяжело, чтобы одёжку нормальную ребёнку купить, нужно иметь большую зарплату, а им как раз премию выдали, поэтому она и подарила платье. Маргарита Ивановна сообщила кассиру, что и сама хорошо зарабатывает. Ну, в общем, когда все выяснилось, они долго смеялись.

С того момента и повелось – Дежка.

Как я уже сказал, с Дежкой мы знакомы еще со школы, хотя она на два года младше меня. К тому же живём в соседнем доме. В детстве вместе тусовались во дворе, я ее катал на скутере, приходили друг к другу в гости и так далее. К тому же, с ней было очень удобно, у нее всегда были карманные деньги, и не малые для ребенка.

Ее папа-кореец, Александр Александрович Цой, был инженером-строителем и постепенно вырос до директора строительной организации. А чуть позже, вообще, создал свой собственный бизнес и теперь процветает. Мама Надежды по национальности русская всю жизнь работала бухгалтером. Да не простым, а со знанием налогового законодательства всяких иностранных государств. Ее специализация, опыт и знания очень востребованы в наше время, особенно в тех фирмах, что занимаются внешнеэкономическими операциями.

Семья Цоев очень правильная, аккуратная, свято чтит свои традиции, бережно охраняет семейный уют и очень сильно заботится о воспитании дочери. Они стремятся сделать из нее гармонично развитую личность. Все свое детство Дежка была загружена различными внеклассными занятиями. Учитель фортепиано приходил к ним на дом, по такой же схеме она изучала иностранные языки, практически каждый выходной у нее была культурная программа: посещение театра, выставки или концерта.

Такое воспитание дало свои плоды. Джека отличалась от других девчонок некоторой застенчивостью, скромностью, кругозором и примерным поведением. И никакие тусовки, в которых она иногда участвовала, не сбивали ее с толку. На нее вообще очень трудно было повлиять. Ну а когда мы чувствуем независимый характер, то невольно подчиняемся ему.

Так мы и дружили. А вот «моей девушкой» она стала сравнительно недавно. Года два назад.

Летом, во время студенческих каникул, у меня образовался двухнедельный вакуум в общении. Все друзья куда-то разлетелись, а мне только предстояла поездка в Крым. Это все, на что были способны мои родители в финансовом плане. Жуть.

Но дело не в этом. Я слонялся по городу без дела, торчал во дворе допоздна, не находя себе применения. А Дежка на тот момент закончила второй курс факультета искусств, попала на стажировку в Пушкинский музей и даже успела съездить с его экспозицией во Францию. Я уверен, что это ее родители посодействовали. К тому же она неплохо владела немецким языком, как, впрочем, и английским, и корейским, и китайским, и испанским.

Так вот, вернувшись со стажировки, у нее тоже было какое-то время до следующей поездки. Уже не помню куда и зачем. И мы сошлись. Мы стали слоняться по городу вместе.

Дежка затащила меня на какую-то гастрольную программу провинциального театра – я и в столичные-то никогда не ходил – потом на выставку и т. д. От безделья я соглашался. Да, чуть не забыл, и мне удалось пару раз затащить ее в клуб. Мне было весело, а ей… Ей было скорее никак.

В любом случае мы прикипели друг к другу, и она, как мне казалось, даже больше, чем я. А чем еще можно было объяснить, что как только я ей объявил о своем отъезде в Крым – она тут же напросилась взять ее с собой.

Мне-то было совсем неинтересно тащиться с соседкой на юг, где ждут приключения и курортные романы.

Я так и спросил ее:

– И чем, вообще, мы там будем с тобой заниматься?

– А чем ты планировал, тем и будем, – не видя подвоха, смело заявила она.

– Ну, то что планировал я, это дело нам с тобой не подойдет.

Дежка, видимо, догадалась о моих планах и покраснела.

Ну, а когда за три дня до моего предполагаемого отъезда ее отец предложил нам оплатить самый дорогой в Крыму частный отель и нанять на весь период отдыха водителя с крутой машиной, я согласился. А что тут думать-то. Дикарем я еще успею отдохнуть за родительские гроши. Упустить случай почувствовать себя человеком с большой буквы было бы верхом опрометчивости.